Он не видел женщину с ушами и волосами… ну да, с самого вторника. Разве что в среду, когда гуляли, но тогда Вася не обращал внимания на других. Алла вела себя нормально, они были счастливы. А потом она все испортила.
Вася знал, что Саша ни с кем не встречается. Как-то в октябре на праздновании дня рождения главбуха зашел разговор о его семье, и он долго, со вкусом, рассказывал, как школьные ухаживания спустя годы обернулись любовью и женитьбой.
Потом Вася подмигнул и спросил ее:
«Ну а ты-то когда начальника на свадебный пир пригласишь?»
Саша покачала головой и с обезоруживающей откровенностью ответила:
«Это, Василий Андреевич, еще не скоро. Не с Маркизом же мне под венец идти».
Маркизом звали ее кота, громадного, почти черного мейн-куна, которого ей подарили родители два года назад после сессии.
Знал Вася и то, что Саша приезжая, из Новосибирска. Она указала это в резюме.
Девочка не простая, ее вот так с наскоку, в лоб, не возьмешь. С разбегу, по первому свистку в койку не прыгнет. Такое впечатление о ней сложилось у Васи с самого начала.
Тут, как на охоте, лучше всего поначалу действовать незаметно, потихоньку, чтобы не спугнуть дичь. Она уйдет, и поминай как звали. Сперва надо расставить кругом красные флажки.
«Работать! – сказал он себе. – Берись за дело!»
– Саша, а какие… – «у тебя планы на вечер?» – договоры от нас ждут в первую очередь?
Помощница принялась отвечать. Он слушал ее краем уха и автоматически делал пометки в блокноте. Воображение никак не хотело успокаиваться и уступать место рабочему настрою, рисовало ему этот самый вечер с Сашей.
Остаток рабочего дня Вася совершенно честно пытался сосредоточиться на работе и даже отчасти преуспел в этом. В какой-то момент он взглянул в окно и замер. Там, в медленно сгущавшихся сумерках, снова шел снег крупными хлопьями.
«Вот так и мы с Аллой, – возникла в голове мысль. – Как снежинки. Летим всю жизнь вроде бы рядом, но в то же время разве вместе? Хорошо было держаться за руки, пока все гладко получалось, а вот пришла беда, и что? Разбежались по углам так, словно не знаем друг друга. Это не я все начал. Я, наоборот, давал Алле шанс все исправить, даже не один. А она?
Да, вот так и летим сами по себе. А что потом?.. Краткий миг прозрения и сожаления о бездарно растраченном времени полета?»
Вася ощутил прикосновение к плечу, вздрогнул и повернул голову. Рядом с его столом стояла Саша, протянув к нему руку.
– Вам плохо? У вас такое лицо было. – Девушка слегка покраснела. – Вот я и подошла. Может, вам нужно чего?
Тут на столе зазвонил мобильник, и оба вздрогнули. Вася знал, что это Люба. На вызовы жены и дочери он поставил отдельные мелодии.
– Папа!..
Услышав ее голос, Вася мигом забыл про Сашу. Позвоночник превратился в ледяное копье, расколовшее спину. От него в разные стороны побежали морозные трещинки.
– Папа, там мама!.. Приезжай скорее!
– Что мама? – тупо переспросил он, а сам уже слышал сразу несколько вариантов ответа.
Люба зашла в комнату, а там на кровати пузырек из-под снотворного и мама.
Люба зашла в ванную, а там мама.
Люба зашла в спальню. Дверь на балкон открыта. Вышла туда. Окно распахнуто. Она выглянула, а там мама.
– Мама заперлась и не открывает!
– Где заперлась?
– В спальне. Мы с Женькой стучали-стучали, звали, а она не открывает. Папа, мне страшно! – Дочка замолчала.
Теперь Вася слышал только ее возбужденное дыхание. Он понимал, надо что-то сказать, как-то успокоить, отвлечь детей, но на ум не приходило ровным счетом ничего.
– Папа? Ты здесь?.. – и уже криком: – Папа! Хоть ты не молчи!
– Я здесь, дочка. Сейчас еду. Скоро буду. Слушай, как там Женька?
Дочка еще не ответила, а Вася уже понял – хороший вопрос. То, что надо.
– Женька?.. Он плачет, – проговорила Люба капельку спокойнее. – Сидит на кровати со своими черепашками и ревет.
В ее голосе снова зазвенела истерика, и Вася поспешил вмешаться:
– Так, дочка, я еду. Вот прямо сейчас одеваюсь и лечу к вам. А ты пока к маме больше не стучи. Вдруг она просто крепко спит? Ты же знаешь, она заболела, ей отдыхать надо. Ты лучше Женьку успокой. Ему, кроме тебя, никто не поможет сейчас.
Люба молчала, и Вася позволил себе осторожно сделать глубокий вдох. Кажется, дочка вспомнила, что она еще и старшая сестра.
– Да, папа. – Люба шмыгнула носом. – Только давай скорее, ладно?
«Только давай быстрее. Пожалуйста».
Услышав призрачный голос сына, Вася вздрогнул и чуть не выронил телефон. Он кое-как совладал с собой и еще раз заверил дочку в том, что очень постарается приехать поскорее. Вася, дождавшись, чтобы она первой прекратила разговор, принялся засовывать мобильник в карман брюк. Сначала промахнулся и чуть не выронил его, затем все же положил телефон куда надо.
Он обернулся к шкафу с одеждой и наткнулся взглядом на Сашу, державшую его куртку подкладкой к нему.
– Бегите скорее, – прошептала она. – Там ведь дети. Я тут все выключу.
Вася кивнул с отсутствующим видом. Мыслями он уже был дома, успокаивал детей. А дальше будет видно. Представлять, что может скрываться за запертой дверью спальни, ему не хотелось. Вася старательно гасил в себе эти мысли.
Он застегнул куртку, выбежал в коридор и постучался в соседний кабинет.
– Войдите, – раздалось оттуда.
Вася распахнул дверь и выпалил, стоя на пороге:
– Алексей Петрович, я домой! Там!..
Шеф замахал на него руками:
– Беги, не трать время!
Вылетев на улицу, Вася шагнул к обочине, чтобы поймать машину. Он стоял одной ногой на бордюре и размахивал рукой. Перед ним затормозил автомобиль, вынырнувший из волны белых огней, катившейся по Ленинградскому проспекту.
Вася распахнул дверцу, плюхнулся на сиденье и заявил:
– Недалеко от «Речного». Петрозаводская улица. Я покажу.
Водитель тронулся с места и кивнул. Мол, хорошо.
Вася достал телефон, открыл приложение с картами, повел пальцем по экрану сверху вниз, просматривая Ленинградку. Как он едет? Оказалось, что довольно неплохо. Вася мог быть дома минут через двадцать-тридцать.
«Только давай скорее, ладно?» – Отец снова услышал дочкин голос и взмолился: «Пожалуйста, без пробок».
Он зажмурился, пытаясь, как раньше, представить себе лицо Иисуса. Но образ Христа, несмотря на все старания, не приходил.
Вместо этого через какое-то время Васе показалось, что в темноте под веками рядом с ним есть кто-то еще. Некто, кого он здесь уже… слышал? Чувствовал?.. Как еще можно узнать о чьем-то присутствии, если разглядеть его невозможно?
