– Я пойду принесу мешок с одеждой, – сказал Рэйф и посмотрел на Кира. – Пойдешь со мной? Ты можешь помочь мне нести свои игрушки.
Кир с готовностью согласился.
– Я тоже пойду с вами, – сказала Мариса. – Мне нужно захватить еще кое-что.
Когда они проходили мимо гаража, Рэйф остановился.
– Заодно вы можете посмотреть машину. – С этими словами он открыл дверь и отошел в сторону, ожидая реакции Марисы.
После небольшого замешательства она громко рассмеялась:
– Это и есть машина вашей бабушки?
– Именно так, – сухо ответил Рэйф.
– Я представляла себе что-нибудь надежное, спокойное, что-то в духе бабушек. А это… – она указала на спортивную машину темно-зеленого цвета, – подойдет мне не больше, чем мотоцикл. Автомобильное кресло Кира не поместится в это крошечное сиденье, и где, черт возьми, мне складывать покупки?
– В багажник. Там хватает места. И если вы приглядитесь получше, то поймете, что кресло Кира очень даже поместится.
Мариса еще раз осмотрела машину и неохотно кивнула.
– Да, мне кажется, вы правы. – Она глянула на сына, который исследовал автомобиль с немым восхищением, а потом снова повернулась к Рэйфу. – Она великолепна, но, к сожалению, просто не подходит мне.
– Откуда такая уверенность? Вы ведь даже не сели в нее, – возразил он. – Она в отличном состоянии. Моя бабушка водила очень осторожно, особенно когда достигла девяноста.
– Километров или лет? – пошутила Мариса, слегка покраснев.
– Лет, – захохотал Рэйф. – Мы с Киром будем смотреть, а вы пока садитесь в машину.
Она послушалась с явной неохотой. Ее нежные руки плавно скользили по панели приборов, касались руля, проверяли расположение различных приспособлений.
Рэйф ждал, с трудом сдерживая непривычное для него нетерпение. Наконец Мариса открыла дверцу и грациозно выбралась из машины.
– Она просто великолепна, – невозмутимо улыбнулась Мариса. – Жаль, что я не могу увидеть, как на ней ездила ваша бабушка. Но я лучше откажусь. Учитывая, что мне последнее время не везет, я бы переживала, что могу заехать в какую-нибудь канаву. Но я очень благодарна за ваше предложение.
Неужели она придумала эту небольшую торжественную речь, пока сидела в машине?
Если его новообретенное желание узнать, что на самом деле случилось с ним сразу после катастрофы, не приведет ни к каким результатам, он, может быть, почувствует себя немного одураченным, но, по крайней мере, выяснит, было ли настоящим чувственное обещание, которое он прочел в глазах Марисы.
Не дождавшись ответа, Мариса посмотрела на Рэйфа. Ее охватили дурные предчувствия, когда она встретила взгляд его пронзительно-серых глаз.
Но когда Рэйф улыбнулся, ледяной холод, которым от него повеяло, тут же сменился вулканическим жаром. Его улыбка пронзила сердце Марисы, словно стрела, и пробила защитные стены, которые она возвела вокруг себя. Мариса вспоминала его улыбку, когда они с Киром стирали свои вещи, а потом развешивали их на свежем, напоенном ароматом цветов воздухе, и никак не могла забыть ее, когда их провели в детскую.
Их апартаменты состояли из двух спален и ванной комнаты, а также игровой, которая выходила на террасу и в сад. При ближайшем рассмотрении Мариса заметила, что сад был окружен высоким забором, а калитка была заперта на замок.
– Похоже, я любил исследовать окрестности, – пояснил Рэйф. – Забор появился в тот день, когда моя мать нашла меня одного на пляже. Я был тогда в два раза моложе Кира. – Мариса потрясенно вздохнула, а он натянуто улыбнулся и посмотрел на часы. – Мне нужно сделать несколько звонков, но если вам понадобится помощь, зовите Надин. Я освобожусь примерно через час, так что располагайтесь. Во сколько ужинает Кир?
– В шесть.
– Надин принесет поднос с едой в детскую. А когда Кир ложится спать?
– В семь. – Мариса понимала, что ее односложные ответы звучат не очень вежливо, но она вдруг почувствовала какую-то душевную усталость, которая истощила все ее силы.
Слишком много всего произошло за такой короткий промежуток времени. Марисе казалось, что земля уходит у нее из-под ног, и она не знала, как снова обрести контроль над своей жизнью.
– Ужин в половине восьмого, – кивнул Рэйф. – Я зайду за вами. – Она предпочла бы поужинать за маленьким столиком в детской, но не успела и слова сказать, как Рэйф холодно добавил: – В спальне Кира есть монитор, поэтому мы услышим, если он вдруг проснется.
– Хорошо, – немного подумав, ответила Мариса. – Сп… – Она остановилась, заметив его насмешливый взгляд. Он ведь предупреждал, что благодарности выводят его из себя.
– Я почти сдержалась на этот раз, – мило улыбнулась Мариса. По крайней мере, хоть что-то зависело от нее. – Увидимся в семь тридцать.
Когда Рэйф ушел, она осмотрелась по сторонам, словно находилась в тюремной камере. Теперь можно было расслабиться. Вместе с тем Марису настораживало странное чувство пустоты, охватившее ее с уходом Рэйфа. Он оказался таким… потрясающим.
Мариса посмотрела на сына, с любопытством рассматривающего книжные полки. Какая же она идиотка – забыла забрать из гаража жалкую кучку уцелевших книжек Кира. Она даже не проверила, не превратились ли в пепел его любимые истории про трактор, собачку и медвежонка, которые он любил слушать перед сном…
Но прямо сейчас она ничего не могла сделать. А еще ей не хотелось думать о том, какое влияние на нее оказывает Рэйф Певерил. В его отсутствие Мариса почувствовала пустоту только потому, что когда он был рядом, то заполнял своей властной натурой все пространство вокруг себя, а не потому, что при одном взгляде на него ее дыхание становилось сбивчивым, и волнение охватывало каждую клеточку ее тела.
Рэйф не впечатлял ее ни своим ростом, ни широтой своих плеч или гибкостью тела. Ни даже своей невероятно красивой внешностью. Ее внимание привлекало то, что исходило у него изнутри и основывалось на его характере, внушающей уважение самодисциплине и его деловой хватке. Добавить сюда блестящие мозги – и получится мужчина, которого нельзя не воспринимать всерьез.
Мариса мало что знала о том, как он добился такого головокружительного успеха, и имела смутное представление о его финансовой империи, но она как-то читала газетную статью, которая восхваляла его управленческие навыки. А еще автора приводил в восторг жесткий контроль, установленный Рэйфом Певерилом в его компании.
Мариса поежилась. Она слишком хорошо знала, что такое контроль.
– Кир, – обратилась она к сыну, прогоняя мрачные воспоминания, – может, ты выберешь себе какую-нибудь книжку, чтобы я почитала тебе перед сном, и мы сходим в сад и немного погуляем?
Ей нужно было заняться сыном и подумать, как решить свалившийся на нее ворох проблем, а не вздыхать по мужчине, который вдруг оказался таким неожиданно любезным.
