– Не плачь, дочка, – погладил Лену по плечу усатый и полный полицейский, дежуривший у входа в отдел, – к вечеру отпустят твоего хулигана, просто нужно еще кое-что запротоколировать. Не переживай. Поезжай домой, приготовь что-нибудь вкусненького, а то ведь приедет голодный, у нас тут для арестантов буфетов нету.
Лена улыбнулась и протерла кулаками глаза.
– Вы правду говорите? – спросила она. – Не обманете?
– А зачем мне врать? – хмыкнул толстяк и поправил пальцами усы. – Подумаешь, пацаны подрались. Ничего страшного, конечно, отпустят. Поезжай-поезжай! Жди дома. Ну, чего тут время убивать?
– Дядь, – жалобно обратилась Ленка, – может, ему покушать передать?
– Не, нельзя, – замотал головой полицейский, – у нас инструкция, никаких передач. Здесь же находятся временно задержанные, вот если в изолятор переведут, тогда можно.
– Как? – вскрикнула девушка. – Как в изолятор? Вы же только что сказали… Вы же…
– Да успокойся ты, милая, – рассмеялся полицейский, заметив слезы в глазах девчонки. – Я не о твоем пацане говорю. Так, в общем…
– Дяденька полицейский, вы только меня не обманывайте, – взмолилась Лена. – Пожалуйста…
– Стой здесь, никуда не уходи, – нахмурившись, приказал полицейский. – Поняла?
– Угу! – кивнула Ленка.
– Я сейчас все подробно разузнаю, – заверил мужчина и скрылся за дверью.
Через несколько минут усатый страж порядка появился на крыльце ОВД и радостно объявил:
– В общем, будь спок! К вечеру отпустят. Все, можешь спокойно ехать домой. И не плачь. А то встретишь парня с заплаканными глазами.
– Спасибо вам, – тяжело вздохнув, сказала Лена и, еще немного постояв, отправилась в школу.
«Почему Семке так не везет! – думала она по дороге к станции метро. – Вот не виноват же он совсем! Но всех отпустили, а его держат в какой-то клетке. Или он поторопился? Наверное. Нельзя вот так сразу махать кулаками. А с другой стороны, я его прекрасно понимаю. При нем какой-то тип оскорбил девушку, что ему оставалось делать? Хотя… это слова. Значит, словом и нужно было отвечать. Но Семка не сдержался. Даже не знаю, ругать его за это или нет? И все-таки отругаю. Скажу, будь сдержаннее, зачем создавать такие неприятности? А с другой стороны, раньше мужчины бились на дуэли и даже погибали. У них это, наверное, в крови. Нет, по-моему, ругать человека в такой ситуации просто глупо. Он же защищал свою… и мою честь…»
– Милая, – окрикнула Лену увернувшаяся от столкновения старушка, – ты на дорогу совсем не смотришь?
– Ой, извините, пожалуйста, – воскликнула девушка, – задумалась…
– «Задумалась» она, – язвительно ответила женщина. – Так и на дорогу выйдешь, и под машину попадешь!
– Извините, – повторила Лена и продолжила свой путь.
Через минуту рядом с ней раздался знакомый голос:
– Девушка, может, вас подвезти?
Ленка вздрогнула. Рядом с ней стоял автомобиль, а через открытое окно с заднего сиденья на девушку смотрел ее отец. Она остановилась и не знала, что говорить. Просто смотрела на отца и молчала.
– Ты что здесь делаешь, дорогая? – выйдя из машины, спросил Виталий Васильевич.
– Папа, я… понимаешь… я…
– Почему ты не в школе? – отец и сам никак не мог поверить своим глазам. Он просто не мог допустить мысль о том, что его дочь сбежала с уроков.
– Я отпросилась на один урок, – соврала Ленка и тут же об этом пожалела, увидев, что папа набирает номер телефона.
– И тебя вот так легко отпустили, не предупредив родителей? – задыхаясь от гнева, спросил он.
– Папа, не звони в школу, – всхлипнула дочь. – Я тебе сейчас все объясню. Пожалуйста…
Отец отменил вызов и положил трубку во внутренний карман пиджака.
– Хорошо, – согласился он, – рассказывай. Только правду и ничего, кроме правды. Иначе…
– Только правду, – повторила Лена. – Обещаю.
– Я слушаю! – спокойно сказал Виталий Васильевич.
– Я сама ушла из школы, – сказала дочь. – Просто на перемене дождалась, как кто-то откроет калитку, и вышла.
– И тебя никто не остановил? – удивленно спросил отец. – А как же охрана? За что мы, родители, платим им деньги? Чтобы наши дети вот так запросто сбегали из школы?
– Охрана внутри сидит. Они за входом наблюдают через монитор. Могли просто не заметить.
– Но ведь они открывают дверь? Как они могли не заметить? – Виталий Васильевич сжал кулаки.
– Нет, есть те, кто сами входят и выходят с помощью электронной карты. Я…
– Ладно, – махнул рукой отец, – с этим ясно, разберемся, дальше что? Что ты делала в этом районе?
Ленка поняла, что сейчас подставит и сестру, и будущего зятя, но врать было нельзя. Она приняла решение рассказать всю правду – «будь, что будет, все свои, родные, разберемся».
– Семку моего вчера забрали в полицию, – произнесла Лена и мельком взглянула на отца.
У того надулись щеки и побагровели глаза.
– Вчера? А он… теперь понятно, это вы так в кино вчера ходили?
– Папа, мы действительно ходили в кино, но я… то есть мы… ну в общем, пока Злата с Егором смотрели фильм, мы с Семеном сидели в кафе…
– Ясно! – покачал головой Виталий Васильевич. – Я смотрю, у вас тут целое подполье образовалось. Ну ничего-ничего! Я вам устрою… Я вам устрою! И Гоша знал заранее об этом заговоре?
– Папочка, – взмолилась Лена, – я тебя очень прошу, не подставляй меня перед сестрой и Егором…
– Прекрати! – прикрикнул отец. – Что значит не подставляй? У меня под носом творят, что хотят, а я должен дурачка из себя корчить? Вы что, ребята, совсем с ума посходили? Ладно, – вдруг опомнился он, – с этим тоже разберемся, но что дальше? Сидели в кафе! Понятно. Чего бы и не посидеть? Только вот у нас что, теперь всех, кто сидит в кафе, в конце вечера в полицию волокут? Правильно я понимаю?
– Нет…
– Как же нет? – ехидно спросил Виталий Васильевич. – Ну как же нет? Ты же сама говоришь, что вы сидели с этим разгильдяем в кафе. А потом его забрали в полицию. Правильно? Или я чего-то еще не знаю?
– Он подрался, – тихо сказала Лена и опустила голову.
– Дочь, ты бы меня очень удивила, если бы сказала, что вы спокойно посидели в кафе и разошлись по домам. Вот тогда бы я точно удивился и три дня думал: как же так – Ленка и Семка посидели в кафе и ничего не случилось? А вот как раз то, что твой Семен с кем-то подрался, меня совсем не удивляет. Ты хоть это понимаешь? Ты понимаешь, что он всю жизнь будет драться с кем-то, а в конце концов пострадаешь ты. Не он, а именно ты! В следующий раз вас вместе посадят. Ты этого хочешь?
– Папа, он заступился за меня…
