– Упаси меня бог!!! – Эмма в ужасе отшатнулась от его гневного лица, которое он приблизил к ее. – С ума сошел?! Ты же все знаешь. Приехали в это курортное местечко. Я уснула, он сказал, что ему нужно в город. А потом я случайно узнаю, что он сбежал с какой-то стриптизершей. И все…
– Если вы с ним не трахнулись, то только потому, что он оказался меньшим мерзавцев, чем я о нем думал. – Данила с силой шарахнул кулаком по столу. – Ты-то наверняка бы не устояла.
– Знаешь что?! – Она тоже попыталась стукнуть по столу, но сделала это как-то совсем неубедительно.
– Что?! – Он свирепо поводил глазами.
– А то! – Она опустила голову.
Боже, ей было стыдно признаваться в этом, но Данила был прав. На все сто прав – у них с Вениамином не случилось близости только из-за его нежелания. Она-то была более чем готова.
– Данила, давай перестанем ругаться. Тем более что нам есть что обсудить. И… еще раз извини меня. Пожалуйста. Беременные женщины вечно нервничают…
Он рухнул на свой стул и одним глотком опрокинул в себя неразмешанный кофе. Сморщился от непривычной горечи и в бешенстве отшвырнул от себя чашку.
Скандал с супругой вывел его из колеи. Причиной скандала послужил, на его взгляд, совершенно невинный повод. Что-то будет дальше, когда он сообщит ей о своем решении. Наверняка много вопросов, много раздражения, потому как последует очень мало ответов; и что-то прозвучит под занавес…
– Тебе нужно уехать, – пробурчал он недовольно, внимательно наблюдая за тем, как она малюсенькими глоточками пьет кофе и как бы прислушивается к тому, что у нее происходит внутри.
– Мне?! Зачем?! И главное – куда?! Кто меня ждет и где?! – взвилась она почти мгновенно, даже не осмыслив до конца, чего он от нее хочет. – Сейчас, когда ты рядом. Когда мы вместе можем получить все ответы на вопросы, я должна уехать?!
– Именно потому, что я сейчас рядом, ты и должна уехать.
Данила сморщился, ожидая нового шквала недовольства. Но супруга его удивила. Она поймала его руку, стараясь обхватить своей миниатюрной ладошкой его крупную узловатую кисть. Второй рукой ухватилась за его подбородок и пристально посмотрела в его глаза.
– Ты боишься за меня, Данила?
– Да, – не стал он врать. – Очень боюсь, малыш. Я сам не знаю, что будет дальше. Чего ждать с их стороны. Но финал, думаю, близится, и кого наш «дядя Гена» пустит под раздачу, я и сам не знаю. Мне нужно тебя сберечь. Тебя и его.
От того, с какой нежностью он посмотрел на кромку стола, под которым скрывался ее пока еще плоский живот, у нее зашлось сердце. Господи! Он любит ее! Он на самом деле любит ее…
– Так ты потому не сказал мне про брата? Потому что боялся за меня?
– Скажи я тебе, так рванула бы на его поиски! Начала бы землю носом рыть, чтобы родную кровь отыскать. Не сказал, и прожили в относительном покое пять лет. – Он задумчиво пожевал нижнюю губу. – Его убили, Эмма. Убили не так давно. Может с полгода, плюс-минус один месяц. Его жена и ребенок исчезли. Думается мне, что эта дама на твоем «Форде» и тот мальчик – это они и есть. И приехали они сюда к тебе за помощью.
– Да, да, наверное… – Она рассеянно слушала, пытаясь ухватиться за ускользающую от нее мысль, но та все ускользала, не давала ее додумать. – Но зачем было разыгрывать весь этот спектакль?! Почему не прийти ко мне просто так и не попросить о помощи?! И почему она опять скрылась куда-то?! Я давно уже не вижу ее…
– Причин может быть множество. – Данила встал, обогнул стол, и, сев с ней рядом, обнял за плечи. – Одна из них – страх и полное неверие людям. А у нее ребенок, не забывай об этом. И пропавший без вести муж, которого нашли в тайге охотники через месяц после смерти. И которого с трудом опознали.
– Как он умер? – Сердце не замерло и не дрогнуло, когда она спросила, а ведь должно бы было замереть – брат как-никак…
– Ему выстрелили в лицо.
– За что?! Что он такого сделал?! – Ей-таки удалось поймать эту мерзкую мыслишку, что норовила улизнуть из головы. – И почему в лицо? Чтобы его не узнали?
– Видимо…
Данила поцеловал ее в макушку, от чего по спине часто-часто забегали мурашки, а в груди сладко так заныло.
– Данилушка, милый, – она поплотнее прижалась к нему, совсем не заметив, что впервые назвала мужа так ласково. – Но это что же тогда получается?! Мужа убили. Она спасается бегством, прихватив с собой ребенка. Едет сюда ко мне искать помощи, но, приехав, помощи не просит! Как же так?! Бойся не бойся, но поддержать-то ее должен кто-нибудь. И если ее найдет ОН? Что будет?
– Уже… – Он обреченно выдохнул из себя почти весь воздух и принялся ждать ее реакции.
– Как уже?! Он ее поймал?! А мальчик?! Он сказал, что его зовут Веня, как отца…
– Димкой его зовут. И пацан пропал куда-то. Сколько ОН ни бился, сколько ни бил…
– Он ее бьет?! Он ее пытает?! Ох, господи!!!
Представив себе неизвестную ей женщину, которая волей судьбы и случая является ее родственницей, на окровавленном бетонном полу в паучьих застенках «дяди Гены», Эмма громко застонала. Но следом перед глазами возникла чумазая мордашка мальчика, судьба которого оставалась для всех загадкой, и она безутешно расплакалась.
– Данилушка, миленький, – всхлипывала она, обнимая его за плечи. – Найди его! Пожалуйста, найди! Он маленький и совсем один в таком большом городе. У него убили отца, истязают мать, а он совсем один. Ох, господи, что же это делается-то в мире?!
– Так! А ну-ка хватит мне тут мокроту разводить! Что ты в самом деле взялась реветь второй день?! О чужом ребенке головой бьешься, а о своем не думаешь! – укорил он ее строго, дрожащими пальцами вытирая мокрые щеки.
Боже, знал бы кто, как ему было страшно в этот миг. За нее, за ребенка, что, возможно, она носит под сердцем, за того чужого ребенка, который ей совсем и не чужой.
– Он мне не чужой, – пробормотала она сквозь всхлипы, словно услышала его мысли. – Он мне… Он мне родной племянник, и где-то он сейчас? Может, может, его тоже пытают.
– Хватит, Эмма!!! – Он с силой тряхнул ее и прижал к своему стонущему сердцу. – Прекрати немедленно! Я его найду. Обязательно найду.
– Честно?! – Удивительно чудодейственно действовали на нее его слова. Слезы моментально высыхали. Что-то успокаивающе-убаюкивающее снисходило на душу и хотелось свернуться кошкой на его коленях и крепко-крепко зажмурить глаза. – Честно, найдешь?!
– Дд-да, постараюсь во всяком случае. Сделаю все, что от меня зависит. – Данила посмотрел на часы, встроенные в настенный кухонный шкаф, время на которых неустанно ползло к назначенному сроку. – Нужно сейчас быстренько собраться – и на вокзал. Поедешь к двоюродной сестре моей матери. Она в такой глуши живет, что ни «дядя Гена», ни его чебурашки тебя не найдут. Давай, малыш, не будем терять времени.
