– Как? – покрутила плечами Даша, пробуя свести все к шутке.
– Готова на все и сразу.
– В смысле?! – Даша стала пунцоветь.
Краска поднималась от груди к толстой шее, ушам, ползла по подбородку, пухлым щекам, до самых глаз и выше, к мясистым надбровиям, лбу, усеянному большими расплывшимися веснушками, пегим волосам, которые Даша сейчас попыталась распустить, и они висели неаккуратными прядками, делая ее похожей на кого угодно, только не на женщину, с которой час назад Игорь так опрометчиво был близок. Шалфей, тимьян, лаванда, горы, бледно-сиреневые стрекозы, огромные шоколадные бабочки, чужая молодая плоть, такая доступная, такая неожиданно и остро желанная – на мгновение, на мгновение… И это мгновение, кажется, ему слишком дорого стоило. Черт, черт…
До Игоря начало доходить, что вряд ли он так легко вернет Нику. Он нашел героиню. Он – идиот. Возможно, он нашел даже больше, чем героиню для фильма. Но эту героиню он искал полтора года. Он знал это лицо, этот профиль, знал, как она идет, как улыбается, слышал ее голос, видел ее фигуру, как она резко поворачивается, как легкая улыбка при этом трогает нежные светлые губы, он знал ее давно, знал это нереальное сочетание женственности и силы, резкости и грации. Но не мог найти. Откладывал съемки, дотянул до конца лета. Согласился на компромиссный вариант, утвердил актрису, которая ему не нравилась, и поехал сюда. Приехал и встретил ту, которую придумал, увидел, нарисовал в своей голове. Ее сильно обидели, явно незаслуженно. Он подошел в самом конце, но того, что он услышал, было достаточно, чтобы взорвать любого. А она сдержалась – не кричала, не спорила, не плакала, не обвиняла никого, не просила ее защитить – ведь Паша, например, знает, что Кирилла никто не бил, и Игорь знает. Она просто ушла. Теперь он понимает: то, что говорила ему о Нике Даша, – вряд ли правда. Игорь постарался не думать об этом, прощаясь с Никой, это ему очень мешало… Надо было спокойно подумать. Надо было поговорить с Никой. Надо было…
– В смысле? Ты чё сказал? – Даша дергала его за рукав. – Ты чё про меня сказал? Ты пошутил, да? Эй! Ты чё завис?
Игорь резко сбросил ее руку и вернулся на поляну. Поискав глазами Кирилла и Пашу, нашел обоих, подошел к Кириллу, оторвал его от телефона, взял за плечо, подросток стал было отбиваться, но увидев взгляд Игоря, затих и поплелся за ним к Паше, который сидел на месте дежурного под сосной у входа на поляну.
– Ну-ка, орлы, по одному и без запинки. Ника – какая она?
Парни переглянулись, глупо заулыбались, Кирилл стал яростно чесать щеку.
– Блин, укусил кто-то… бли-ин… куса-ают…
– Ну! – поторопил их Игорь.
– А чё сказать? Ну, она…
– Она встречалась с кем-то в школе? Даша сказала, у нее какие-то бурные истории были…
– Да не… – Паша махнул рукой. – Она… часто… это… Ее нет… она на сборах… и там… это… она вообще… учится… хорошо…
– Ага… – закивал Кирилл. – Хорошо учится… она… и на сборах… по лыжам…
– Как же вы плохо говорите, мальчики! – усмехнулся Игорь.
Пацаны недовольно переглянулись.
– Чё?
– Да ладно, проехали. Ну, то есть вы не знаете, не слышали никаких историй про Нику с… какими-то парнями… Никто из вас из окна не прыгал из-за нее, никто вены не резал…
– Из нас? – переглянулись пацаны.
– Не из вас лично. Из… ваших школьных… гм… друзей-товарищей… Никто с ней не спал и не прыгал из окна потом, я так понимаю?
– Это Даха наболтала? – Кирилл неожиданно просто затрясся от смеха. Длинное худое тело его при этом заходило в разные стороны. – У нее фантазия… ваще… ну ваще…
Паша, наоборот, нахмурился.
