Маргарета вернулись ближе к обеду. Она приехала в повозке, нагруженной покупками и корзинами со снедью, и застала Норманна в бреду. Мальчик лежал, крепко сжав в кулачке свое сокровище, никому не отдавая золотой медальон, подвешенный на длинный витой шнур.
– Бусики для мамочки, – шептал он, не открывая глаз. Время от времени маленькое тело его сотрясали спазмы, сопровождающие позывы рвоты. Но рвоты не было, ибо содержимое детского желудка изверглось на ковер еще раньше, сразу же после завтрака, и няня все убрала.
– Немедленно! Пошлите за доктором! – металась по детской Маргарета, понимая, что муж во всем случившемся обвинит ее. Перепуганная прачка побежала выполнять приказание. Утомившись ходить по комнате, женщина обреченно присела на край постели и стала ждать. Мальчик метался в бреду, повторяя про бусики и про тетеньку в сундуке, но Маргарета не слушала. Она придумывала, что скажет мужу. В прихожей затрещал звонок, и через несколько секунд в детскую вошел гарнизонный врач.
– Мадам МакЛеод, – лысый жизнерадостный толстяк шаркнул ножкой и припал к руке хозяйки. – Рад запечатлеть мое почтение. Ну, рассказывайте! Что у вас стряслось?
– У Норманна жар, – откликнулась Маргарета. – Боюсь, как бы с ним не приключилась тропическая лихорадка.
– Сейчас осмотрим молодого человека и успокоим маму, – кокетничал эскулап. – Скорее всего, это обыкновенная простуда, и вы, мадам МакЛеод, напрасно беспокоитесь.
Толстяк прошел через комнату, приблизился к кроватке и склонился над малышом. Внимательно осмотрел посеревшее личико, синие губы и резко выпрямился, мигом утратив игривый настрой.
– Ребенка отравили, – срывающимся голосом сообщил он.
Маргарета вздрогнула, как от удара. Стоя у окна, женщина видела, как ее супруг твердым шагом приближается к дому. В это время он, по обыкновению, возвращался на обед. Увидев в палисаднике повозку доктора, майор ускорил шаг и почти бегом взлетел на второй этаж, выкрикивая:
– Что случилось? Грит! Кому понадобился доктор?
Женщина оттолкнула сжавшуюся у дверей няню и решительно шагнула из детской навстречу мужу.
– Норманн заболел, – тихо проговорила она.
Лицо мужчины исказила болезненная гримаса. Нон он тоже любил, но Норманн! Норманн был для майора центром вселенной. Задев плечом жену, мужчина рванулся в комнату и упал на колени перед кроваткой сына.
– Ян Пик, малыш, – называл он мальчика именем любимого сказочного героя, о котором они вместе читали книжку. Слезы текли по гладко выбритым щекам майора и застревали в его усах. Сын был его продолжением, и майор невероятно радовался, замечая в нем интерес к военной музыке и строевой подготовке. – Мальчик мой, что же это?
МакЛеод перевел покрасневшие глаза на врача и требовательно проговорил:
– Я хочу знать, что с моим мальчиком!
– Боюсь, что ребенок отравлен, – смущенно повторил добродушный толстяк и с силой потер короткопалой рукой лиловый от пьянства нос. Несмотря на свою пагубную привычку к ежевечерним возлияниям, дело свое доктор знал хорошо. Долгие годы работы в колонии выработали в нем не только способность смотреть на пациента глазами врача, но и примерять болезнь к местным условиям. – Такие симптомы я наблюдал у одного шерпа, по ошибке выпившего раствор порошка из мертвого корня, которым индусы травят скорпионов, заливая состав в скорпионьи норы.
– Норманна можно спасти? – побелевшими губами едва слышно прошептал майор.
Доктор склонился к мальчику и осторожно взял короткими пальцами его тонкое запястье.
