— Я рада, что вы приехали, — сказала Люси. Она искренне симпатизировала Лизе и была рада ее видеть.
Та пожала плечами.
— А как же по-другому. Если честно, то мы с мамой опасались, что Денвер и дня не пролежит в больнице, он не может находиться без движения, а уж тем более без своей любимой работы. А тут… — Она демонстративно приподняла брови. — Да и сейчас. За последние годы я и не припомню, когда видела брата таким спокойным, не смотрящим на часы. Брак с вами, Люси, благоприятно влияет на нашего неугомонного Денвера.
В словах Лизы чувствовались любовь и переживание за младшего брата. Люси в который раз убедилась, что Денверы — дружная и любящая семья.
— Спасибо, — смущаясь, сказала Люси. — Я делаю все от меня зависящее, чтобы Денвер был со мною счастлив.
Лиза склонила голову набок.
— Хотите начистоту? — спросила она и, получив в ответ утвердительный кивок, продолжила: — Когда я узнала, что Денвер женился, то сначала не поверила, сочла, что это глупый неуместный розыгрыш. Даже не было намека, что он решит связать себя узами брака, напротив, он всегда балагурил по этому поводу. А тут такой сюрприз. И поэтому, извините, я решила, что ваш брак — это прежде всего деловое соглашение. У меня есть знакомые, которые вступают в брак по деловым соображениям. Но увидев вас обоих, я поняла, как сильно заблуждаюсь. Раньше я не замечала в нем такой нежности и заботы ни к одной знакомой девушке. Это было поразительно.
Лиза замолчала, а Люси даже не нашлась, что ответить.
— У Денвера непростой характер, — медленно, тщательно подбирая слова, произнесла Люси. — Я тоже с вами, Лиза, буду откровенна. Когда мы с ним познакомились, то я решила, что он самый невыносимый мужчина на свете. Он постоянно подтрунивал надо мной, старался вывести меня из равновесия.
— Но что тогда произошло? Что послужило вашим сближением?
— У меня погиб в аварии сводный брат, — глухо призналась Люси, сердце снова кольнуло, она точно вернулась в прошлое. — И Денвер в это трудное время оказался рядом. Он мне очень помог. Мы сблизились.
Последнюю фразу она произнесла для очистки совести. Ей не хотелось врать Лизе, но и всю правду рассказать она была не готова.
Душа ее по-прежнему болела.
— Простите, я не хотела вам причинить боль. — Лиза подошла к ней и взяла девушку за руку. — Потеря близкого человека — это страшная трагедия. Денвер говорил, что у вас родители умерли.
— Да. У меня осталась только бабушка.
Тут Люси энергично замотала головой в знак протеста.
— Позвольте с вами не согласиться. Теперь у вас новая, шумная и большая семья. Скоро должны подъехать Джудит с Алексом, так что скучать не придется. Да, а как по поводу совместного обеда? Вы еще не передумали?
— Конечно, нет!
— Тогда, Люси, давайте завтра в одиннадцать?
— Договорились. И, Лиза, может, нам стоит перейти на «ты»?
— Возражений не имею.
— Это о чем вы, леди, так мило беседуете? — Денвер спускался по лестнице. Он переоделся, теперь на нем были джинсы и хлопковая рубашка. Мокрые волосы поблескивали.
— Э нет, братец! — Лиза шутливо погрозила ему пальцем. — У женщин свои секреты, в которые мужчин мы посвящать не собираемся. Вспомни-ка, в детстве сколько раз я просила вас с Алексом что-нибудь мне рассказать или принять в свою компанию? Вы как мне всегда отвечали?
Денвер подошел и обнял Люси.
— Сдаюсь, девушки. Перевес на вашей стороне. Без Алекса мне с вами не справиться; появится брат, тогда и поговорим о поведении сестренки…
— Поговорим, поговорим…
Обед проходил в дружеской атмосфере. Люси из-под опущенных ресниц постоянно наблюдала за Денвером и вскоре заметила, как у того на лбу выступили бисеринки пота. Он продолжал шутить, но усталость брала свое.
Люси несколько минут размышляла над тем, как бы потактичнее увести его из-за стола, чтобы никто не обиделся и Денвер ее ни в чем не упрекнул. Но так ничего и не придумала.
Поднявшись из-за стола, она встала рядом с Денвером и положила руку ему на плечо.
— Я прошу нас извинить. — Ее голос дрогнул, но она решительно продолжила: — Но Денверу пора в постель.
Он чуть приподнял голову, его бровь выразительно поползла вверх, но на лице заиграла задорная усмешка.
— Да, вы тут нас извините, — в тон ей проговорил Денвер, — но если женщина сама просит…
Лиза поперхнулась кофе и отчаянно покраснела, а София весело рассмеялась.
— Денвер, перестань паясничать и вводить девочку в краску. Тебе должно быть стыдно…
— Ничуть… Что я сказал противоестественного, за что должен просить прощения? По-моему, ничего. Вы знаете, у нас не было медового месяца…
— Денвер! — Теперь уже не сдержалась Люси. Только сейчас она поняла, как двусмысленно прозвучали ее слова.
Он поднялся.
— Иду, милая. Знаю, знаю, меня мама учила, что заставлять женщину ждать — дурной тон.
В тот момент Люси готова была его придушить собственными руками. Но, кажется, все присутствующие отнеслись к его словам с иронией.
Они покинули столовую, и Люси прошипела точно разъяренная кошка:
— Если бы ты не был больным, я бы с удовольствием спустила тебя с лестницы.
Его губы дрогнули.
— Люси, милая, мы еще не поднялись и на первую ступеньку… — Тут его руки, несмотря на травмы, обняли ее. — Но кое-что я все же позволю с собой сделать… И заметь, позволю с удовольствием…
— Ты невыносим, — прошипела в том же тоне девушка, хотя ее сердце отчаянно колотилось. Она прекрасно поняла, о чем вел речь Денвер. Но она и помыслить не могла…
Денвер же болен…
И тут страсть…
Пламенная…
Обжигающая…
Он лукаво улыбнулся:
— Ты же поможешь мне подняться? Не позволишь, чтобы я, ослабевший, больной, измученный, упал и остался сиротливо лежать у подножия лестницы…
— Тоже мне обессиленный нашелся, — проворчала Люси, крепче его обнимая. Она подозревала, что в словах Денвера есть доля правды. Вид у него был уставший.
Они медленно поднялись по лестнице, а затем прошли в спальню. Часы на столике показывали одиннадцатый час.
Она отпустила его и медленно отошла, он же с любопытством за ней наблюдал.
— И куда ты собираешься? — лениво поинтересовался он.
— Спущусь вниз, попрощаюсь с гостями, — как-то неуверенно пролепетала она.
— Люси, поверь, они прекрасно обойдутся без твоей помощи. — Он слегка поморщился. — А вот я, боюсь, нет.
Люси тотчас забыла про все эротические фантазии и шагнула к нему.
