— Вот время и покажет, — ответила Анастасия. — А сейчас, если вам не трудно, дайте постель и полотенце, у меня был тяжелый день, я спать хочу ужасно…
Так до утра они и не сказали друг другу больше ни слова.
А утром Анастасия едва успела проснуться, как услышала голос Татьяны. Та с кем-то говорила по телефону. Анастасия прислушалась.
— Да, это было… Вы считаете?.. Нет, я не защищаю его, но, по-моему, он не стал бы… Ясно… Ладно, приеду к десяти.
Анастасия услышала, как к ее комнате приближаются шаги, и нырнула под одеяло, ей не хотелось разговаривать с хозяйкой. Но та решительно вошла, потеребила девушку за плечо и сказала:
— Теперь я ничем не смогу помочь твоему отцу.
— Что случилось?! — тут же вскочила с кровати Анастасия.
— Он убил человека. На месте преступления нашли гильзу от его винтовки.
— Отец? Убил?! Нет, он их только обездвижил, он сам так сказал.
— Виктор Локтев объявлен в розыск по подозрению в убийстве.
— Господи?! Убийстве кого?
— Следователя прокуратуры Коваленко, — отчего-то устало, словно не спала всю ночь, сказала Татьяна и опустилась на кровать рядом с Анастасией.
2
На бегу легко думается.
Локтев снова бежал, но теперь уже не по лесу, а по городу, от которого отвык, который душил его своим выхлопным воздухом.
Это случилось утром. Ночь он провел на железнодорожном вокзале, поскольку Окунько он дома не застал.
Собственно, размышляя о том, к кому он переправит Бориса, Локтев все время натыкался в памяти на одно имя — Сергей Сергеевич Окунько. Сергей Сергеевич был крупный мужчина лет под шестьдесят, который когда-то появился в локтевском лесу, поразив Локтева своим громовым голосом и взрывным, но отходчивым характером, очень, кстати, соответствующим его профессии вулканолога, и еще таким подробным знанием тектонических характеристик Белоярска, словно, когда Бог создавал Землю и, в частности, Белоярск, сам при этом присутствовал и даже задавал Всевышнему уточняющие вопросы.
До поздней ночи Локтев бродил по улицам, поглядывал на теплые, уютно светящиеся окна, раз двадцать заходил к вулканологу, но безрезультатно. Вообще, это могла быть и пустая затея — вдруг Окунько уехал к своим излюбленным «юношеским прыщам планеты», как называл он вулканы, месяцев на шесть? Но Локтеву больше не к кому было обратиться за помощью — ему надо было теперь наступать, а как это делать, он пока что толком не представлял. Уже часа в три ночи он вернулся на вокзал, нашел местечко, подложил под себя газету, под голову чемодан и уснул.
Проснулся Локтев от тычка в бок. Открыл глаза. Два молоденьких милиционера робко стояли поодаль, нацелив прямо ему в голову короткоствольные автоматы, один из них опасливо вытягивал ногу, чтобы еще раз пихнуть Локтева в бок.
— Чего, ребята? Здесь, что ли, спать не положено? — спросил Локтев вполне миролюбиво.
— Стоять! Руки за голову! Молчать! Сидеть! Не дергаться, лицом вниз, не шевелиться! — вдруг, перебивая друг друга, заполошно закричали срывающимися петушиными голосами милиционеры. Команды противоречили одна другой, поэтому Локтев не спешил их выполнять. Он встал, сложил газету, отряхнул брюки и сказал:
— Что случилось хоть?
Один из милиционеров, держа автомат на изготовку, полез в карман, достал какой-то листок, несколько раз заглянул в него, сверяясь почему-то с лицом Локтева, и снова закричал:
— Васек, пакуй его! Это он, он!
Васек выполнять команду не торопился — Локтев был раза в полтора крупнее их обоих, вместе взятых.
Словом, эта канитель могла длиться вечно, если бы не подкатила милицейская машина, откуда выскочили еще люди, вот они уже и повязали Локтеву руки. Локтев не сопротивлялся.
— Да что случилось? — недоумевал он, когда его сажали в «жигуль».
Милиционеры обыскали его, нашли паспорт и обрадовались несказанно.
— Это Локтев! Локтева взяли! Убийцу Коваленко взяли! — кричали они по рации все вместе.
Ого, Коваленко убили…
Локтев на секунду приуныл. Оперативно, ничего не скажешь. А он вчера еще засомневался, что двигается верной дорогой, — Татьяна была так убедительна. Все туфта — вот она, правда. Его повязали не за то, что он вырубал фээсбэшников, не за то, что привез компромат, а за несовершенное преступление. Значит, Анастасия теперь тоже в опасности. Да, этого варианта он не просчитал. Супермен хренов. Решил переть один против власти? Вот и расхлебывай.
Машина уже тронулась с места, когда Локтев сказал:
— А чемодан мой взяли?
В порыве охотничьего азарта милиционеры забыли про чемодан. Они вполголоса обругали друг друга, но решили вернуться. Снова подкатили к вокзалу. Один, что сидел рядом с Локтевым, побежал за чемоданом. А ему только этого и надо было. Соседа по сиденью он боднул головой в физиономию, а передних двоих отрубил ударами плеч. Когда третий вернулся, на него уже смотрело дуло автомата, который держал Локтев.
— Так, парень, я никого не убивал, — сказал он побледневшему милиционеру. — Я бы вам это запросто доказал, но сейчас нет времени. Оружие дай сюда. Я его сброшу через сто метров, потом подберешь, друзей твоих выгружу вон за тем поворотом. Не поминай лихом.
С этими словами он, забрав автомат у милиционера, надавил на газ. Рожки отдельно, автоматы отдельно он действительно бросил через сто метров — милиционер бежал следом, но Локтев все-таки приостановил машину, чтобы удостовериться: не дай бог, кто другой позарится.
Остальных ментов выложил на газон за поворотом, как и обещал. Они уже очухивались, мутными непонимающими глазами смотрели на Локтева, что-то пытались сказать, наверное, выразить свое отношение к происходящему, но ему некогда было вступать с ними в полемику. Надо было ехать.
Машину он бросил за четыре квартала от дома вулканолога. И вот теперь бежал. А думал он об одном — Окунько поможет. И точно.
— Какой разговор! — прогремел Окунько, когда Локтев изложил суть дела. — Есть у меня один человек — мастер таких дел. Да ты, может, слышал про него — Черноволов?
Локтев помотал головой.
— А, ну да. Ты же от бабушки ушел, от дедушки ушел, от жизни и от политики — тоже! — громово расхохотался Окунько.
— Только у меня вот проблема — диск есть, но он с паролем.
— Откроем твой пароль. Все секреты узнаешь. А под кого копать собираешься?
— Под мэра.
Окунько задумался:
— И чем же тебе наш Богомолов насолил?
Локтеву повезло. Окунько как раз утром вернулся из командировки. И сейчас, пока Локтев рассказывал о своих приключениях, одновременно убирал в квартире, готовил завтрак и разбирал рюкзак с камнями. Кажется, больше в рюкзаке ничего и не было.