– Боюсь, что ваш сын умер, – пробормотал врач, отпуская безжизненную руку малыша. Маленькая ладошка разжалась, и на пол соскользнул витой шнур – тали, который все это время ребенок держал в руке. – Честно говоря, я сильно удивлен, что Норманн так долго продержался. Думаю, что порошок подмешали не в воду, где он мгновенно растворяется и обретает смертоносную силу, а в другую жидкость, которая отчасти нейтрализовала воздействие яда. Например, в молоко.
Врач красноречиво посмотрел на служанку. Майор вскочил на ноги и кинулся к няне. Размахнувшись, ударил ее по лицу. Васанта упала, тихонько заскулив. Выхватив из-за пояса пистолет, МакЛеод наставил дуло на девушку и, не раздумывая, спустил курок. Грянул выстрел. Няня дернулась и обмякла, и на желтой ткани кофты расплылись кровавые пятна. Размахивая пистолетом, майор накинулся на жену. Доктор устремился ему наперерез, опасаясь за жизнь мадам МакЛеод, но майор отпихнул толстяка с дороги, и врач больше не вмешивался в семейный скандал.
– Вот, Грит! Несчастье с Норманном случилось из-за твоих капризов и нежелания самой воспитывать детей! Я никогда не доверял этой цветной девке! – Майор ткнул трясущимся пальцем в бездыханную Васанту. – Знаешь, почему такое случилось? Потому, что я приказал высечь ее дружка из местных! Парень записался в гарнизон добровольцем, а сам и не думал подчиняться воинской дисциплине! Вот эта малайская тварь мне и отомстила.
– А я думаю, что Васанта отравила нашего мальчика потому, что ты слишком настойчиво ее домогался! – Маргарета дерзко вскинула голову, украшенную тяжелым узлом темных вьющихся волос, и с вызовом посмотрела на мужа. – Ты ведь и после нашей свадьбы не изменил своих холостяцких привычек и не перестал волочиться за каждой юбкой!
– И это говоришь ты! Это вокруг тебя, Грит, где бы ты ни появилась, вьется рой ухажеров! Ты строишь глазки всем и каждому, не пропускаешь ни одного бравого вояки, да еще надумала обвинить меня в смерти Норманна!
– Оставьте ее, Джонни! – подал голос доктор из своего угла. – Пойдемте, вам надо выпить, – применил он испытанный прием, никогда не дававший осечки. Сработало и на этот раз.
Майор склонился над маленьким тельцем, поцеловал сына в лоб, накрыл с головой тонким одеялом и, не глядя на жену, вышел из комнаты.
– Миссис МакЛеод, в доме есть старые тряпки? Ненужные одеяла? – торопливо проговорил врач, рассматривая кровавую лужицу, расползавшуюся из-под простреленного тела няни. – Приготовьте ветошь, я пришлю солдат, и они тут немного приберутся. А насчет Норманна… Может быть, вы хотите захоронить тело вашего сына на родине? Я мог бы забальзамировать его, чтобы избежать тлена.
– Не думаю, что стоит везти тело через океан, – поморщилась Маргарета. – Мы предадим малыша земле на военном кладбище.
– Как вам будет угодно, мадам МакЛеод, – учтиво кивнул врач и побежал вдогонку за майором, шаги которого все еще слышались на скрипучей лестнице, ведущей на первый этаж.
Через секунду каблуки доктора застучали по деревянным ступеням, хлопнула внизу входная дверь, и все стихло. Маргарета машинально подняла с пола украшение, покрутила в руках, прочитав на золотом медальоне загадочную фразу на малайском языке «Мата Хари», и, так и не поняв, откуда ее мальчик взял эту вещицу, прошла в свою спальню, убрала находку в шкатулку и вышла из комнаты. По дороге в сарай заглянула на кухню, где кухарка присматривала за маленькой Нон. Испуганная происшедшим, малайка держала девочку на руках, позволяя малышке играть столовыми приборами, что при обычных обстоятельствах было строжайше запрещено.
