— Да ты что?! — переполошился Петр Кузьмич. — Нас же без его поддержки таможенники мигом сожрут!
— Правильно! — обрадовался генеральный. — Все ты прекрасно понимаешь. Без прикрытия зама председателя ГТК жизнь нам медом не покажется — это точно.
— А она? — вспомнил вдруг Кузьмич. — Вдруг не захочет.
— О-о-о-й! — театрально пропел Лев Семенович. — Можно подумать, ты ее в свое время о чем-то спрашивал! Короче, будь человеком. Тебе еще и пятидесяти нет — устроишь ты свою личную жизнь. А генералу за шестьдесят. Ему сложней.
Я едва успела спрятаться под свой бывший стол в приемной, как дверь распахнулась и фигура генерального директора чинно и с достоинством проплыла по коридору. Петя не выходил. Я вернулась к себе и набрала его по внутреннему телефону.
— Петр Кузьмич, я на сегодня закончила. К вам зайти? — кажется, от моего голоса он вздрогнул.
— Нет, Ритонька, ты извини, — он тяжело дышал в трубку. — Я, похоже, приболел. Сейчас же грипп кругом ходит — наверное, от какого-нибудь козла своего подцепил. Ходят на работу с соплями!
— Жа-а-алко, — пропела я. — Вы, главное, выздоравливайте поскорей. И на следующей неделе увидимся. Да?
— Всенепременно! — прогнусавил Кузьмич и повесил трубку.
А я поехала домой, гадая по дороге, как же выглядит этот мой новый суженый в возрасте «за шестьдесят». Разумеется, всех акционеров после собрания я знала в лицо. Но кто именно из двенадцати седовласых мужчин, не считая генерального?
Глава 4
Гадать мне пришлось ровно три месяца: до лета. За это время я наладила работу с дистрибьютором в Германии и забросила в Берлин одного из нанятых в Москве менеджеров для разработки программы продвижения товара, обучения местных продавцов и контроля. Он, правда, тихо сопротивлялся и скулил, что не хочет уезжать, — любит жену и ребенка, а расставание с ними смерти подобно. Но мне-то что было делать, если он оказался из выбранных в толпе претендентов на должность самым толковым?! Я сказала: «Деточка, поработай лето на благо компании, а к осени, если будешь справляться, я тебе такие условия шикарные создам, что сможешь забрать с собой и жену, и ребенка». Он и справился. Правда, насколько я знаю, семья у него так и осталась в Москве: он там неожиданно спутался с какой-то эмигранткой и справедливо рассудил, что для себя тоже нужно когда-нибудь пожить. Молодой же еще. Мой ровесник.
Обещанный генерал объявился, когда, что называется, уже не ждали. Я к тому времени почти забыла подслушанный под дверью Петра Кузьмича разговор и ушла в работу по самую макушку. Мне было интересно набирать персонал, объяснять менеджерам, что к чему, добывать новых партнеров, проводить исследование рынка — сейчас, когда с Германией все несколько утряслось и пошло по вполне прогнозируемому кругу, я переключилась на другие страны. Петюня мне не звонил. Все рабочие вопросы мы с ним решали через новую помощницу. С одной стороны, меня это вполне устраивало — сейчас не было ни времени, ни сил на любовные экзерсисы, с другой — огорчало то, как просто, без тени сожаления и попыток отстоять меня, он от всего отказался. И, судя по тому, что никто больше на меня не претендовал, — напрасно. Хотя на этот счет, как выяснилось позже, я глубоко заблуждалась.
Лев Семенович вызвал меня к себе ярким пятничным утром. Солнце било в огромные окна его фантастически красивого кабинета, но благодаря защитной пленке и кондиционерам жарко не было. Он пригласил меня присесть, сам — обычно таким приемом в нашей компании баловали только очень важных людей — встал со своего рабочего места и разместился напротив.
— Кофейку? — Лев Семенович изобразил на лице самую обворожительную улыбку из своего «приветственного» арсенала.
— Если можно, — я внимательно смотрела на генерального директора, чуть прищурив глаза и старательно демонстрируя внимание.
— Можно, конечно, можно. — Он дотянулся до селектора и приказал помощнице: «Два кофе».
— Маргарита Семеновна, — он замолчал, подбирая правильные слова.
— Да? — с готовностью отозвалась я, поощренная таким обращением.
— Должен вам сообщить, что за три месяца работы в новой должности вы добились ошеломительных результатов, — Лев Семенович усмехнулся. — Поверьте, впервые за время работы в «РусводКе» я произношу подобные слова.
— Не сомневаюсь, — на секунду мне показалось, что это заявление с моей стороны прозвучало слишком самоуверенно, даже нагло. Но я и не думала исправляться. Так их, козлов! — И?
— И… а вы проницательная девушка, — он буравил меня взглядом, — собрание акционеров вынесло решение вас поощрить.
— Вы знаете, — я жеманно вздохнула, — благодаря новой должности я не испытываю недостатка в деньгах. Если только сумма…
— Да речь-то ведь не о деньгах, — перебил меня Лев Семенович и хитро посмотрел из-под густых еврейских бровей. — Я имел в виду квартиру.
От неожиданности я потеряла дар речи и не находила в себе сил ни достойно ответить, ни возразить.
— Ну, надеюсь, вы достаточно мудры, — он прищурил глаза, — чтобы не отказаться. А заодно — и не обсуждать с другими сотрудниками это решение.
— Я не знаю… — налет офисной светскости слетел с меня моментально. Я превратилась в обычную девушку, которая просто не знает, как себя вести и что делать. Дух перехватывало от восторга! Но не могло такого быть, чтобы за этой щедростью не крылось подвоха. Не первый год я со всеми этими людьми работаю.
— Да и не надо знать. — Лев Семенович полез во внутренний карман пиджака, извлек оттуда ключи и положил на стол. — Вот. Новый дом, метро «Сокол». Совсем рядом с нашим офисом. Сходите после работы посмотреть. Часиков в шесть.
— Лев Семенович, — к ключам я не притронулась, — чего вы от меня хотите?
— О-о, — он нервно засмеялся, — лично я ровным счетом ничего, проницательная девушка.
— А кто? — взгляд мой впился в зрачки генерального. Впервые за все время, что здесь работаю, я заметила на его лице что-то вроде смущения.
— Один уважаемый человек, генерал, — он перешел на шепот, — хотел бы познакомиться поближе. Догадываетесь, о ком я говорю?
— Смутно. — Я встала из-за стола и собралась уйти. Теперь, когда я твердо стояла на ногах и вся компания — от генерального директора до самого последнего курьера — знала о моих достижениях, у меня не было ни малейшего желания покупать дополнительные блага, рассчитываясь за них собственным телом. — Спасибо за подарок, но я его не приму.
— Жаль, — расстроился Лев Семенович. Лицо его сразу же стало жестким и отстраненным, как всегда. — Жаль терять в вашем лице умного сотрудника. Но, согласитесь, не закрывать же глаза на растрату денежных средств компании. Это уголовное дело!
— Что?! — я вросла в пушистый ковролин директорского кабинета так, что не могла даже сдвинуться с места.
— Да-да, — генеральный оживился. — Петр Кузьмич доверял вам серьезные суммы из бюджета компании, а вы ни разу — повторяю, ни разу — не предоставили по ним отчета.
