Он уже был в джинсах и светло-коричневой замшевой рубашке, которая делала его глаза более золотистыми, чем зелеными.
Он взглянул на нее, затем быстро посмотрел в сторону, но она успела заметить пламя желания в его глазах.
Но если пламя сжигало его, почему он сказал ей «нет» вчера вечером?
Он лежал, опираясь о спинку кровати, длинные ноги свешивались с матраса. Карли сидела рядом, повелительно тыкая пальчиком в картинки в газете.
— Это — космический корабль многоразового действия, — сказал терпеливо Дэймон.
— Дествия, — послушно повторила Карли.
— Я купил ей кое-какую одежду.
— Когда ты успел?
Он вдруг очень заинтересовался газетой.
— А вот жеребец выиграл приз, — сообщил он Карли.
Карли хлопнула его по руке.
— Лосадка, — поправила она его.
— Лошадка, — согласился Дэймон. — Филип ходил по магазинам. Думаю, он получил огромное удовольствие.
Рэйчел ничего не понимала. Он явно собирался быть заботливым папашей, но не хотел, чтобы его так называли.
Когда он отказался быть папой, ей стало ужасно больно.
Что еще могла она подарить человеку, у которого было все?
— Я хочу одеть Карли в купленное тобой платье, — сказала она, не двигаясь с места.
Он неохотно отдал ей девочку, и та протестующе захныкала.
— Тлавка, — сообщила она маме, тыкая в газету.
— Я думала, ты хочешь кушать, — напомнила ей Рэйчел.
— Да. — Бросив последний взгляд на газету и своего нового приятеля, Карли дала унести себя и одеть в платье, которое ей так понравилось, что она долго вертелась перед зеркалом.
Когда они были готовы, Дэймон привел их в необъятную столовую с огромным обеденным столом посередине и гигантской люстрой, висящей над полированной поверхностью. На большом и тяжелом буфете стояли блюда с беконом, колбасами, яйцами, тостами, вафлями и свежими фруктами.
Вошли родители Дэймона.
— Насколько я понимаю, у меня теперь есть невестка, — сказал Чарлз Монтегю. Если он и был удивлен или огорчен, на широкоскулом лице не дрогнул ни один мускул. Увидев Карли, он улыбнулся с нескрываемым восторгом, совсем как Дэймон. — Похоже на рождественскую сказку, — заявил он жене, которая недоверчиво посмотрела на него. — Вчера вечером я лег спать папой, а утром проснулся дедушкой.
Дэймон представил Рэйчел родителям, назвав мать принцессой Норой из Роксбери. Она пожала руку Рэйчел, и в ее ледяном взгляде явственно отразилось осуждение.
Однако после слов отца Дэймона Рэйчел вздохнула спокойнее. Подошла служанка в форменной серой юбке с белым фартуком и спросила, что принести Карли на завтрак. Рэйчел не могла отделаться от чувства, что жизнь, вероятно, предназначала ей быть скорее служанкой, чем принцессой. Взглянув еще раз в величественное лицо свекрови, она поняла, что должна научиться жить с ней в согласии.
— Рэйчел, вы должны рассказать нам о себе, — попросила принцесса Нора, когда все закончили накладывать еду на тарелки.
Карли бросала свою еду на пол и с удовольствием смотрела, как девушка-служанка пыталась ей воспрепятствовать. Отец Дэймона смеялся, прикрыв рот салфеткой.
Рэйчел рассказала о себе все.
В конце был задан неизбежный вопрос:
— Как же вы встретились с Дэймоном?
Дэймону пришлось вмешаться.
— Бог привел нас друг к другу, — сказал он уверенно.
Его мать посмотрела на него, потом на Рэйчел и вздохнула.
— Мне придется сделать официальное объявление. И, разумеется, будет прием в честь новобрачных. Рэйчел, я полагаю, у вас нет большого опыта в общении с прессой, не правда ли?
— Нет, я…
— Тогда мы пригласим консультанта. Ты помнишь его, Дэймон, того, что…
— Мама, по ряду причин мы решили пока не объявлять о нашем браке. А когда объявим, Рэйчел прекрасно справится сама.
Простые слова, но именно те, которые она так хотела услышать. Она снова почувствовала себя прежней Рэйчел — сильной, не боящейся будущего.
— Должна сказать, Дэймон, — заметила его мать, — что вы не можете жить вместе, ничего не объясняя. О вашем совместном пребывании здесь обязательно станет известно.
— Не думаю. Наш персонал всегда был нам очень верен. И такое положение будет не всегда, мама, только некоторое время.
— Но почему?
— Я могу только сказать, что от этого зависит жизнь или смерть. И это все.
Мать перевела на Рэйчел взволнованный взгляд, будто та оказалась виновницей небывалого скандала на их тихом острове, где скандалов избегали любой ценой. Рэйчел выдержала ее взгляд с тихим достоинством, не принимая осуждения.
— Дэймон…
Чарлз Монтегю поднял руку.
— Дорогая Нора, — сказал он, — Дэймон уже взрослый. Он никогда не боялся ответственности и сейчас просит поверить ему. Я ему верю.
Нора посмотрела на мужа, и что-то смягчилось в ее лице.
— Ты прав, конечно, — тихо проговорила она.
— Теперь, если завтрак закончен, мне нужно буквально на несколько минут отвлечь Дэймона от медового месяца. Мы должны уладить некоторые детали, касающиеся морских перевозок. Вы не возражаете? — спросил он Рэйчел.
Ей было приятно, что ее спросили. Теперь понятно, от кого Дэймон перенял свою несколько старомодную манеру поведения. Однако перспектива остаться наедине с его матерью пугала ее.
Но выхода не было, и Рэйчел прямо взглянула на принцессу Нору.
— Мы должны были сообщить вам вчера вечером, но у нас возникло срочное дело в Тортонбурге, и мы возвратились очень поздно.
Судя по выражению лица принцессы Норы, та вообще не одобряла срочных дел.
— Я очень сожалею, что мы огорчили вас сегодня утром, — добавила Рэйчел.
Нора молча посмотрела на нее. Затем, к удивлению Рэйчел, взяла салфетку, умело вытерла личико Карли и извлекла ее из высокого креслица.
— Славная девочка, — произнесла принцесса. — Чарлз прав — для нас она как дар Божий.
— Благодарю вас, — сказала Рэйчел, увидев первый намек на потепление отношений.
— Вы знаете о жене Дэймона и ребенке?
— Да, он сказал мне. Такая трагедия.
Принцесса Нора покачивала Карли на колене.
— Иногда мне становилось страшно, что я больше никогда не услышу, как он смеется. — Она подняла взгляд на Рэйчел. — Сегодня утром, через дверь, я услышала его смех.
Рэйчел замерла.
— Быть родителями в королевских семьях очень сложно. Приходится балансировать между любовью и ответственностью — за подданных, за себя, за семью.
