Пока Себастьян объяснял остальным подробности, Сильва легко поднялась, прошлась по кабинету и, остановившись у стола, налила себе бокал вина из кувшина. Пила она маленькими глотками, слегка прикрыв глаза. Вино было далеко не самое лучшее, но и не та бурда, которую сегодня станут подавать на площади. Ведьма допила до последнего глотка и слегка порозовела. Вино пошло ей на пользу.
– …Охотников с отрядами стражей распределить равномерно вокруг площади, – продолжал инструктаж Себастьян. – Агентов внедрить в толпу. При первых же признаках провокаций они обязаны прекратить смуту, а в случае паники – не дать людям в толпе затоптать друг друга. Смутьянов и прочих подозрительных личностей арестовывать незаметно, по необходимости, жестко. Купер, ты должен лично проверять каждого арестованного! Самых подозрительных доставлять ко мне! Приметы бродяги вы знаете, не забудьте передать их остальным. Остальные стражи пусть перекроют все подходы к площади, только сделают это не сразу, а незадолго до полудня. Резервные полки незаметно ввести в город и сосредоточить в паре кварталов. Пусть ждут приказа и будут готовы выступать немедленно! Колдунам от имени короля приказать на площадь не соваться, а спрятаться в домах вокруг. Они сами поймут, когда наступит их черед…
Купер и Шелтон внимательно слушали, не думая оспаривать право Себастьяна отдавать распоряжения. Кажется, их уже предупредили о его новых полномочиях. Хотел бы Себастьян иметь побольше надежных людей под рукой, но Крешп погиб много лет назад, а Лаколь уже давно удалился в свое поместье, приняв на себя обязанности шерифа одной из дальних провинций, и носа в Шандоре с тех пор не показывал. Новыми же верными друзьями Себастьян за прошедшие годы так и не обзавелся.
Вскоре инструктаж был окончен. Купер и Шелтон покинули кабинет, Сильва же потянулась всем телом и произнесла:
– Наконец-то! Нудное, оказывается, это дело – отдавать приказы!
– Нудное, зато необходимое, – огрызнулся охотник. – Главное, чтобы сделали все правильно!
– Теперь и нам пора прогуляться, дорогуша! Время пришло!
За окном давно посветлело. Луны одна за другой покинули небосклон, а солнце начало свой путь к зениту. Люди спешили покинуть свои дома, выходили на улицы, сегодня никто не залеживался в постели. Хотя до основных событий дня было еще далеко, горожане хотели провести с пользой каждый час. Где-то уже распевали веселые песни, на площадях переминались с ноги на ногу первые торговцы сладостями и вкусными, только из печи, булочками и горячим, прямо из огромных самоваров, сладким чаем.
Себастьян не забыл прихватить пистоли, на этот раз заряженные серебром, кинжал и меч. Все прочее оружие он посчитал излишним. Все равно в толпе даже мечом-то особо не помахать, развернуться негде.
Они вышли на улицу и воспользовались каретой корпуса, чтобы добраться до главной площади.
Сильва села так близко, что охотник чувствовал ее дыхание. Она улыбалась. «Железный характер!» – невольно восхитился Себастьян. Месяц пыток, истязаний, унижений, а ей хоть бы что! Сидит себе, поглядывает в окно, выглядит довольной жизнью. А ведь она его ненавидит лютой ненавистью! Все изначально женское проявлялось в Сильве отчетливее, чем в других. И красота, и непременные актерские таланты, и умение терпеливо выжидать, чтобы потом нанести сокрушительный удар. Талант, незаурядный ум, невероятная внутренняя сила, несгибаемая воля, красота – такая была Сильва. Поневоле Себастьян проникался к ней все большим уважением, хотя и ненавидел ее не меньше, чем она его.
Карета остановилась возле одного из домов, окнами выходившего прямо на главную площадь. Квартиры тут никогда не сдавались, несмотря на баснословные расценки на удобные для обзора места в дни казней и праздников. Сам дом принадлежал ведомству канцлера, но сегодня его любезно предоставили для штаба кампании.
Внизу уже дежурил отряд городской стражи. Себастьян посоветовал им наружу не высовываться, чтобы не привлекать внимания. Прочие дома вокруг площади проверяли группы телохранителей короля, канцлера и прочих высоких особ. Начальники групп традиционно не доверяли друг другу и ревностно переглядывались, стараясь первыми найти слабые места, на которые нужно обратить особое внимание. Ведь одного-единственного стрелка с арбалетом достаточно, чтобы произошло непоправимое.
Комната с широкими окнами, выделенная на втором этаже, как нельзя лучше подходила для штаба. Вид на площадь отсюда открывался чудесный: все лежало как на ладони.
– Я сяду здесь! – решила Сильва, легко придвинув массивное кресло поближе к окну. Себастьян же вновь подумал, уж не перестал ли действовать его иммунитет и не поддался ли он чарам ведьмы. Слишком уж послушно соглашается с ее решениями… – Мне бы выпить что-нибудь горячего и поесть. А то, знаешь ли, месяц на хлебе и воде не каждому на пользу…
– Распоряжусь, – охотник вышел из комнаты и приказал одному и младших стражей сбегать на любой постоялый двор и принести все требуемое, да с запасом. Сидеть тут предстояло долго, самому тоже подкрепиться не помешает.
Постепенно в доме стали появляться охотники. Себастьян знал всех, кто оказался в этот недобрый день в столице, да и не так уж и много их было – всего восемь человек, включая его самого, Купера и Рошаля. С ним здоровались настороженно, слишком уж неожиданно он перешел из разряда изгоев в начальники.
Братство охотников, как ни старался Рошаль, так и осталось неисполнимой мечтой. Охотник по сути своей одиночка! Любая компания ему не по нраву. Приятели, если они появлялись, не становились друзьями. Вся природная страсть души воплощалась в охоте!
Даже, казалось бы, Купер – старинный приятель, с которым многое пережито вместе, который не раз выручал, помогал, никогда не показывал спину врагу. И все равно, разговаривая с ним, Себастьян ощущал некую неловкость, витавшую в воздухе. Ему хотелось в такие моменты встать и выйти, но долг требовал остаться. Что уж говорить об отношениях с остальными охотниками, с которыми он не делил комнату в корпусе на протяжении многих лет…
Охотнику суждено весь отведенный ему век быть одному. Это аксиома.
Город полностью проснулся. Толпы горожан и приезжих прогуливались по улочкам, постепенно стекаясь к площадям, главной и малым, на которых и происходило основное действо.
Скоморохи плясали, музыканты играли на разнообразных инструментах, зазывалы устраивали конкурсы: кто по столбу до верха доберется или кто поборет силача. Заезжие циркачи прямо тут же на площади исполняли акробатические номера. Народ глазел на все вокруг, ел, пил и веселился.
Посреди площади еще с вечера соорудили здоровенный подиум, застелили его синим бархатом, установили удобные высокие кресла. Рота солдат охраняла его круглосуточно, опасаясь оставлять ценные вещи без присмотра. Народец-то вокруг ушлый, но другого нет…
Двое агентов притащили в комнату заросшего волосами, закутанного в какие-то грязные лохмотья человека.
– По приказу лейтенанта!
– Давай его сюда, – сказал Себастьян.
