– Он был хорошим полицейским. И прекрасным отцом. Мама никак не придет в себя.
– Получился пшик, – пробормотала Пибоди, выходя из здания суда.
– Ее можно вычеркнуть – это уже кое-что. Алиби твердое, но ты все равно проверь.
За рулем она слушала вполуха, как Пибоди проверяет алиби Месснер.
Проверка пунктов неотложной помощи не принесла результатов. Первая по-настоящему многообещающая ниточка оборвалась, ничего не дав.
Ева решила, что убийца не успокоится. Другого пути у нее все равно нет. Не будет ли в этот раз ее замах еще сильнее, еще кровавее? Или после неудач, лишивших ее уверенности в себе, она свернет на другую тропинку? Будет действовать аккуратнее, довольствоваться скромным результатом? Опять ограничится мелочью, вроде Ледо, убить которого было все равно, что наступить на муравья?
– Я бы сделала не так.
– Что?
Ева покачала головой.
– Я бы в этот раз выбрала мишень покрупнее. Крикнула бы во весь голос. Она должна доказать свою состоятельность мне, самой себе. Я ее подвела? Оказалась не той, кем она меня воображала, кем хотела видеть? Она потратила столько времени, душу в меня вложила, а я? Конечно, она должна со мной поквитаться.
– Это значит прыгнуть выше головы. Судя по всему, она трусиха.
– Люди меняются.
И люди, и вещи. Как нам не хочется, чтобы они оставались неизменными.
– От Надин она убежала только после того, как ее подпалили. Теперь она раненый боец. Она не уползла прочь, а, эволюционировав, ринулась к Джейми, устроила, не переводя дыхания, новое покушение. Вся страсть, вся отвага при ней. Нет, теперь у нее на очереди я.
Ева въехала в гараж Управления.
– Продолжаем поиск. Займись следующей подходящей кандидатурой. Берем пять верхних результатов у каждого. Будем стрелять наугад, но другого выхода нет. Мы не ошибаемся, – продолжила она в лифте. – Я ее почти вижу.
– Если бы я затевала внушительный удар, то нанесла бы его сегодня вечером. На Таймс-сквер.
– Зачем? А, ну да, Новый год. «Болл дроп». – При мысли о Мэвис у нее свело живот. – Там полно охраны. Всюду люди, камеры. Хотя, если хочешь прославиться, это то, что нужно. Ты докажешь, что охрана перед тобой бессильна, что любые толпы и камеры тебе нипочем.
– Да, это подходит. На глазах у всего мира! Самоубийственная миссия.
– Это будет всем ударам удар, – пробормотала Ева, выходя из лифта. – Вдруг это именно то, чего ей недоставало? Все ею пренебрегают. Хотела вырасти в моих глазах – не вышло. Логика подсказывает, что в такой ситуации ей остается одно – приняться за меня. Только на «Болл дроп» меня не будет.
– И напрасно!
– Несколько миллионов человек, многие под мухой или под кайфом, несмотря на запрет, да еще мочатся где попало. Действительно, не попасть туда – большая потеря. Но она может думать, что я там буду. Мэвис в числе главных ведущих, а значит…
Входя в отдел, она обыгрывала в голове эту мысль.
Бакстер уже был на месте: он сидел с закрытыми глазами, закинув ноги на стол. Ева подошла к нему и спихнула со стола его ноги.
– Эй! Какого хрена? – Увидев ее, он сменил тон. – Нельзя, что ли, немного подремать перед ночным бдением?
– Хорошо, когда на работе можно бездельничать.
– Мы сцапали мерзавца. – Он указал пальцем на Трухарта. – Мой паренек строгает рапорт. Балбес накинулся на глупую молодую парочку в Гринпис-Парк. Они все ему отдают, все целы, балбес смывается. Молодая глупая парочка возвращается домой, трахается для успокоения нервишек и заявляет об ограблении. Оказывается, что найденный нами труп – их обидчик! Спасаясь бегством с неправедно нажитым, он под влиянием «дури» воображает себя птичкой, способной взмыть в воздух, падает и ударяется башкой о камень. Дело – вернее, дела – закрыто. При нем нашли их коммуникаторы и кредитки.
– Повезло! Теперь у тебя есть время покорпеть.
– Спасибо, порадовали, босс. Ниточка оборвалась?
– Типа того. Соберись: делу время, потехе час.
У себя в кабинете она выпила кофе, потом села за стол. За время ее отсутствия компьютер выдал еще несколько вариантов. Она изучила их один за другим вместе с сопровождающими данными.
Ей приглянулась Марти Фестер, сотрудница службы эксплуатации самого Главного управления. Не замужем, тридцать пять лет, проработала пять лет. Худое лицо, болезненный цвет лица, нетемная шатенка, глаза неярко-карие.
Уборщики имеют доступ к ее кабинету, машине, файлам. Они снуют по всему зданию и при желании могут во все совать нос.
Проблем с законом не имела, живет в трех кварталах от Мэвис, одна.
Хорошо, Марти, ты попадаешь в первую пятерку.
Проверив остальных, она с сожалением отвергла Зои Трембал из-за слишком веселого вида. Рыжие волосы можно, конечно, выкрасить в любой цвет радуги, но сами по себе они изначально делают человека заметным и приучают его быть на виду.
Нет, Зои, извини, подумала Ева.
А эта? Принята штатским консультантом в отдел обработки мест преступления, не доучившись в Полицейской академии. Не сказать, что сливается с толпой, хотя… Минуточку!
Она придвинулась к монитору и заглянула в глаза Лотти Робак.
– Я тебя знаю, – пробормотала Ева.
Бригада Доусона, обработка мест преступлений. Четыре года в должности лаборантки, последние два – техник-чистильщик. Незамужем, тридцать четыре года, адрес… Дом Мэвис!
Она подпрыгнула на месте.
Длинные мышиные волосы – таких дразнят помойными блондинками. Неважно, главное другое: Лотти зачесывает волосы назад, открывая узкое лицо. Рот тонкий, нос тоже, хорошая кожа – именно что «кофе с молоком», та самая хорошая костная структура, о которой толковала ДеВинтер. Бледные, светло-карие пустые глаза.
Мать скончалась, единственная сестра тоже – в один день с матерью.
Ева запросила подробности. Автомобильная авария по вине двух несовершеннолетних парней, приговор – заключение за непредумышленное убийство по причине неосторожной езды в пьяном виде, обоим убийцам было по пятнадцать лет. Один из двоих попал в больницу с множественными телесными повреждениями. Оба отбывали срок в исправительном заведении для несовершеннолетних, были заняты на общественных работах, освобождены досрочно – к восемнадцатилетию.
Погибшей сестре было двенадцать лет.
Ева оторвалась от текста и уставилась на фотографию.
– Ну, здравствуй, Лотти.
Доусон усердно работал с бумагами. Ему хотелось побыстрее со всем этим покончить и уехать домой. Он дал жене клятвенное обещание, что успеет к ее сестре.
Но люди упорно убивают друг друга, наплевав на все планы встречи Нового года. А у него не хватает двоих чистильщиков. Остается уповать на удачу: лишь бы в его смену не случилось новых убийств! Или новые трупы не были найдены до завтра, чтобы он успел отойти от неизбежного похмелья.
