– Пометь эти дела.
– Все трое угрожавших мотают сроки. Приговор преступникам, пойманным Бакстером и Райнеке, Баствик переквалифицировала с убийства второй степени на убийство по неосторожности. Прокуратура была в курсе.
– Ладно.
– Последнее из перечисленных дел Баствик проиграла. Ее клиент отбывает пожизненный срок на Омеге. Я изучаю вариант, что кто-то пригласил наемного убийцу.
– Я тщательно изучу первые три дела. Хочу, чтобы ты знала, Даллас: я сделаю все, что смогу.
– Буду тебе признательна. Прощаюсь, дела!
Настало время Миры.
«Ева, – написала та, – шлю тебе список из пяти человек с их письмами тебе. Чтобы все это прочесть и проанализировать, потребуется несколько дней, но я уже решила, что эта пятерка заслуживает особого внимания. Только один из пятерых живет в Нью-Йорке, но все они писали тебе несколько раз, и их письма говорят о нездоровой привязанности. Трое мужчин и две женщины, возраст – от 28 до 69 лет.
Прошу немедленно сообщить мне, если ты найдешь что-то еще, вызывающее озабоченность.
Отдельно шлю тебе психологический портрет убийцы Леанор Баствик. Звони в любое время, обсудим. Завтра я рассчитываю прислать тебе новый список».
Ева перевела дух и налила себе еще кофе. А потом стала читать письма первого человека в списке.
Заглянувший Рорк застал ее расхаживающей по кабинету.
– Люди – психи, – сообщила она.
– Ты уже это говорила.
– Оказывается, они еще хуже, чем я думала. Я видела, что они могут делать друг с другом из-за грубого слова или потому, что кто-то, проснувшись утром, решает: забавно будет выпустить кое-кому кишки. Но это – насилие, а насилие я понимаю. Но откуда столько дури и психоза? Ладно, плевать! – решила она. – Ответа никто не знает.
Она потянулась за кофейником, но Рорк преградил ей путь.
– Хватит.
– Это я сама решу. Сейчас я хочу кофе.
– Будешь злоупотреблять – кофе не станет вообще. – Увидев в ее глазах опасный огонек, он зажмурился. – Хочешь кого-нибудь лягнуть? Как насчет меня? Только потом не жалуйся.
– Да пошел ты! – Она отвернулась и возобновила хождение по кабинету. – Забудь.
Чтобы устранить проблему, он отнес кофейник на кухню и вернулся с бутылкой воды.
– Пей!
Она презрительно отмахнулась и, не переставая расхаживать, показала на экран.
– Читай!
«Дорогая Ева,
понимаю, немногие зовут тебя Евой, но я думаю о тебе только так, иначе никогда не думалось. Всю жизнь меня угнетало отсутствие чего-то, то есть кого-то. Моя жизнь состояла из поиска, из приглашения людей в мою жизнь и изгнания их оттуда. Но все было не то. Ты же знаешь, о чем я, конечно, знаешь. Чувствую, у тебя все так же.
А потом ты предстала передо мной, пускай только на экране, и меня закружило ураганом чувств. Ты стояла на ступеньках Центрального управления полиции Нью-Йорка, такая пламенная, такая сильная, такая настоящая! Тут меня осенило: вот и ты. Наконец-то.
А ты меня почувствовала? Думаю, да. На одно мимолетное мгновение наши глаза встретились. Ты заглянула прямо в мое нутро, Ева. Знаю, ты это почувствовала.
У меня закружилась голова, но никогда раньше у меня не наступало такой полноты.
Мы бывали вместе раньше, раз за разом – но раньше. Снова и снова любили друг друга так, как любят немногие. Телепат это подтвердил. Нам суждено встретиться, быть вместе, жизнь за жизнью.
Знаю, мне надо запастись терпением. Я слежу за твоей жизнью, за твоей карьерой. Меня наполняет гордость за тебя! Понимаю, ты замужем – со мной такое тоже было, – и мне придется ждать, пока ты выйдешь из этих отношений. Это произойдет скоро, хотя каждый день без тебя – все равно что тысячелетие.
Остается только ждать.
Всегда с тобой сквозь время,
Морган».
– Ну, что ж, – пробормотал Рорк. – По крайней мере, он согласен терпеть, пока ты не дашь мне пинка.
– Она, – поправила Ева. – Морган Ларкин, сорокалетняя особа, мать восьмилетнего мальчика. Трижды разведена, все трое супругов были мужчинами. Системный аналитик из Колумбуса, Огайо. Ты впечатлен? Лучше убери с лица эту ухмылку.
– Извини. Моя жена получает любовные послания от трижды разведенной дамы, почтенной мамаши – разве не забавно?
– Еще как забавно – особенно если ознакомиться с остальными ее четырнадцатью писульками.
– Что ж, значит, она одна из подозреваемых. Говоришь, она живет в Огайо?
– И работает полный день. Имеет ребенка. Не видно, чтобы она моталась в Нью-Йорк, не считая одних длинных выходных в прошлом феврале. Ну, где ей нанять профессионала? Это первое письмо пришло почти три года назад – будет три года в марте. Я про него давно забыла. Наверное, прочла, закатила глаза и куда-то убрала. А надо бы хранить такие штуки на виду – по причинам, ставшим понятными только теперь. Помнится, через пару месяцев пришло еще одно письмо, но тогда мне уже помогала Пибоди, не знаю, как она с ним поступила. Мы не отвечали: инструкции не рекомендуют их поощрять.
Она села и наконец открыла бутылку с водой.
– Она приезжала в Нью-Йорк специально для встречи со мной, об этом есть в одном из писем. Она понимает, что я не могу быть с ней, прямо сейчас взять и бросить тебя, но ей все равно необходимо меня видеть, слушать мой голос и все такое прочее. Давай, мол, встретимся на сто втором этаже «Эмпайр-стейт-билдинг».
– «Незабываемый роман», – пробормотал Рорк. – Классический фильм с Кэрри Грантом, душещипательная любовная история.
– Она тоже ее вспоминает. В марте новое письмо, теперь уже немного сердитое: я разбила ей сердце и так далее. Так сказать, первая размолвка. Проходит два месяца, и она как ни в чем не бывало пишет опять, в этот раз распространяясь о нашей плотской любви и требуя, чтобы мы наконец зажили вместе.
Ева покатала холодную бутылочку у себя на лбу.
– Не представляю, чтобы это была она. Убийца Баствик тратил время здесь, изучал ее привычки, ориентируется в городе. Разбирается в профессии полицейского. А это просто…
– Огорчительно, – подсказал он, подойдя сзади и принявшись массировать ей плечи.
– Или взять мужчину шестидесяти девяти лет из Бока Ратон, Флорида, исправно пишущего мне раз в месяц после прочтения книги Надин. Началось все нормально: восхищение, благодарность за бдительность. Потом переход на личное и в конце концов предложение сбежать с ним вдвоем, чтобы плавать под парусом по океанам. Он бы чтил меня, как королеву! Слушай, я же вдвое моложе его, куда он лезет? Вот наглец!
К нему надо приглядеться, хотя преступных наклонностей за ним не замечено. Так, пару раз отдыхал в заведениях для страдающих эмоциональными расстройствами.
