Но самое главное, где сейчас его несостоявшаяся жена и осталась ли хоть крохотная надежда ее найти?
Клетку с пассажирами мягко толкнуло снизу, и она тотчас исчезла, растаяв как туман. Харн обнаружил, что сидят они на вершине выгоревшего на солнце стога, равнодушно огляделся и хмуро усмехнулся. Место было ему совершенно незнакомо, но на Драконью долину не походило и близко. Не было вокруг никаких скал, ни сверкающих, ни обычных. Рядом виднелся только хлев, и из него пахло навозом и сеном, поодаль среди пожелтевших деревьев стоял большой старинный каменный дом, оплетенный лианами дикого винограда.
Герцог вслед за Изором спустился по мгновенно выращенной эльфом лестнице, помог спуститься Мейсане. И краем глаза заметил вышедшего из-за стога Грарда.
— Идите за мной, — невозмутимо велел дракон, поворачивая к дому, и добавил на ходу: — И не волнуйтесь, теперь все будет хорошо.
— Хотелось бы верить, — сердито буркнула Мейсана, но шагавший впереди Грард предпочел этих слов не услышать.
В самом первом, просторном как площадь переднем зале было тепло и чисто, откуда-то тянуло ароматами кухни, жареным мясом и свежим хлебом. Гостей тут явно ждали, и добровольцам хотелось верить, что готовились встретить именно их.
— Здесь совершенно безопасно и можно говорить обо всем, — еле заметно усмехнулся Грард, и в его кошачьих глазах мелькнуло что-то загадочное. — Поднимитесь на второй этаж, занимайте любые комнаты. В умывальнях горячая вода, в шкафах можно брать любую одежду. Обед через полчаса в малом трапезном зале, он слева. А после обеда старейшина Фрурд сообщит вам нечто важное.
Хатгерн молча развернулся и направился к лестнице. Однако долго в умывальне не задержался, наскоро ополоснул лицо и руки и пошел назад, даже не приоткрыв дверцу шкафа.
Не нужна ему никакая одежда, он и в этой проживет. Хотя пока не представляет, как жить, если он разом потерял интерес ко всем волнующим его прежде проблемам. Нет, решать их он никогда не откажется, воспитанная отцом ответственность не позволит. И никаких глупостей тоже не натворит. Но отдаваться делам герцогства всей душой больше не сможет никогда. Просто померкли все прочие проблемы перед болью обрушившейся на него утраты. И невыносимо горько сознавать, что из жизни может навсегда исчезнуть тот светлый и одновременно жаркий восторг, который он испытывал, исподтишка поглядывая на ловкую девичью фигурку.
— Проходи, садись… — Дракон уже сидел за столом в просторной и уютной столовой и безмятежно резал мясо, и эти его спокойные, уверенные движения вдруг разбудили в душе Харна неудержимый огненный шквал.
— Не желаю, — строптиво усмехнулся герцог, — насиделся уже. Лучше ответь, раз у вас появилась фея, стало быть, мы выполнили задание? И уже имеем право на желания и награды? Так вот мое желание — верните мне напарницу!
— Идем в кабинет, — резко отодвинул тарелку дракон и поднялся со стула.
Герцог молча последовал за ним, придав лицу самое независимое и холодное выражение, хотя от предчувствия беды душу просто рвало на части. Шагая по мрачноватому коридору с высоким потолком, Харн украдкой посмотрел на браслет и сильнее стиснул губы. Таэль поблизости не было, о ее приближении он уже научился догадываться по сиянию камней. А сейчас они поблекли и подернулись патиной, значит, любимая далеко… и от этого больнее вдесятеро.
— Герцог Крисдано желает получить исполнение желания, — оповестил кого-то невидимого дракон, пропустив Хатгерна в дверь кабинета, и вошел следом.
— Какое у тебя желание? — Женщина в золотом платье, сидящая в высоком кресле, отвернулась от окна и взглянула на Хатгерна устало и печально.
— Встретиться с Таэльминой, — мгновенно отчеканил Хатгерн и добавил: — Немедленно.
На некоторое время в комнате воцарилась мертвая тишина, и от этого молчания сердце герцога с каждым мгновением все сильнее стискивала ледяная рука ужаса.
— Первую половину твоего желания я непременно выполню, — наконец очень тихо прошелестела фея и с состраданием взглянула в глаза Харна, — а вот вторая пока невозможна. Тень получила у нас задание… и некоторое время будет занята.
— И где же это задание? — помертвевшими губами горько пробормотал герцог, осознавший главное — любимой рядом с ним не будет еще долго.
— Далеко, — неохотно выдохнула фея, — но Таэльмина тоже уже высказала свое желание. Оно касается тебя. Она хочет, чтобы мы помогли тебе вернуть законное место. Если ты не против, в обед драконы откроют переход в герцогство. И поскольку я не полностью исполнила твое желание, дарую право еще на одно. Чего ты хочешь?
— Написать ей письмо.
— Хорошо, пиши, я обещаю передать. — Хозяйка кабинета печально улыбнулась и добавила: — Как только будет возможность.
Проводила взглядом стремительно вышедшего из кабинета герцога и горестно вздохнула.
— Гоблины стали совершенно другими…
— Они теперь не гоблины, — мрачно пробормотал Грард, — а люди. И все они разные… Такого эффекта разнообразия основных параметров нет ни у одной старшей расы. Сегодня ты сама убедишься, когда они придут просить награды.
— Но мне и этих двоих достаточно, чтобы понять, как не правы все мы были две тысячи лет назад. Или еще раньше…
— Давай не будем говорить об этом сегодня? Слишком много еще у нас проблем с зарвавшимися гольдами.
— Хорошо, — помолчав, нехотя согласилась фея, — но позже мы к этому разговору вернемся.
— Непременно. И могу тебя заверить, этого желаешь не ты одна.
В столовой еще не было никого из спутников Крисдано, зато сновали домовые.
— Мне нужен лист бумаги и стило, — посмотрев на их сияющие откровенным счастьем личики, тихо попросил Харн.
Незачем выливать на этих заботливых малышей свои беды. Тем более после того, как он выяснил, что они в чем-то родня. И людей и домовых создали себе в услужение могущественные старшие расы, только домовым феи щедро отсыпали магических умений и способностей, а у гоблинов драконы отобрали и те, которые выдали при создании. Впрочем, они и изначально щедростью не отличались, нагардам и того не дали. Видимо, в чем-то правы легенды, бродившие по прибрежным герцогствам.
— Все приготовлено на столике у окна, — появился перед герцогом широко улыбающийся домовой, — а меня зовут Дил.
— Спасибо, Дил, — поблагодарил Хатгерн, направляясь к окну, но неожиданно остановился, почувствовав в словах маленького прислужника затаенное ожидание. Ясно припомнилось, как когда-то ждал предложения Тук, и мгновенно вспыхнула в душе безумная надежда. — А ты, случайно, не знаешь Тука? Он мой друг.
— Все знают Тука, — гордо приосанился малыш и тотчас огорченно сник, — но он сейчас очень далеко… а нам приказал за тобой присматривать.
— Вот как? — не сумел скрыть невеселую ухмылку Харн, но тут же поспешил скрыть ее вежливой улыбкой. — Большое спасибо. А куда он отправился, вы не знаете?
