Свободной манерой общения и тем, как незнакомец держал себя с девушкой, Александр мог предположить, что молодой человек не стеснен в средствах и хорошо образован. Возможно, даже имеет офицерское звание. Но обучался не в кадетском корпусе, а военно-политехническом институте открытого типа. Из-за изображения в петлицах военных техников скрещенного молотка и разводного ключа, строевые офицеры называли их «молотками».
Но этот, судя по всему, после окончания училища, избрал другую стезю. Возможно, менее почетную, чем служение царю и Отечеству, зато более денежную. Почему-то именно это обстоятельство вызвало у князя глухую неприязнь. Которая только окрепла, после того как Машенька звонко рассмеялась очередной шутке незнакомца.
Еще у неприятного князю господина была, как на взгляд Александра, излишне бойкая и выразительная жестикуляция. Словно он долгое время провел среди вилар. Которые, как известно, язык тела используют на равнее с разговорной речью. Особенно, когда общаются межу собой.
«Мы, верой и правдой… А они…», – Катакази даже зубами скрипнул, совершенно позабыв, что он тоже не в действующей армии пребывает, а прозябает в отставке. Но то, что соперником его оказался штатский, обыкновенный уездный помещик, хоть при усах и с мундиром, взбесило Александра всерьез.
– Александр Даниилович, голубчик… – к князю подошла хозяйка дома. – Не знаю как вас и благодарить… Мне только что рассказали…
– Пустое, Матрена Владимировна… – князь попытался встать, но дама его удержала, положив на эполет пухлую ладошку. – Совершенно ничего ужасающего не случилось. Честное слово. У страха глаза велики. Я уверен, что не попадись я коню на пути, Буран бы и сам остановился через пару шагов… Бедняжка, наверняка, больше всех испугался. Согласитесь, жеребцу не каждый день приходится носить на себе столько кружев…
Князь украдкой покосился в сторону виновницы переполоха, дабы посмотреть, как она оценила его шутку и едва сдержался от восклицания. Место дочери именинника пустовало. И не только ее. Вместе с Машенькой застолье покинул также и ее собеседник.
«Ах, ты ж штафирка! Чужую невесту уводить?! Ну, я тебе!..»
– Прошу прощения, я оставлю вас на минутку…
Князь сделал усилие, улыбнулся, приложился к пахнущей лавандой и руке Матрены Владимировны, еще раз извинился и вышел из трапезной.
В вестибюле никого не было… Из тех, кого он искал, естественно.
Александр заглянул в бальную залу, но и там не обнаружил ни Машеньки, ни наглого незнакомца.
О том, что ни сватовства, ни оглашения о помолвке еще не было, князь Катакази, как и надлежит истинному аристократу, небрежно упустил из виду. В том, что ему не откажут ни девушка, ни ее родители, Александр не сомневался ни секунды. Важно, что он сам принял решение, а все прочее – формальности и дань традициям.
Не оказалось беглецов и в игровой комнате…
– Эй, любезный… – князь поманил к себе одного из лакеев. – Я ищу Марию Павловну. Не подскажешь, где?
– Они буквально только что-с в сад выйти изволили-с… – поклонился тот.
– Одна?
– Не могу знать, ваше сиятельство… – закаменел лицом слуга. – Прощения просим. Не заметил-с…
В общем-то ничего иного от лакея князь и не ожидал. Любой слуга в его имении, к примеру, тут же оказался бы на бирже труда, вздумай обстоятельно ответить на подобный вопрос. Хоть кому… Хоть отцу. Да и спросил Александр из-за того, что пребывал в весьма расстроенных чувствах и выпил изрядно. Поскольку его поведение, уже почти выходило за грань благопристойности.
Князь Катакази жестом отпустил лакея и устремился в сад.
Вообще-то при таком освещении, ничего предосудительного здесь не могло случиться. Скорее всего, девушка просто повела своего собеседника в сад, чтобы показать место недавнего происшествия.
И тем не менее, Александр ускорил шаг. А когда до площадки для бадминтона оставалось метров десять, едва не перешел на бег. Даже не задумываясь над тем, как будет объяснять свой поступок, если прямо сейчас наткнется на парочку, выходящую из-за оранжереи. Да и, честно говоря, ему это было совершенно безразлично. Гораздо хуже, если он сейчас увидит их обнимающимися, а то и целующимися…
– Убью! – прорычал князь и… в растерянности остановился. Великолепно освещенная лужайка была совершенно пуста.
Александр насупился.
– Ах, так? В прядки со мной изволите играть, Марья Павловна?…
Почему девушка должна прятаться лично от него, да еще и у себя дома, захмелевший ум отставного поручика броневозных войск объяснять не стал. Выдвинул на передний край провокационную мысль и тут же ретировался.
Князь внимательно огляделся.
Обычно рачительный и даже прижимистый дворецкий Долгопятовых, сегодня расстарался не в шутку. Благодаря десяткам ярко пылающих газовых светильников, в саду не оставалось ни одного затемненного уголка. Но все же, чтобы окончательно удостовериться, Александр решил прогуляться до внешней ограды дома. Как говориться: лучше один раз увидеть, чем терзаться сомнениями…
* * *
Народная мудрость, она же поговорка, не подтвердилась. Услышал князь куда больше, чем удалось увидеть…
Неподалеку от калитки для карликов и трубочистов, выходящая на переулок за домом, происходила какая-то подозрительная возня. К началу действия князь не успел, но, судя по репликам, и не слишком припозднился.
– Что, господин хороший, добегался? – спрашивал кто-то угрожающе. Голос у говорящего был странно гунявый. Словно он не во всех произносимых буквах был уверен. – Добром отдашь или внушение требуется?
Ответа князь не услышал, зато хорошо разобрал звук хлесткой затрещины вслед за ним.
– Не зли нас лучше, коммерсант. Целее будешь…
– Знакомая песня, – в голосе отвечавшего, как ни странно, прозвучал не испуг, а сарказм. – Признайся и мы тебя не больно зарежем. Чик и ты уже на небесах.
– Да… – согласился гунявый. Видимо шутка до него не дошла.
К тому времени глаза князя привыкли к темноте, и он смог более-менее разобраться в ситуации. Собственно, там и понимать-то было особо нечего. Весьма незатейливая мизансцена. Никакого двоякого толкования не имеющая.
Несколько личностей, прижали к ограде того самого, наглого незнакомца, с которым столь страстно желал потолковать и Александр Даниилович. Похоже, означенный господин, успел перейти дорогу не только ему одному. Но такой исход дела князя не устраивал. Он сам хотел указать наглецу надлежащее место и не собирался делиться такое удовольствием с кем бы то ни было.
– Господа! Прошу прощения, что вмешиваюсь… Но у меня в этом деле свой интерес. А я не привык стоять в очереди.
Грабители или душегубы, явно не ожидающие, что им могут помешать совершить начатое, некоторое время растерянно молчали. При этом, двое из них весьма профессионально блокировали жертву, удерживая за руки, а третий – зажимал рот.
