— Ладно, — еле заметно кивнул мохнатый великан, и герцогу очень не понравилась его исполнительность.
И намеки тени не понравились. Настолько сильно, что Харн решил немедленно выяснить, чего она так опасается и почему больше не надеется на свои силы.
— Таэльмина… — начал он непростое объяснение и оскорбленно замер, увидев жест молчания, который делал ему проводник.
И не просто намекал или предупреждал, а приказывал герцогу молчать так властно, словно именно дракон был командиром отряда. Однако возмущенному такой наглостью Харну не удалось сказать в ответ ни одного из тех слов, какие тотчас пришли ему на память, так как неожиданно начал греться браслет напарников.
Мгновенно вскочив с места, Крисдано выхватил оружие и принялся пристально обшаривать взглядом причудливые скалы, силясь отыскать того, кто пытается приблизиться к нему с недобрыми мыслями. Но не обнаружил никого чужого.
И не только он, ни один из встревожившихся спутников не почувствовал ничего враждебного, хотя пользоваться обычными для них методами никто не решился.
— Мин? — оглянулся на напарницу герцог, но она только растерянно пожала плечами.
— Показалось. Идем дальше, здесь где-то недалеко избушка?
— Хорошо, — помедлив, решил герцог и заметил откровенное облегчение во взгляде тени.
С этой минуты он шел молча, не задавая никому вопросов, зато мысленно задавал их самому себе, силясь припомнить, с какого именно момента Таэльмина повела себя так непривычно. Ведь она совершенно не походит на тех знатных девиц, у которых настроение, вкусы и желания меняются десятки раз за день, причем совершенно независимо от каких-нибудь заметных другим либо существующих на самом деле оснований.
Его напарница совершенно другая, и, раз она изменилась так внезапно, значит, на это была очень важная причина. И сколько он ни проверяет, вывод напрашивается только один: что-то насторожило ее именно в Сверкающей долине. Или немного раньше, на склонах гольдских гор. Значит, тени неприятны именно гольды… ну так они ему и самому не нравятся. Ведут себя так, словно самые главные в этом мире и имеют право диктовать всем остальным свои желания и законы. А драконы хотя и не поддаются их напору, но почему-то не осаживают наглецов так решительно, как от них можно было бы ожидать.
Это тоже загадка. И Харн почти уверен, что тень уже знает на нее ответ, но вынуждена молчать, и это самое неприятное. Наверняка опасается, как бы ее слова не дошли до недобрых ушей, но где тут эти уши? Они идут уже второй час, и пока не встретилось никакой живности, даже птиц не видно. В таком случае остаются только его спутники. Ну так герцог и изначально не доверял им до конца и точно знал — далеко не все из них питали к ним с тенью дружеские чувства. Вполне возможно, кое-кто даже вынашивает недобрые замыслы, не стоит думать, будто несколько дней испытаний могут преобразить негодяя или лжеца.
Потому он и требовал со всех клятву на крови, и хотя теперь не может даже предположить, как именно она подействует в этом месте, зато знает точно — каждый преступивший ее когда-то должен будет уйти с запретной тропы. И вот тогда возмездие его непременно догонит.
Избушка предстала перед ними внезапно, строители укрыли ее в тени оранжевых скал, похожих на лепестки огромного цветка. Она была небольшой — столовая, умывальня и несколько крошечных спален, которых никак не могло бы хватить на всех. Как пробурчал Ов, их отряд в три раза больше любого, прошедшего здесь за последние века.
Поэтому типары в избушку не пошли, устроились на улице, в пристройке для дров, а дракон быстро и ловко поставил для себя походный шатер и растянулся на меховом одеяле с самым неприступным видом.
— Неплохо бы дойти сегодня до следующего домика, — тихо произнес вампир, сидевший со своим бокалом в сторонке от стола, — надеюсь, до темноты успеем пройти больше половины пути.
— Мы своими ногами идем, — сердито фыркнула Мейсана, — и сегодня уже по лабиринту нагулялись.
— А зачем нам так торопиться, раз мы уже тут? — решил проверить свои подозрения Хатгерн. — Спали же феи много лет, поспят еще денек.
— А мы вовсе не к ним так спешим, — вдруг заявил Меркелос и усмехнулся с отчаянностью стоящего на краю пропасти самоубийцы, — мы от погони уходим, если я все правильно понял.
— Чего только не привидится некоторым со страху, — едко фыркнул Ганти, — но обычно люди стараются свои недостатки так явно не показывать.
— Тут нет обычных людей, — и не думая умолкать, зло оскалился советник, — все это понимают, и враги тоже.
— А кто у нас враги? — задумчиво уставилась на него тень. — Ты уже вычислил? Ведь это твоя самая сильная сторона — заранее просчитать, с кем и как выгоднее дружить.
— Раз он так заговорил, — нехотя буркнул Ительс, — значит, случайно сел не в ту коляску.
— Да нету тут той коляски, — взорвался Меркелос, — разве вы еще не понимаете?! Мы все обречены! Я только теперь все понял… Обманул он меня!
— Кто именно? — заинтересовано прищурился вампир, и его мальчишеская фигурка напряглась, как тельце ласки.
— Лайзрен, разве непонятно, — прямолинейно заявила Уатель, — толстяк только с русалом без нас общался. Потому и не стал ничего рассказывать, обмануть нас ему не позволил бы фейл. Вон как он сейчас светится… Значит, ваш предатель правду говорит.
— Так, может, нам и правда стоит попытаться уйти подальше? — встревожился Изор. — Чем ближе мы будем к лесу, тем в большей безопасности.
— Почему? — засомневалась Мейсана.
— Ни один безумец не додумается использовать там магию, — сухо пояснил Селайвен, — а вот сонливость начинает одолевать еще возле последней избушки.
— Так и мы там уснем?
— Нет, — съязвил не желавший успокаиваться советник, — нас прикончат раньше! Он мне пообещал забрать… за молчание. Но забыл сказать про невозможность применения здесь магии.
— Чем же ему так не нравятся феи? — направляясь к выходу, отстраненно поинтересовался Хатгерн, и вдруг резко потеплевший браслет предупреждающе сжал его запястье. — Темные силы… Они уже тут!
Он едва успел отскочить, как дверь распахнулась, и все увидели замершую в темной раме проема фигуру проводника.
— Кто? — Огромная туша огра, державшая в руках громадную шипастую палицу, замерла рядом с герцогом.
— Кроме меня тут только типары, — произнес Зрадр, делая шаг внутрь избушки.
И в тот же момент вокруг Харна засиял радужными бликами необычайно яркий защитный ореол.
— Предатель! — вмиг уставил на дракона свое оружие герцог. — Значит, вы заодно с гольдами! Так вот почему вы стелились перед ними, как бедные родичи перед хозяином поместья!
— Гоблин! Ты забываешься! — яростно рыкнул Зрадр, на миг окутавшись алым пламенем.
Но тут же смолк, выхватил откуда-то серебряную фляжку и сделал несколько щедрых глотков.