– Ну, это… Не… Это вранье… Я могу… Я вообще… Не-е… Не было… Даха… ваще… Даха ваще…
Игорь, которому было важней всего услышать это, не мог при этом не удивляться, разговаривая с мальчиками. Ведь им по шестнадцать лет, и ребятам в его сценарии – столько же. Если принять, что перед ним сейчас два очень разных и вполне среднестатистических подростка, «корректная выборка», как сказали бы социологи, то его сценарий можно одним щелчком отправить в корзину. И сесть переписывать заново. Он писал о таких подростках, какими были его друзья и он сам, двенадцать лет назад. Или каким они себе казались. Но по крайней мере они умели говорить. Эти – нет. Возможно, они умеют писать – пишут в социальных сетях комментарии, спорят, философствуют. Возможно, пишут так же, как говорят. Можно надеяться, они научатся говорить чуть позже. Или уже не научатся. Поступки их назвать инфантильными нельзя. Они просто не совершают поступки. Они инфантильны до идиотизма. Не случайно – любимая, повторяющаяся, бесконечно смешная им самим шутка: «Ты – дебил?» Это смешно всегда. Они повторяют ее с утра до вечера. Игорь даже перестал ее слышать. Это как цикады. Ты дебил? Ты дебил? Ты – дебил…
Дебил – настоящий дебил он, Игорь. Он послушал Даху. Хорошо назвали ее мальчики сейчас. Она – Даха, не Даша. Послушал, купился… Если бы на красоту. А то – пожалел! Ноги у нее толстые, не сходятся внизу, кривые, шея толстая, глаза навыкате, мальчики ее не любят. Зато он полюбил, на поляне, среди шалфея и стрекоз… Дашу, которая из зависти оболгала Нику, а он, умный, взрослый, тонкий, который пытается людям рассказывать о них же самих, – повелся. Черт!..
Игорь кивнул пацанам и быстро пошел к своей палатке. Сборы заняли у него немного времени. Через пять минут он уже коротко попрощался с Олегом.
– Ну что же ты! – качал головой Олег. – Вечером костер будет! Ребята петь будут, они у нас такие песни пишут! Спели бы!
– В другой раз, Олег, спасибо!
– Ну давай. А что сам заторопился-то? – Олег хитро смотрел на Игоря. – За Ласточкиной, что ли, решил дунуть? Мне сказали, что ты на нее глаз положил… Осторожнее, она девушка непростая… Говорят, она…
– Не то говорят, Олег, не то. Да, я за ней. Что ж она, такая красотка, будет одна добираться на перекладных?
– Давай, дерзай. – Олег похлопал приятеля по плечу. – Хорошо, что приехал. Еще приезжай. У нас, видишь, как – двери открыты. Мы хорошим людям рады. Здоровый коллектив – чужое сразу выталкивает, отторгает. Понимаешь?
– Ну да, ну да… Олег, мне кажется, не всегда коллектив бывает прав…
Олег, не понимая, улыбался.
– Как? Как может быть коллектив не прав?
– Так и может.
– Нет. Игорек, ты художник, у тебя абстракции, придуманный мир. А у меня реальный опыт. Коллектив всегда прав. «Как все» – это формула успеха, понимаешь? Будь как все, и ты никогда не проиграешь.
– Лидер, как правило, совсем не похож на свой коллектив, Олег, – попытался возразить Игорь.
– Ты о ком? О мировых тиранах? Высоко летишь, далеко глядишь! – засмеялся Олег. – При чем тут это? Я – практик, я говорю о наших ребятах. Они здесь учатся быть частью коллектива, оставаясь при этом личностью. Это долгая кропотливая работа. И результаты ты видишь. Здоровый организм чувствует чужеродное что-то – пулю, занозу, опухоль… – и отторгает. Все. Хоп! И нету! А за этим – годы работы! Вся моя жизнь в этом! Я их, наверно, больше, чем своих детей, люблю.
