– Хотите поговорить еще с кем-то? Хозяин просил помочь…
– Я думаю, вы сами сможете ответить на мои вопросы, – скупо улыбнулся Владан.
– С радостью. – Мужчина, он, кстати, назвался Юрой, даже поклонился, держа руку у сердца.
– Как Гуля оказалась среди ваших работниц?
– Один человек привел. Хороший человек. Просил устроить.
– Можно с ним встретиться?
– К сожалению, нет. Домой уехал. Давно. Три недели назад. Когда сюда вернется – не знаю.
– Она часто уходила после смены? – не стал настаивать Владан.
По лицу Юры было видно, он прикидывал, что ответить, и старался не прогадать. Наконец вздохнул и кивнул:
– Да, уходила. У нас любой может уйти, почему нет? Свободные люди…
– Было к кому?
Взгляд его вновь заметался.
– Было, – ответил он. – Говорила, что у нее сестра здесь живет, или подруга. Не знаю точно. К ней и ходила. Хотя кто знает, куда она шла на самом деле.
– Ее фотография у вас есть?
– Фотографии нет. Зачем? Пропусков не делали.
– И паспорт не спрашивали?
– Данные есть, фотографии нет. – Он кивнул кому-то из охраны, и через минуту ему подали папку-файл, которую он протянул Владану. – Здесь все, что о ней известно. Мы с вами абсолютно откровенны, господин Марич. Поверьте, нам нечего скрывать.
– Надеюсь, – сказал Владан, поднимаясь. – Спасибо за чай. Кстати, что вы думаете о поджоге фабрики? Чья работа?
– Я человек маленький, откуда мне знать? Спросите у хозяина.
Владан кивнул, и мы вскоре оказались за забором. Владан на ходу просмотрел бумаги, которые дал ему Юра, и сунул их мне.
– Что-нибудь интересное? – спросила я.
– Паспортные данные. На ксероксе они сэкономили. Скорее всего, ее паспорт у Юры.
– Чего они боятся? – спросила я, вопрос, само собой, риторический. Владан пожал плечами. – Теперь, по крайней мере, мы знаем, кто она такая, и сможем установить имя и фамилию ее сестры.
– Шутишь? – хмыкнул Владан. – Угробим кучу времени на запросы, и что? Возможно, у нее вовсе нет сестры или их десяток.
– Тогда что делать?
– Искать, дорогая. Куда-то она ходила. Следовательно, ее кто-то видел.
– Сомневаюсь, что на это уйдет меньше времени.
– А ты не сомневайся.
Он подмигнул и зашагал веселее. Очень скоро выяснилось, к поискам он решил приступить немедленно. Меня это, само собой, порадовало.
Первым делом мы зашли в продуктовый магазин в соседнем переулке. Владан уверенно направился к его дверям, а я гадала, что ему вдруг понадобилось в магазине? Не очень-то он их жаловал, предпочитая, чтобы покупками занималась Маринка. Хоть они формально жили в разных квартирах, но моя соперница следила за тем, чтобы холодильник в квартире Марича не выглядел совсем уж сиротливо, но и не перегружала, не то у любимого исчезнет повод лишний раз к ней заглянуть. Возможно, Маринкино коварство я преувеличивала, но без особой нужды Владан в магазины точно не заходил.
«Наверное, воды решил купить», – предположила я, однако полки с водой мы благополучно миновали, а Марич направился прямиком в подсобку.
Дверь была открыта, мужчина неопределенного возраста с бородищей лопатой сидел на ящике и болтал по мобильному. Увидев Владана, разговор поспешно закончил и, поднявшись, протянул руку, которую мой босс пожал.
Мужчина едва доставал до его плеча, зато сильно раздался в ширину, оттого выглядел комично. Я решила, он похож на старичка лесовичка из сказки.
– Я по делу, – сообщил Владан и протянул ему свой смартфон с фотографией. – Никого не напоминает?
– Это та, которую в подворотне нашли? – внимательно разглядывая фотографию, спросил бородач.
– Точно.
– Никогда не видел. Спроси на мойке, что на углу Крупской, там бабы меняются чуть ли не каждый день.
– Тогда еще вопрос. К твоим в гости не заглядывает девушка Гуля лет тридцати? Работает у Горбатого.
– Поспрашиваю и у своих, и у чужих. Можешь не сомневаться, найдем. Как только народ узнает, что ты эту бабу ищешь…
– Вот это как раз и ни к чему. Хотя, конечно, все равно узнают…
Из магазина мы отправились на улицу Крупской, на ту самую мойку, о которой говорил бородач. Но здесь нас постигла неудача: хозяина мойки на месте не оказалось. Три женщины, едва Владан стал задавать вопросы, внезапно перестали понимать русский язык. Качали головами и повторяли:
– Хозяина нет.
Мы заглянули в несколько кафе, в одном из которых пообедали, в мастерскую, тут же на Крупской, и еще в один магазин. Когда мы его покидали, Владан сказал:
– Ну, вот теперь осталось только ждать.
К моему удивлению, короткой дорогой в офис Владан пренебрег, но удивление длилось недолго, до тех пор, пока мы не оказались в переулке, где я встретила смертельно раненную женщину.
– Вот отсюда она появилась, – затараторила я, сообразив, что он решил взглянуть на предполагаемое место преступления.
Мы вышли на пустырь, и Владан принялся осматриваться.
– Когда Бад спас тебя от злодеев, ты здесь находилась? – спросил он.
– Нет. Вон у того дома, – ткнула я пальцем в развалюху на противоположной стороне пустыря и принялась торопливо рассказывать о своих изысканиях: какие из домов по соседству брошенные, а в каких еще живут, а также о моих соображениях насчет того, откуда тут могла появиться женщина.
Владан кивал, но мне показалось, слушает он невнимательно, что слегка задело. Мы зачем-то отправились в соседний дом, давно не жилой, о чем свидетельствовала провалившаяся в одном месте крыша. Фасад был затянут сеткой, предосторожность совершенно не лишняя. С этой стороны в стене был пролом, ничем не заделанный, притом что дверь заколочена досками крест-накрест. Через пролом мы и вошли.
Дом был двухэтажный. О лестнице на второй этаж напоминали лишь металлические скобы на стене, да и те почти все вырванные. Я гадала, что здесь понадобилось Владану, он прошел в соседнюю комнату, тут, как ни странно, в окнах даже стекла остались целы, но внимание его привлекли не они, конечно, а куча мусора у стены. Подойдя ближе, мы увидели под обломками кирпичей лестницу-стремянку. Чертыхнувшись, Владан потянул ее на себя, и в воздух взметнулось облако пыли. Лестница выглядела так, точно лежала здесь десятилетия, странно, что все перекладины на месте.
Понаблюдав за Владаном, я не выдержала и спросила:
– Зачем она тебе понадобилась?
– Не мне, тому, кто ее сюда принес.
– Откуда? – нахмурилась я, не очень-то понимая, куда он клонит.
– В конце переулка клен видела?
