– Почему бы и нет. Если собака небольшая по размеру, взрослая и не имеет привычки грызть мебель, то ущерба от нее никакого. И потом, видите, у немки в руках пакет и совок. За границей хозяева всегда убирают за своими питомцами.
Я рассуждаю, а Ванесса, опустившись на корточки, щелкает пальцами, подзывает пса.
Все, летит, смешно перекатывается на коротеньких лапках.
– Гав! Гав-гав-гав!
Я всегда готов к знакомству, и хочу играть, и вот какая у меня есть классная игрушечка, сжата в зубах, забирайте!
Немка что-то нам объясняет, я по-английски хвалю ее песика, а Ванесса уже опередила меня, дорвалась, гладит черную лохмусечку.
– Иди ко мне, хороший, хороший!
Коварный предатель! И вот уже удрал от Ванессы, ко мне прикатился. Любишь общаться? Молодец! Морда моя, усатая-бородатая. Ты рад, ты рад всем, кто тебя зовет?!
Конечно, он не может не ответить:
– Гав! Гав-гав!
Из пасти собаки со звоном что-то падает.
Я думала – это игрушка. Или кусочек ветки – пес цапнул какой-то небольшой предмет перед тем, как помчаться на зов актрисы. Однако это, это…
Это все меняет.
И многое объясняет.
Дитриха убили.
Теперь никаких сомнений в этом у меня уже нет…
* * *
Не знаю, удобно или нет планировать преступления в отелях. Наверное, в таких, не очень-то шикарных, как наш, преступнику действовать вольготно. Обеспечение безопасности – нулевое. Камеры видеонаблюдения здесь, похоже, изначально не предусматривались. На входе нет даже привычного металлодетектора! Охраны тоже, думаю, не имеется – бродя ночью по территории, не видела никого, хотя бы мало-мальски приглядывающего за порядком. Толпы туристов, конечно, бурлят-кипят повсюду. Однако никому ни до кого особо нет дела, все озабочены своими проблемами: поиском партнера, присмотром за детьми, солнечными ожогами, шопингом или банальным перевариванием ужина. Потеряться и раствориться в равнодушной галдящей толпе – проще простого.
Но!
Вот что делать в таких местах плохо – так это избавляться от улик.
В мусорное ведро в номере не зашвырнешь, в унитаз не смоешь. В море выбрасывать тоже рискованно – может волной прибить к берегу. Урны отпадают – уж про то, что в их содержимом копаются, благодаря криминальным сериалам знают даже маленькие дети.
И вот… куда, куда?..
Было бы лучше, если бы преступник избавился от этой вещи в городе. Всех дел-то – дождаться долмуш, доехать до центра, уж там точно никто не найдет.
Но… похоже, он или не смог отлучиться, или старательно где-то светился, привлекая к себе внимание и обеспечивая алиби…
А от улики он решил избавиться просто. Закопал на клумбе. И был уверен – никто ничего не заподозрит. Только вот все предугадать невозможно.
Ну не повезло, так совпало – в отель притащили собаку. Да не просто декоративную игрушечку, высовывающую дрожащую мордочку из дамской сумки, а ту, которая порыскать по окрестностям любит и в земле поковыряться.
И вот – я посмотрела на стоящий передо мной металлический флакон от препарата, чуть сплюснутый, со следами острых зубов скотчика – тайное стало явным.
Он не дурак, убийца Дитриха. Нет, он очень даже умный человек и все рассчитал правильно. Если бы не этот флакон, если бы не мои подозрения, то никто никогда бы не стал проводить специальное химическое исследование. В России бы точно не стали. Да и за границей, подозреваю, аналогично. У нас на судебной химии чего только не ищут – производные барбитуратовой кислоты, имизин, атропин, димедрол, морфин, кодеин, стрихнин, эфедрин и еще целую кучу всякой всячины. А вот это вещество, содержащееся в отпускаемом без рецептов препарате-стимуляторе, на химии просто никогда не определяют. Не входит эта кислота в перечень того, что в обязательном порядке ищет химик в забранных у трупа моче, желчи, а также в стенке желудка, тонкой кишке, печени и почках. Не препарат – голубая мечта преступника. Таблеточки махонькие, без вкуса-запаха, в воде растворяются. Две щепотки их в любом напитке намешаешь – и все, летальный исход. Нет, эксперт понимает – отравление, еще на вскрытии все симптомы налицо: отек легких, отек-набухание головного мозга, периваскулярные кровоизлияния в ткани головного мозга, полнокровие внутренних органов, жидкое состояние крови. Понятно – траванули. Но вот чем траванули – точно сказать невозможно, на химии ничего не «поймано», и в акте используется формулировка «смерть от отравления неустановленным ядом». В последнее время такие случаи в практике судебных медиков участились. Методом проб и ошибок, ценой многих человеческих жизней и, возможно, неустановленных, оставшихся на свободе преступников мы, наконец, выяснили: превышение дозировки безобидного тонизирующего стимулятора, продающегося в аптеках без рецепта, может стать опасным орудием в руках злоумышленника. На форуме судебных медиков эта ситуация периодически обсуждается, вопрос болезненный, очень актуальный. Из бюро судмедэкспертизы многих регионов в Минздрав направлялись соответствующие документы, с описанием конкретных случаев, с копиями актов. Было бы хорошо добиться если не изъятия этого лекарства из продажи, то хотя бы рецептурного отпуска. Но… Нет, я понимаю, что там произошло, в кабинетах, заваленных нашими отчаянными письмами, прокурорскими запросами. Представитель компании-производителя стимулятора вручил чинуше из Минздрава конвертик с толстой стопкой вечнозеленых купюр – и дело в шляпе. Естественно, рецептурный отпуск снизит объемы продаж.
И вот – новая жертва передозировки безобиднейшего в разумных пределах стимулятора.
Рассматриваю чуть погрызенный флакон.
Надписи яркие, на русском языке, дата изготовления свежайшая – конец апреля 2009 года.
Да, все сходится.
Конечно, мы – не первые россияне, которые отдыхают в этом облюбованном преимущественно немцами отеле. Кто-то уже в этом сезоне, наверное, приезжал и до нас. Кто-то, возможно, даже пользовался таким стимулятором, его часто назначают при пониженном давлении, только вряд ли предупреждают, что передозировка вызывает сердечные нарушения, вплоть до фибрилляции желудочков и остановки сердца. Но вот тщательно закапывать пустой флакон, не используемый со злым умыслом, под пальмой… В такие совпадения я не верю. Тот, у кого совесть чиста, просто выбросил бы упаковку в мусорное ведро в своем номере.
Все сходится. То есть почти все. Ясно, что Дитрих убит. Ясно, когда убит, – смерть его наступила между десятью и одиннадцатью вечера, однако убойную дозу стимулятора он принял намного раньше. Когда именно – установить сложно, никто ведь не проводил клинических исследований на эту тему. Очевидно лишь, что смерть наступает не мгновенно, у потенциального покойника еще есть время прибегнуть к помощи врачей – но разве мы каждый раз, когда в животе крутит, бежим делать промывание желудка?.. Могу предполагать, что яд Дитрих принял в обеденное время, но когда именно, сказать сложно, и это, конечно, облегчает жизнь убийце. У него нет алиби, но разве оно требуется, когда точное время совершения преступления установить сложно?.. Не знаю, кто мог совершить такое чудовищное убийство, теряюсь в догадках. Ищи, кому выгодно, советуют в таких случаях. Но я же не телепат! И откровенно запуталась в бурных страстях, испепеляющих русских туристов даже сильнее турецкого солнца…
