– Да-да, знаю. Я ужасно выгляжу. Но это все ничего…
– Ты говоришь в точности, как твой сын.
Джаспер рухнул в то же самое кресло, в каком еще недавно приходил в себя Даниэль.
– Что? Он был здесь?
– Он спит наверху. И, надо признать, вы с ним удивительно похожи: те же синяки, те же ссадины… По улицам ходят бизоны?
– Больше не ходят, – самодовольно ответил Джаспер.
– Джаспер, мне позволено будет спросить, что с вами обоими случилось? Он мне отвечать отказался.
– Не лезь, малыш. К тебе это никакого отношения не имеет.
– Прекрати, Джаспер! Оставь этот тон. Я требую объяснить, почему пятнадцатилетний ребенок оказался избитым. И вовсе не потому, что испытываю потребность лезть в твою жизнь. Мой гражданский долг требует разобраться в этом.
– Не смеши меня, женщина, – отмахнулся от жены Джаспер.
– Вы дрались?
– Я с Даниэлем? Разумеется, нет! – вспыхнул он. – За кого ты меня принимаешь?
– Прости. Но это же не простое совпадение. Должно же быть какое-то рациональное объяснение?
– Оно есть, но ты его не услышишь, – категорично объявил Джаспер. – О чем вы разговаривали?
– Так, о всякой ерунде… Он замечательный мальчик. Напомнил мне тебя, каким ты был в юности.
– Неужели? – скептически произнес Джаспер. – Чем именно?
– Такой же хмурый и скрытный. Притворяется суровым.
– Ты ошибаешься, Хейли, – рассмеялся Джаспер. – Я не такой.
– Да. Ты такой не всегда. Но стоит тебе на кого-нибудь затаить обиду, как ты тут же превращаешься в непримиримого воителя, и…
– И еще я такой же красавчик, как и Даниэль.
– Ты такой же неуклюжий и ранимый, как и он.
– Я не неуклюжий, и насчет ранимости ты тоже врешь, – огрызнулся Джаспер, отчего Хейли рассмеялась.
– Еще ты забавный, – добавила она.
– На что ты намекаешь, детка? – фамильярно притянул ее к себе за край пеньюара Джаспер.
– На то, что ты очень любишь Даниэля. Я точно знаю это.
– Я никогда не отрицал, что люблю его.
– Объясни мне, почему его отчим внушает всем, что это не так, а ты не помешаешь ему делать это?
– Мириам и ее мужем движет собственная корысть. И мне безразлично, если им верят. Для меня главное, чтобы Даниэль знал всю правду, – устало ответил ей Джаспер.
– Но мне бы ты тоже мог сказать эту самую правду, – с упреком произнесла Хейли.
– Это дело мое, Даниэля и Мириам. Я никого не намерен вовлекать в наши отношения.
– Но я уже вовлечена, Джаспер. И не могу равнодушно относиться к Даниэлю.
– Да вы только что познакомились. Что за сантименты?
– Как ты можешь быть таким черствым, Джаспер? Это не сантименты. Мне небезразличен твой сын потому что мне небезразличен ты. Ты же знаешь, что я люблю тебя! Всегда любила! – в слезах отчаяния призналась Хейли.
– Ты сама не знаешь, что говоришь, Хейли, сипло произнес Джаспер после небольшой паузы. – Твердишь про любовь, а думаешь про совершенно другие вещи.
– Про какие, например, другие?
– Я понимаю, что тебе стало жаль мальчика…
– Перестань, Джаспер. Не закрывай глаза на правду.
– Это ты, милая, не забывай, что наши дорожки скоро разойдутся.
– Ты про развод?
– Совершенно верно, дорогая.
– Я не соглашусь на развод, – прямо предупредила мужа Хейли.
– В чем дело? – побагровев от ярости, спросил он.
– Я разгадала тебя, Джаспер. Ты отталкиваешь меня не оттого, что ты такой злодей и циник, а потому, что боишься близости. Боишься, что кто-то вновь злоупотребит твоим доверием. Но меня ты можешь не опасаться.
– Хейли, признайся честно, что просто не хочешь после развода остаться без сексуального партнера, – с наигранным равнодушием сказал Джаспер.
– Ты признаешь, что мы партнеры?
– Сексуальные. Во всех остальных качествах мы далеки друг от друга и ближе не станем.
– Джаспер, но нам же так хорошо вместе!
– И как долго это продлится, крошка?
– Всегда…
– Всегда?! Очень трогательно, Хейли. Выкинь это из головы, подруга. Мы хотим разного от жизни. Тебе нужен домашний муж, а я не гожусь на эту роль. Ты хочешь детей, собак, кошек… Мне все это не нужно!
– Лжешь! Ты гордишься своим сыном. Это очевидно. А он гордится тобой, хоть и стесняется звать своим папой. Но ты с ним ближе, чем многие родители со своими детьми. Он зовет тебя своим другом!
– Ты знаешь, как дети переживают неудавшуюся личную жизнь своих отцов и матерей, Хейли! Этого ты хочешь для своих детей?
– Но тебе же удалось избавить от этого Даниэля. У вас сохранились близкие отношения.
– Поэтому он называет меня другом, вместо того, чтобы звать отцом? Я даже не в состоянии защитить его!
– Защитить? От кого?
– Его отчим – настоящее чудовище!
– Ты хочешь сказать… Боже! Это отчим избил его?
Джаспер молча уставился в пол. Хейли села напротив и терпеливо следила за мужем.
– Теперь я спокоен, – пробормотал он. – Это стоило того.
– Тебе удалось осадить отчима?
– Не я это начал. Он получил по заслугам.
– Но как ты узнал о том, что между ними произошло? – начала догадываться о таинственных исчезновениях Джаспера Хейли.
– Мириам позвонила и сказала, что Даниэль убежал из дома. Ей хватает наглости покрывать этого ублюдка, которого она зовет своим мужем. Неудивительно. Этот изверг держит в страхе их всех.
– Почему ты не рассказал мне обо всем раньше? – повторила свою излюбленную претензию Хейли.
– Потому что это не твое дело! – в очередной раз обрушил он на нее всю силу своего презрения.
– Но это не может и впредь оставаться твоей частной тайной. Страдает ребенок. Ты не можешь позволить этому повторяться.
– Естественно, не могу, и не собираюсь. Я совсем недавно узнал обо всем. Даниэль, как ты правильно заметила, очень скрытный малый. Я давно чувствовал, что что-то не так, однако думал, обычные склоки, как это часто случается… Но однажды Даниэль не выдержал и рассказал об угрозах отчима.
– О какого рода угрозах?
– Об угрозах вымогательства. Отчим таким образом вытрясти из меня побольше денег.
– Джаспер, мне очень стыдно, – помолчав, вздохнула Хейли. – Я поверила клевете этих низких людишек и позволила себе предубежденно относиться к тебе. И это вдвойне стыдно оттого, что искренне и глубоко люблю тебя. Какая чудовищная несправедливость с моей стороны! Прости, можешь.
