— Я возьму только это.
— Да, мадам, — подозрительно быстро согласилась Розалитта.
Рэйчел попыталась вспомнить, когда ее называли «мадам», и не смогла. Неужели она уже такая старая? Или это из-за того, что она пришла с принцем?
Ей стало не по себе. Было что-то неестественное в том, что ее уважали только из-за ее спутника. В дверь примерочной постучали.
— Будьте любезны, примерьте еще одно платье, — проговорила Розалитта. — Его доставили в магазин несколько минут назад, думаю, оно вам очень подойдет. Пожалуйста, просто примерьте его.
Рэйчел взглянула на Дэймона и Карли. Грудь Дэймона равномерно поднималась и опускалась, Карли спала безмятежным сном. И она согласилась.
Платье потрясло ее: чрезвычайно изысканное, сшитое из тончайшего шелка цвета слоновой кости. Его, несомненно, должна была носить женщина значительно более утонченная, чем она. К платью прилагался расшитый бисером широкий шарф. Рэйчел сняла шарф и повесила его, затем внимательно осмотрела платье. У него были очень узкие бретельки, деликатный вырез, прямые, изящные линии. Рэйчел в последний раз сняла джинсы и свитер. Она умышленно стояла спиной к зеркалу и медленно повернулась, лишь когда расправила платье.
У нее перехватило дыхание.
Она стала Золушкой на балу.
Больше не было измученной матери, обеспокоенной сестры, не было дочери, разочаровавшей отца. Когда она надела платье, то даже ее растрепанные волосы превратились в естественную и свободную прическу — будто так и было задумано.
Глаза у нее стали бездонными, как океан, лицо приобрело цвет зрелого персика. Платье сделало фигуру более стройной. Рэйчел накрыла плечи шарфом и вздохнула. С шарфом платье стало выглядеть скромным, лишь намекая на то, что скрывалось под ним. Если она действительно вступит в брак с Дэймоном, то выберет только такое платье для свадебной церемонии. В нем любая женщина будет чувствовать себя королевой с хрустальными туфельками на ногах. На некоторое время.
Сначала Рэйчел не хотела смотреть предложенные ей драгоценности, но теперь, к такому платью, она выбрала простую золотую цепочку, тонкий золотой браслет и пару небольших золотых сережек в форме капли росы.
Результат превзошел самые смелые ожидания, и она не могла снять платье, не показав его восторженной Розалитте. Скользнув ногами в туфли, которые также были принесены для платья, Рэйчел осторожно вышла.
Розалитты не было видно.
Она подошла на цыпочках к Дэймону и снова вгляделась в лицо своего спящего принца.
Все наоборот, подумала она, в сказке спать полагается принцессе.
Она опустилась на колени рядом с ним.
Он никогда не узнает.
Она отвела назад волосы, чтобы не щекотать ему щеку и не разбудить его, нагнула голову и коснулась губами его щеки, удивившись ее шершавости. Дэймон не шелохнулся. Она закрыла глаза и коснулась его губ.
Губы, казавшиеся такими жесткими, на самом деле были очень мягкими. Их вкус, подумала она, словно вкус весеннего дождя — свежий и чистый.
И произошло то, что обязательно происходит в сказке.
Поцелуй разбудил принцессу.
Что-то, долго дремавшее в ней, проснулось и раскрылось, подобно прекрасному цветку. В ней пробудилась женщина, и Рэйчел почувствовала это с такой силой, что отшатнулась и вскочила на ноги.
Слезы заблестели алмазами у нее на глазах. Она увидела Розалитту, которая, замерев, стояла у входа в примерочную.
— Простите, — пробормотала Розалитта, — я не хотела вам мешать, но вы выглядите такой красивой. Будто появились из мечты. Нет, из сказки.
Но тут проснулась Карли и негодующе завопила.
Глаза у Дэймона открылись, карие глаза с золотыми прожилками. Он инстинктивно потянулся к Карли, но не смог отвести взгляд от Рэйчел. Он был сражен.
— Боже мой, — хриплым голосом произнес он, — как вы прекрасны!
Взглянув на плачущую дочь, Рэйчел повернулась на каблуках и бросилась в примерочную. Туфелька соскочила с ноги, и она оставила ее, устремляясь к спасительной двери. Рэйчел закрыла дверь и прислонилась к ней, грудь у нее вздымалась и опускалась, будто она пробежала тысячу миль.
Она их действительно пробежала. Тысячу миль через неизвестную часть ее собственного сердца.
Она быстро скинула платье и натянула джинсы, блузку и джемпер. Плач Карли превратился в негодующее икание.
Глубоко вздохнув и проведя рукой по волосам, которые теперь не желали послушно лежать и висели вокруг лица, Рэйчел подняла подбородок и вышла из примерочной.
Дэймон отчаянно пытался успокоить Карли.
— Наверно, она устала — день был слишком длинным, — сказала Рэйчел, беря Карли на руки. — Мы должны поспешить домой.
Она попыталась вернуться в свое привычное состояние, но, когда посмотрела ему в глаза, поняла, что возврата не будет. Никогда ей не победить первобытного желания, которое его губы вызывали у нее.
— Мы собирались посмотреть обручальные кольца, — напомнил он. — И несколько вещей для Карли.
— Уже поздно, — сказала она, — пора возвращаться.
Проводив Рэйчел и Карли до дома, Дэймон не мог понять, что заставило его поднять туфельку, упавшую с ноги Рэйчел, и положить ее в карман. Как будто хрустальный башмачок. Правда, у него было преимущество перед сказочным принцем — он точно знал, кто потерял туфельку.
Дэймон распорядился купить все, что примеряла Рэйчел, и доставить на Роксбери, за исключением одного платья. Оно было волшебным. Когда она поцеловала Дэймона, а он, притворившись спящим, ощутил мягкое, как перышко, прикосновение ее губ, он впервые в жизни почувствовал себя принцем — сказочным принцем, владеющим целым миром и даже звездами.
Платье, уложенное в коробку, ожидало его на кровати в отеле. Он быстро написал записку и всунул ее между слоев папиросной бумаги.
Он хотел повезти Рэйчел обедать, но, когда они вышли из магазина, почувствовал, как она встревожена, и понял, что должен быть терпеливым, — ей нужно время, чтобы привыкнуть.
Раздался тихий стук в дверь, и вошел Филип с очень мрачным лицом, нагруженный коробками и свертками из детских магазинов.
— Я только что получил сведения о том рейсе, который проверял для вас. Виктория Рокфорд находилась на борту. Самолет приземлился благополучно.
Ни один мускул не дрогнул на лице Дэймона. Он не сказал даже Филипу, своему доверенному секретарю, кем Виктория в действительности является. Но внутри он почувствовал сильное беспокойство. Интуиция не подвела Рэйчел и, подозревал он, его тоже. Сестра Рэйчел была незаконной дочерью Виктора Тортона. Виктория Рокфорд — наследница, и она похищена.
Пока Филип ждал, Дэймон поспешно нацарапал послание и запечатал его в конверт.