— Ни хрена себе!
— Во оборзел!
— Я, значит, к этому черному подхожу и спрашиваю: «Че, говорю, мудила, на поезд опоздал?» Он мне: «На какой поезд?» — «В Африку!» — говорю. Черный глазами хлоп-хлоп. Я говорю: «Слышь, чернозадый, твой поезд по другому пути пойдет. А здесь тебе делать не фига!»
— Нормально!
— Молодец!
— Мужик!
Владимир подождал, пока бритоголовые выскажут все комплименты, на какие способны, отхлебнул пива и продолжил:
— Ну вот. И тут негр этот встает. Гадом буду, метра два с копейками! А плечи… — Владимир оглядел бритоголовых. — Вот если тебя и тебя рядом поставить, так за его спиной вас все равно не видно будет!
— Вот это горилла! — откликнулся один из парней. — А ты че?
— А что я? Я ему и говорю: «Чернозадый, тебе уши заложило?»
— А он?
— Аон больше ничего не говорил. Только хрюкнул, как свинья, и в сугроб мордой повалился.
Возникла пауза. Парни пытались понять, почему это негр повалился в сугроб. Общее замешательство выразил краснолицый.
— Слышь, Волоха, я не понял. А че он упал-то?
Владимир смачно сплюнул на крыльцо и, усмехнувшись, ответил:
— А тебе бы по хлебалу кирпичом дали — ты бы упал или нет?
Еще несколько секунд бритоголовые соображали, что к чему, затем все разом заржали.
— Ну ты даешь, мужик!
— Молодца-а!
— Прямо кирпичом — по хлебалу? Надо же!
— Надо было его насмерть забить!
— А потом что? — поинтересовался краснолицый, когда ржание утихло.
— А потом — прямиком на нары, — мрачно ответил Владимир. — Хорошо, следователь был знакомый, отмазал. А так бы сидеть мне до сих пор.
Парни заскребли в затылках.
— Да-а, — протянул краснолицый. — Плохо у вас еще дело налажено, если за одну плюху на нары сажают.
Владимир фыркнул:
— А у вас что, лучше, что ли?
Бритоголовые переглянулись, на их плоских лицах заиграли хищные усмешки. Владимир допил пиво и швырнул пустую бутылку в урну.
— Ладно, — сказал он, — мне пора. Слышь, пацаны, может, подскажете, как мне до Пестеля добраться?
— А у тебя че там, невеста?
— Угу.
Краснолицый допил пиво и тоже швырнул бутылку в урну, однако промахнулся. Она цокнула об асфальт и рассыпалась на блестящие осколки.
— Мазила! Мазок! Мазер! — загалдели бритоголовые.
Не усмехнулся только Владимир. Он спокойно и невозмутимо смотрел на краснолицего. Затем так же спокойно спросил:
— Ну так как? Поможешь мне найти мою кралю? Тачка за мой счет.
Тот задумчиво пожал плечами (после неудачного броска он был явно смущен).
— Ну-у… если за тачку заплатишь, то, в принципе, можно. Все равно делать не фига. Хотя… — Бритоголовый замялся. Ему явно не хотелось покидать компанию. — Слышь, Волоха, а может, потом к своей телке поедешь? Посидим, пивка попьем, а?
Владимир посмотрел на часы.
— Часок у меня есть, — кивнул он.
— Отлично! Тогда пошли? Я угощаю!
Парни побросали окурки и гуськом двинулись в бар.
— Тебя как зовут-то? — окликнул Владимир краснолицего.
— Можно Серж, можно Серый. Мне по барабану, — представился тот.
— Приятно познакомиться.
Они крепко пожали друг другу руки.
7
Свободных столиков в баре не оказалось.
— Давай за барную стойку, — предложил краснолицый. — Чтоб задницами не толкаться.
— Без проблем, — ответил Владимир.
Они уселись за стойку и заказали пиво.
— У вас тут всегда так людно? — поинтересовался Владимир.
— Да. Почти.
В кармане у краснолицего зазвонил телефон.
— Волоха, погоди пять сек, — сказал он и прижал трубку к уху. — Да! — С полминуты он слушал молча, лишь кивая и угукая в ответ. Потом сказал: — Хорошо, буду. — Сложил телефон и обратился к Владимиру: — Слышь, брат, я тебя проводить не смогу.
— Случилось что?
— Да нужно с одним мазилой разобраться. Так что минут через двадцать рвану.
— Мазила — это кто? Черномазый?
Краснолицый усмехнулся:
— Хуже.
— Хуже черномазого может быть только мертвый черномазый, — заметил Владимир.
— Иногда и белый человек на поверку — черное дерьмо, — резонно возразил краснолицый. — Ты в Питере недавно. Наверное, еще не встречал.
— Кого?
— Да бегают тут по Питеру ублюдки с баллонами и стены поганят.
— С какими баллонами? — не понял Владимир.
— С обыкновенными, с какими. Пульверизаторы, или как их там… На стенах еще рисуют.
Серый поднял руку и сделал круговое движение, словно разбрызгивал краску.
— А, понял, — кивнул Владимир. — Граффити, что ли?
— Во-во.
— А эти-то вам чем не угодили? Что-то я не видел, чтобы стены «черномазые» раскрашивали.
Краснолицый поморщился:
— Я же тебе говорю — они не «черномазые». Просто… — Тут Серый стрельнул глазами по сторонам и понизил голос: — Короче, тут такая бодяга: один мазила пацана нашего на нож посадил.
Владимир выкатил глаза и присвистнул от удивления:
— Ни хрена себе. Насмерть?
— Да не, не насмерть. Но пацан до сих пор в больнице лежит. Диагноз знаешь какой? Проникающее ранение брюшной полости! Не слабо, да?
Широкоплечий скинхед, проходивший мимо барной стойки, притормозил, посмотрел на краснолицего и подозрительно спросил:
— Серый, ты что там нашему гостю впариваешь?
— Ничего, — успокоил его краснолицый. — Все по теме.
— Смотри, — предостерегающе сказал верзила и пошел дальше.
Краснолицый кивнул ему вслед и сказал:
— Видал? Конспирация, блин. Так что никому об этом, понял?
— Понял, как не понять. Не знал, что мазилы такими борзыми бывают. За что хоть он его?
Серый наморщил лоб:
— Точно не знаю. Там что-то из-за бабы у них получилось. Сам-то мазила русский, а баба у него вроде черномазая была.
— Слушай, а…
Краснолицый предостерегающе выставил ладонь, прерывая собеседника. Затем залпом допил пиво и хлопнул пустую кружку на стойку.
