Даша посмотрела на мальчиков. Кирилл с невозмутимым видом фотографировал, Паша хмыкнул:
– Я завязал! Я в пятом классе курил. Однажды иду… – Он сам начал смеяться, рассказывая.
– Закройся! – махнула на него Даша. – Ну и где карта? – приступилась она к Верочке, которая тем временем подошла к Кириллу и молча смотрела, как он увлеченно выбирает ракурс для фотографий.
– Я же говорю – украли! – жалобно сказала Верочка.
– Ну ты дура… – покачала головой Даша. – И как только я с тобой дружу! И что мы без карты будем делать?
– Да не заблудимся, все же понятно… – не очень уверенно сказал Кирилл.
– Не, мы так не договаривались! – заговорил Паша. – Я вообще тогда обратно пойду.
Даша фыркнула.
– Давай. Дорогу найдешь?
Паша с сомнением оглянулся.
– Ну-у… в общем, да. Ник, ты со мной? Как эти будем… диссиденды…
– Диссиденты! – поправил его Кирилл с усмешкой.
Ника пожала плечами и отвернулась.
– Ну ладно, – громко вздохнул Паша. – Тогда я тоже остаюсь. Жалко, пожрать нечего. Условия дурацкие… Ягоды… Где они? Олег говорил – ягодами питаться… Может, гнездо какое разорим? Яиц сырых… это… поесть можно… Я читал, я на такую группу подписан, могу даже в пустыне один выжить … Что? – Он посмотрел на смеющуюся Нику. – Не веришь?
Ника махнула на него рукой.
– Принести яиц? – стал заводиться Паша. – Принести? Я найду.
– Нет, не надо. И не вздумай.
– А как же мой укус? – жалобно спросила Вера. – Все уже забыли? У меня болит вот тут. Прямо раздирает ногу… Дергает… Не могу…
– Вообще-то опасно… – нахмурилась Ника.
– Давай, показывай еще раз! – Даша встала руки в боки около подруги.
– Там, где укусила?
– Да, там где укус и яд.
Вера оглядела всех своих товарищей, жалобно вздохнула, сорвала какой-то листочек, послюнявила его и приклеила на щиколотку.
– Все, буду терпеть. Не буду на себя столько внимания отвлекать. Кирюш, поможешь мне идти? А то я прихрамываю пока… Ногу тянет…
Кирилл подошел к девочке, растерянно оглядываясь на остальных. Даша подмигнула ему, Ника просто пошла вперед по тропинке.
– Кирюш, Кирюш, – понизив голос, заговорила Вера. – Вот, знаешь, когда я училась в восьмом классе, у нас было два мальчика, вот они оба меня любили и так дрались из-за меня… Один другому ухо оторвал, прям совсем почти, наполовину, крови столько было… А тот, знаешь, меня спрашивает: «Будешь моей девушкой?» А я такая говорю: «Не зна-а-ю пока… Еще не реши-ила…» А чё я ему, сразу, что ли, соглашусь? Ну правда, чё он…
Цепко держа Кирилла за руку выше локтя, Вера ненароком прижималась к нему и, то и дело смеясь собственным словам, на ходу продолжала говорить:
– А тот, который с оторванным ухом… Он тоже, знаешь… Написал на асфальте под моим окном, у нас дом такой большой, новый: «Вера, я тебя люблю…» Ну, понимаешь, да? И весь дом думал – что это за Вера… А это я!.. Такая маленькая хожу, никто меня и не видит… А из-за меня пацаны разодрались…
Кирилл молча все это слушал, потом аккуратно снял Верину руку.
– Ты что? – обиделась Вера. – Я идти не могу, понимаешь? Ногу разрывает… Простреливает…
– Я… сфотографировать хочу… – От неловкости Кирилл покраснел.
– А, ну ты фоткай, фоткай, а я за тебя держаться буду, хорошо? – Верочка, не дожидаясь ответа, смело взялась сбоку за штрипку его джинсовых бриджей. – Вот так буду идти, ладно? Кирюш… Ты такой большой, сильный… Я сразу, когда тебя увидела, поняла, что ты очень сильный…
– Верунчик, подойди ко мне! – окликнула Даша подругу.
– Не, не могу, – слабым голосом ответила Вера. – Мне Кирюшка не разрешает.
Кирилл растерянно оглянулся на Дашу. Та выразительно скривилась.
Ника ничего этого не слышала, ушла далеко вперед.
Они довольно долго поднимались по тропинке, пока та совсем не сузилась и ветки кустарника не загородили проход.
Ника, которая все время шла самая первая, остановилась и дождалась, пока ее догонят остальные.
– Кажется, мы немножко сбились.
– Так потеряться же невозможно, – неуверенно сказал Паша. – Ясно, где море, а мы должны идти так, чтобы море оставалось сзади…
– Тебе ясно, где море? – усмехнулась Даша. – А мне вот нет. Отсюда вообще ничего не видно и не ясно. Мы крутились, крутились и что-то как-то… зашли не туда, мне кажется. Странно, вообще-то тропинка должна обязательно куда-то вести.
– Может, без вещей дойдем до открытого места? – предложила Ника. – Кто-то один… или вдвоем… Кстати, кто должен был взять компас?
– У меня в часах есть, – сказал Паша. – Только я часы не взял. Не люблю, когда часы на руке, отстой.
– Молодец! – покачала головой Даша. – Компас… Кирюха, ты как? Тебе ж сказали взять?
– Я думал, тут все понятно, зачем компас. По солнцу, по морю всегда можно сориентироваться… Зачем лишние вещи брать… Мы пойдем с Никой на разведку.
– Идите, – кивнула Даша. – По мху, кстати, самый верняк ориентироваться!
– Я тоже пойду, – тут же вызвался Паша. – Я по мху умею.
– Не, Пашок, ты с нами побудь. Змей отгонять будешь. Мха там нет, куда они идут. Там только… розы с шипами, да, Никыч? – Даша подмигнула Нике, та лишь пожала плечами:
– Какие розы, ты что несешь?
– А сорт такой… – прищурилась Даша. – Спортивные розы, коллекционные… Пацаны такие любят.
– Сложно говоришь, Даш! – отмахнулся Паша. – Не придумывай ничего! В горах роз нет, дикие разве что… И то вряд ли.
– Так они вполне дикие, эти розы… Да, Никыч? – Даша опять подмигнула Нике, та засмеялась.
– Да, Даша. Дикие, коллекционные и спортивные. Всё в точку. И пацаны любят.
– Кирюша, давай я с тобой пойду… – Вера, которая мало вслушивалась в разговор Даши с Никой, снова прильнула к Кириллу, тот слегка отстранился.
– Посиди тут. – Даша рывком притянула подругу к себе, так, что та, потеряв равновесие, чуть не упала. – Я тебе пока ногу крапивой натру…
– Зачем? – испугалась Вера.
– А это самое лучшее противоядие от змеиного укуса! Ты не знала?
– У меня уже почти не болит…
Ника оставила свой рюкзак около Даши и пошла вверх по сильно изгибающейся тропинке, отстраняя руками ветки кустарника с красивыми, ажурно изрезанными листьями. Кирилл, догнав ее, пошел сзади. Некоторое время они так шли, потом Кирилл молча обогнал ее и пошел первым. В самых неудобных местах он протягивал ей руку, Ника не отказывалась. Почему бы и нет. Это просто по-товарищески. Так легче идти по крутому подъему или по узкой, осыпающейся вниз, куда даже страшно взглянуть тропке. Руку он задерживал потом чуть дольше, чем это требовалось. В городе она, может, и не пошла бы с ним за руку, а в горах, когда идти трудно…
