– Эй! Есть кто живой?
На крик из ближайшего гаража вышел охранник со свежей царапиной на лбу и вежливо поздоровался.
– Где хозяин? – спросил Владан.
Тот вздохнул и ответил с намеком на осуждение:
– В «живодерне». С вечера там.
– Понятно. А что с лицом?
– На пожаре покорябался.
Владан кивнул и зашагал прочь, я припустилась за ним.
– Что за живодерня?
– Сейчас увидишь.
Минут через десять мы входили в кафе, носившее это в высшей степени странное название. Интересно, кто до такого додумался. Хотя, оглядевшись, я готова была признать: подобному заведению нормальное название вряд ли бы подошло. Назвать эту забегаловку кафе язык не поворачивался. Занимало оно цокольный этаж дома, дожидавшегося своей очереди на снос. Темное помещение с низким потолком, барной стойкой и десятком столов: липких, грязных, как и все здесь. По углам обретались личности самого дикого вида. Сразу и не скажешь, какого пола. На одну я подумала, мужик (рабочий комбинезон, короткая стрижка и отсутствие груди), но тут она визгливо заговорила, и стало ясно: баба.
Горбатого я увидела сразу, он сидел за стойкой, опершись на нее левой рукой и склонив голову. Когда мы подходили, он как раз сказал бармену:
– Налей еще.
Тот покачал головой, точно сомневаясь, перевел взгляд на Владана и кивнул в знак приветствия. Горбатый, обнаружив нас за своей спиной, усмехнулся:
– Привет. Вернулся, значит? Выпьешь со мной?
– Не рановато для выпивки? – спросил Владан, устраиваясь рядом, указав бармену на бочонок пива, стоявший на стойке.
Тот поспешно налил бокал, пододвинул Владану и спросил меня с сомнением:
– Вам тоже?
– Есть что-нибудь безалкогольное?
При этих словах Горбатый громко рассмеялся. Кстати, выглядел он не таким уж и пьяным, учитывая, что, по словам охранника, обосновался здесь с вечера.
– Все из-за твоей девчонки, – заявил он, когда смеяться ему надоело.
– Что «все»? – спросил Владан.
– Слышал, что меня подпалили? Полыхало будь здоров. Убытки и куча дерьма, которое придется разгребать.
– И виновата в этом моя девчонка?
– Может, я не так выразился. Извини. Она притащила Бада, вся улица видела, как мы разговаривали.
– И что?
– Кому-то его появление очень не понравилось…
– Я не обладаю таким острым умом, как твой, и теряюсь в догадках: при чем тут моя девчонка и Бад?
Горбатый немного посопел обиженно.
– Она ведь тебе все рассказала?
– Допустим.
– Одно дело, когда нос в чужие дела сует девчонка, и совсем другое – твой друг Бад.
– Ага. Мало-помалу проясняется. А куда они сунули нос?
– У меня пропала работница. Ушла и не вернулась. А тут еще убитая баба в подворотне.
– А как убитая баба связана с твоей фабрикой? – поинтересовался Владан.
– Никак, – нахмурился Горбатый.
– Тогда по-прежнему не очень понятно.
Горбатый в досаде махнул рукой.
– Хотите, мы найдем тех, кто устроил пожар? – влезла я. – И разыщем вашу работницу?
Владан свел глаза у переносицы, а я пихнула его в бок, беззвучно произнеся:
– Клиент.
– Я хочу, чтоб меня оставили в покое. А то я не знаю, сколько вы сдерете за труды.
– Мы сделаем существенную скидку. По-дру-жески.
Он вроде бы задумался, а потом покачал головой:
– Нет уж.
– Где сейчас твои работницы? – допивая пиво, спросил Владан.
– Тебе зачем?
– Хочу поболтать о том о сем.
– Черт, – выругался Горбатый. – Мало мне неприятностей…
– Вот это верно, – перебил Марич.
Тот покачал головой в досаде и сказал:
– Барак в Земляном переулке. Я позвоню, чтоб тебя пустили.
Владан бросил на стойку купюру и, кивнув мне, направился к выходу. Я залпом допила воду (ничего безалкогольного, кроме воды, здесь не нашлось) и припустилась за ним.
– Ты показала класс, – насмешливо заявил он.
– Я пыталась раздобыть нам клиента. Ты ж не любишь работать даром.
– Кто-то намеревался тебя проучить. Или напугать. Что тоже не очень хорошо. И заслуживает хорошей взбучки. Для этого я готов трудиться даром вопреки своим принципам. От чего, конечно, страдаю.
– Горбатый явно чего-то недоговаривает, – решила я развить интересующую меня тему. – Откуда такая уверенность, что пожар связан с нашим появлением? По-моему, он отлично знает, кто эта женщина. И знает или догадывается, за что ее убили.
– И на чем основывается твоя убежденность? На интуиции? – засмеялся Владан.
Я обиженно нахмурилась и предпочла на время оставить тему.
Барак выглядел так, точно готовился рухнуть в любую минуту. Забор, окружающий его, казался куда прочнее. Никаких опознавательных знаков в виде табличек, даже номер дома отсутствовал.
Не успели мы подойти к калитке, как она открылась и на улицу шагнул невысокий коренастый мужчина восточной внешности.
– Это вы Владан? – вежливо спросил он, косясь на меня. – Хозяин звонил. Проходите.
Барак совсем недавно использовали как мастерскую, а сейчас на скорую руку попытались придать ему более-менее жилой вид. С улицы мы сразу попали в кухню. В длинном узком помещении стояли две плиты с газовыми баллонами, молодые женщины что-то готовили. На нас смотрели с опаской. В следующей комнате на полу лежали матрасы, застеленные цветастым бельем. На единственном окне вместо шторы одеяло, сейчас держалось на одном гвозде. Две женщины спали, прикрыв лица платками, чтобы свет не мешал.
– Скоро все соберутся, – сказал сопровождавший нас мужчина. – Я останусь, не все говорят по-русски.
Он что-то сказал одной из женщин, она кивнула и направилась в соседнюю комнату. Вскоре вернулась, и не одна. Следом шли несколько работниц, выглядели не то чтобы испуганными, скорее озадаченными.
Мужчина принес скамью, на которой мы втроем и устроились. Женщины садились на матрасы, по-восточному поджав ноги. Они все шли и шли, на полу почти не осталось места.
– Здесь все? – спросил Владан, когда мужчина закрыл обе двери и выжидающе уставился на Марича.
– Все.
– Что ж, тогда начнем.
Владан задал вопрос: кто из присутствующих общался с пропавшей женщиной.
– Как ее, кстати, звали? – повернулся он к переводчику.
