– Ага, ты забыла, как она мне ещё в начале учебного года «пару» влепила? Вообще ни за что! Такая же зануда, как все.
– За двойку на неё можно не обижаться, она никогда двоек в журнал не ставит.
– А ты думаешь, мне двойка в дневнике нужна? – усмехнулась Лунько. – Меня папа целую неделю грыз за неё. Зачем они вообще эти свои дурацкие двойки ставят? Только издеваются над учениками.
Настя неожиданно рассмеялась:
– А как же нас простимулировать?
– А чего нас стимулировать?
– Ну, если не ставить двоек, многие просто перестанут учиться.
– Вот скажи, Настя, – Светка уселась на диван и закинула ногу на ногу, – а зачем мне этот «Онегин» сдался со своей Татьяной Лариной? Какая мне от них польза?
– Свет, ты серьёзно или шутишь? – удивлённо спросила Настя. – Мне кажется, ты разыгрываешь меня.
– Ничего не разыгрываю, – ухмыльнулась одноклассница. – Ты всё же ответь мне на мой вопрос. Какая мне польза от Пушкина, Гоголя, Достоевского и кто там у нас ещё?
– Толстой, Тургенев, Чехов, – добавила Настя.
– Не имеет значения, – махнула рукой Светка. – Ну? Чего молчишь?
– Даже не знаю, что тебе сказать! – растерянно ответила Настя.
– Вот видишь! – наигранно рассмеялась Светка. – И никто не может мне ответить на мой вопрос.
– Это не так, – покачала головой Настя. – Просто вопрос прозвучал как-то неожиданно, на самом деле польза очень большая…
– Угу, давай-давай расскажи мне очередную сказку, – перебила Лунько. – Ерунда всё это.
– Нет-нет-нет! Света, ты заблуждаешься. Поговори на эту тему с Натальей Владимировной.
– Ой, Настюха, рассмешила ты меня. Чтобы она мне ещё одну двойку влепила? Да и что она мне может рассказать? Они сами ничего не соображают в этой жизни, даже не знают, как в «ВКонтакте» зарегистрироваться.
– То есть ты считаешь, что умение зарегистрироваться и общаться в социальной сети – это и есть жизненный опыт? – язвительно спросила Настя.
– Ну, это я к примеру, а на деле, понимаешь, Насть, наши учителя отсталые люди…
– Не все, – возразила Настя.
– Конечно, не все, но большинство. Возьми наших старушек, они не знают, что такое имейл. Так, что-то краем уха слышали, а пользоваться не умеют. И чему они меня могут научить?
– А как же жизненный опыт?
– Так это их жизненный опыт, мне-то он зачем?
– Ой, Свет, что-то ты сегодня разошлась, – вздохнула Настя. – Давай свернём эту тему, потом поговорим.
– Хорошо, – согласилась Лунько. – Просто накипело, и вообще, мне эта учёба вот где сидит, – она большим и указательным пальцами схватила себя за горло. – Скорее бы всё это закончилось. Тоже после «девятого» уйду в колледж.
– На кого пойдёшь? – спросила Настя.
– На кого угодно, лишь бы в школу не ходить. Я её уже просто ненавижу.
Проводив подругу, Настя подошла к окну и стала разглядывать светящиеся узоры, оставляемые автомобильными фарами. Девчонка гнала от себя мысли об Андрее, боясь снова расплакаться. Вдруг, вспомнив рассуждения Светки про школу, улыбнулась.
«А ведь школу ненавидят не только двоечники-троечники, – подумала Настя, – даже те, кто справляется с заданиями, получают хорошие отметки, успешно сдают экзамены, не испытывают особой любви к школе. Нередко можно услышать, как общаются мои одноклассники: «Ну, вот зачем мне вся эта бестолковая инфа? Зачем нам забивают голову всякой ерундой? Неужели это может пригодиться в будущей жизни?» Почему ученики часто обвиняют учителей в глупости, бессердечности, придирчивости. Случайно ли? Мне кажется, реформы в школе просто не поспевают за жизнью. Мы все стали другими, а методы преподавания остались прежними. И отношение к нам, учащимся, меняется очень медленно. Моя знакомая девчонка из соседней школы так и говорит, что в их школе отношения между учителем и учеником складываются по принципу «начальник и подчинённый». А разве у нас иначе? Конечно, всё это проявляется не наглядно, не в лоб, проблемы прячутся в каком-нибудь углу «учительской комнаты», но, ведь как их ни прячь, они всё равно вылезут наружу. Отсюда и конфликты, и непослушание, и противостояние. Вряд ли это можно искоренить какими-то директивами и приказами, наверное, нужны годы, смена поколений в учительской среде, в вышестоящих образовательных учреждениях. Но пока, увы, «и вновь продолжается бой!». Когда в наших школах перестанут стричь всех под одну гребёнку, учителя перестанут приказывать и откажутся от рутины, выбросят в окно формализм и даже в первокласснике заметят личность, вот тогда свежего воздуха в учебных заведениях станет больше, а в учениках начнёт просыпаться любовь к школе. Кстати, многие мои ровесники удивляются, когда слышат приятные воспоминания взрослых о школьных годах. А почему? Есть подозрения, что те фальшивят и говорят невероятные вещи нарочно, чтобы хоть как-то нас успокоить. Впрочем, на мой взгляд, какой бы ни была нелюбовь к школе, всегда найдётся один-два любимых предмета. И как бы мы все ни относились к школе, если представляем себя во взрослой жизни и знаем, что каждому из нас нужно в будущем, то всё равно признаём необходимость получения образования. Хотя…»
Глава 8
Анна Андреевна заболела. Утром, почувствовав недомогание, позвонила на работу, взяла отгул, а к вечеру у неё резко поднялась температура. Ехать в больницу она отказалась. Врач из «Скорой помощи» настаивать не стал, но приказал строго соблюдать постельный режим.
«Наверное, скоро и мой черёд настанет грипповать, – думал Андрей. – Незаметно подкрадывается: то Настя заболела, то школьный приятель, теперь вот мама. А тут ещё по телевизору твердят: эпидемия гриппа, эпидемия гриппа, спасайся, кто может…».
В тот же вечер Неверовых навестил Владимир Константинович, коллега и начальник Анны Андреевны. В одной руке огромный букет, в другой – как позже выяснилось, полный пакет фруктов. Сын улыбнулся, когда услышал обращение начальника к подчинённой:
– Что случилось, Аннушка? Вчера же ещё всё было хорошо…
«Что-то меня директор школы и даже «классная» Андрюшенькой не называют. Тоже мне начальник. Эх, чувствую, что у меня скоро снова отчим появится. С виду он, конечно, нормальный дядька – вежливый, обходительный. Но, как говорит мой друг Паша Пятницкий, в хрустальном графине может быть налит и уксус. Ладно, посмотрим. Может, они просто так дружат…»
– Зря ты… – мать мельком взглянула на сына и поправилась: – зря вы, Владимир Константинович, пришли, у меня грипп. Зачем так рисковать? Не хватало, чтобы и вы ещё свалились.
– Ну что ты такое говоришь? – гость погладил больную по руке. – Какой риск? От гриппа ещё никто не спрятался. Ой, ты прям вся горишь, Аня. Лекарства все есть?
– Угу, – тихо ответила женщина, – спасибо. Андрюша сходил в аптеку, взял всё по списку.
