Тем временем мы вышли в круглую комнату. В гладких стенах были вырезаны ниши. В нишах находились статуи со скрещенными на груди руками. Их лица были полны умиротворения и неземного покоя. На губах — призрак улыбки.
Секунду я стояла неподвижно, не понимая, кого мне напоминает та, что ближе всех. Но потом невольно сделала шаг назад. Да это же Асаф Красивый, властелин Шарияра!
Я сглотнула. Тургун положил мне руки на плечи.
— Не бойся, — тихо, но твердо сказал он. — Сейчас он погружен в змеиный сон. И проснется только тогда, когда захочет Чиу.
Чиу медленно прополз мимо моей ноги.
— Чиу не хочет. Чиу думает, что сделать с этим дрянным мальчишкой, посмевшим так запятнать его доброе имя.
Лелаб подошла к каменному изваянию и задумчиво погладила его по щеке.
— Слушай, отдай его Кшарии. Девочка влюблена по уши. А ты же знаешь, от влюбленной женщины мужчина никогда не уйдет. Особенно если его хорошо связали.
За спиной хмыкнул Пламенный наг.
— Милая, твои предложения всегда чудовищно конструктивны.
Я с трудом сдерживала рвущийся смешок. Что ж, Лелаб прекрасна. Судя по лицам остальных, предложение Лелаб им очень понравилось.
— Ладно, — проворчал Чиу. — Я подумаю. Есть в этом какое-то рациональное зерно.
— А может, не надо? — вдруг подал голос Ши-хан. Все недоуменно посмотрели на него. — Асаф, конечно, гад. Но зачем так жестоко-то?
Мы расхохотались. Вот она, мужская солидарность.
Лелаб тем временем подошла к соседнему изваянию.
— Бедный Айшу, — услышала я ее шепот.
Смех тут же стих. Сына Пламенного нага откровенно все жалели. Из-за черного колдовства шариярских жрецов он превратился в холодный камень. А ведь, судя по внешности, ему еще жить и жить.
Пламенный наг только тяжело вздохнул. Потом перевел печальный взгляд на Шу.
— Что ты знаешь?
— То, что жить тут он больше не сможет, — вздохнул тот. — Пока он находится в состоянии змеиного сна, я могу его поддерживать. Но едва очнется — тут же отправится в мир теней. Но это еще не все…
Пламенный наг нахмурился и велел:
— Говори.
— Энергетическое плетение Азулу истончилось, мы не сможем пока контактировать с другими мирами. Алкубра нам знатно подпортил жизнь.
— Прости, Лада, но, кажется, я не смогу выполнить своего обещания.
Я не сразу поняла, что обращаются ко мне. Мысли были слишком далеко, и только сейчас до меня дошло, что Пламенный обращается ко мне.
— А? Что?
В помещении повисла тишина. Я вдруг поняла, что вернуться домой хоть и хочу, но… Я посмотрела на Тургуна. Он не проронил ни слова, но в черных глазах горел вопрос. Горло неожиданно перехватило.
Я шумно выдохнула, не зная, что сказать. Только не навернулись бы слезы на глаза. А нет, уже навернулись. Хрипло вдохнула ставший вязким воздух, едва удерживая рвущийся из груди всхлип. Желание увидеть родителей и желание остаться здесь навсегда разрывали на части.
Ко мне подошла Лелаб и положила руку на плечо.
— Не переживай, они что-нибудь придумают.
Слабая улыбка тронула мои губы. Шуару вдруг оказался рядом.
— Знаешь, Лада. Тебе вернуться и впрямь сейчас невозможно, но есть вещь, которую можно сделать не для себя.
Я посмотрела в дымные глаза.
— А именно?
Шуару склонился ко мне и быстро зашептал на ухо свой план. Через несколько секунд я поняла, что именно так и поступлю.
* * *
Подземная река тихо журчала. Диковинные пурпурные и синие цветы змеиного сада огромными вьюнками обнимали толстые колонны. Вокруг стоял сладкий запах. Цветы и зелень увивали высокую крышу изящной беседки. Голова шла кругом. То ли от необычного места, то ли от того, что наконец-то закончились все беды и можно было просто посидеть рядом с Тургуном. К чему делать вид, что мне безразлично, что он рядом?
Конечно, хотелось иногда поязвить, но каждый раз он находил настолько деятельный способ убедить меня в том, что ссориться не стоит, что я… убеждалась.
Способ старинный такой. Придуманный мужчинами и женщинами еще задолго до того, как появились первые цивилизации. И слова. Мне хотелось многое спросить. Но когда на тебя так жарко смотрят, а кожа горит от неистовых поцелуев, то все мысли куда-то ускользают.
Прижимаясь к широкой груди Тургуна, я поняла: никогда бы не могла подумать, что буду сидеть с ним в ночном саду и целоваться подобно старшекласснице. Ну ладно. Не только целоваться.
— О чем задумалась? — прозвучал его хриплый голос.
— Да вот…. Насколько неисповедимы пути человеческие, — призналась я. — Еще не так давно готова была тебя прибить.
— Ну… — ни капли не смутился он. — Это нормальное женское состояние, милая. Даже очень нормальное.
М-да. Кажется, с романтикой я определенно переборщила.
— Слушай, дальше-то что?
Тургун удивленно посмотрел на меня:
— Как что? Обычно жена идет в дом мужа.
Вот хам-то. Я прищурилась. Здравствуйте, старые добрые времена, сейчас я врежу этому наглецу по морде.
— Что-то я не помню, чтобы стала твоей женой. И у тебя есть дом?
Тургун чуть пожал плечами и сильнее стиснул меня в объятиях.
— Первое легко решается, второе — разумеется. Конечно, не царские хоромы Йинары, но, Лелаб не даст соврать, в Аншурре я не последний человек. Просто наведываюсь туда не так часто.
— О-о-о, — протянула я, — можешь не сомневаться, обязательно у нее спрошу.
Он улыбнулся и огладил мою спину, вжимая в себя еще крепче. Эй, не так сильно, а то я дышать не смогу! Хотя…
Внезапно решив огорошить его, а заодно и полюбоваться изумленным лицом, задала вопрос:
— Ты меня любишь?
Тургун посмотрел на меня так, словно я четыре часа собиралась на прием к царю, а потом сломала ноготь и заявила, что никуда в таком виде не пойду. Потом закатил глаза и вздохнул:
— Боги Азулу, женщина. Неужели это и так непонятно?
Настала моя очередь закатывать глаза.
— Мужчины, от вас одни проблемы! Мог бы поухаживать, в конце концов! Сказать!
Тургун неожиданно чуть ли не со звериным рыком сгреб меня в охапку. Послышался треск одежды.
— Я лучше покажу, — хрипло проурчал он огромным зверем, обжигая дыханием мою шею.
Однако вдруг со всех сторон загрохотало, и я почувствовала, что мы летим куда-то вниз. С визгом вцепившись в крепкие плечи Тургуна, я зажмурилась. Тургун крепко сжал меня в объятиях.
