Часть вторая О ПРЕИМУЩЕСТВАХ БЕЗДЕЛЬЯ
1
Импульсивная и стремительная в обычной жизни Валентина Карандышева в зале суда становилась воплощенным спокойствием и рассудительностью. Уверенность в победе и какая-то внутренняя собранность сразу же привлекали к ней потенциальных клиентов, способных оценить впоследствии и ее ум, и хватку, и цепкий взгляд, который не скрывали даже толстые стекла очков. У Вали была приличная близорукость, кстати, вовсе не мешавшая ей без устали гонять на машине, и Гордеев помнил, что впервые увидел ее без очков, только когда впервые же и поцеловал. Очки куда-то девались, и они долго тогда про них не вспоминали. В самом деле, нужны ли очки, если глаза закрыты?
Когда Валя была в Москве, Гордеев знал, что она в разводе, и кольцо она носила тогда на безымянном пальце левой руки. Сейчас же первое, что ему бросилось в глаза, это самое колечко, он его хорошо помнил — узенькое, неброское, с продольной глубокой чертой, оно переместилось на правую.
Она наконец отпустила его шею и перехватила взгляд. Но сказала другое:
— Что же не предупредил?.. — Потом спохватилась: — Вот черт, как назло, у меня сейчас клиент важный будет, какой-то занудный тип из Питера напросился… Нет, Юра, я просто поверить не могу! Или?.. — Тут она внимательно посмотрела ему в глаза. — Подожди-ка, это ты, что ли?!
Гордеев кивнул.
— Но что за странности? Ты же запросто мог вообще ко мне не попасть! У меня дел невпроворот, и я улетаю на днях… Назвался бы своим именем… Господи, Юрка, да что случилось-то?
Тогда он коротко объяснил ей, что вынужден был уехать из Москвы по не зависящим от него причинам, что это не надолго и вообще ничего страшного, просто лучше перестраховаться.
— Как же ты тут перестрахуешься? — буркнула Валя. — Со своим-то паспортом?! Ты же небось в гостинице уже остановился?..
— Не волнуйся, документы у меня в порядке.
— В порядке, в смысле, на чужое имя?! И это ты называешь в порядке? — Она даже побледнела немного, и это ей удивительно шло. — Вот черт, черт возьми, ну что такое, а? Как приличный человек, так обязательно в какое-нибудь…
— Что, я разве не первый? — засмеялся Гордеев.
— А, — махнула рукой Карандышева. — Ладно, это я так, к слову, не обращай внимания. Все, хватит тут торчать, а то меня тошнит уже от кабинета, поедем сейчас ко мне домой, хоть поужинаешь по-человечески.
— Вот уж не откажусь, — с удовольствием признался Гордеев, благоразумно оставивший в желудке резервные места. — А… как же муж?
— Объелся неспелых фруктов, — безо всяких эмоций сообщила Валентина, собирая документы со стола и виртуозно, как иллюзионист, рассовывая их по ящикам стола, в свой портфель, в сейф, который, как заметил Гордеев, закрывался банальным ключом. Через несколько минут они сели в спортивную «тойоту» (это была ее-таки машина), и Валентина объяснила: — На самом деле я уже почти в разводе, кольцо не снимаю из суеверия, пока бумажку не оформлю.
Гордеев хмыкнул:
— Это, как я помню, говорилось и полтора года назад. Но сейчас…
Она резко вывернула руль вправо, и Гордеева немного прижало к стеклу.
— Я в разводе-два, если так понятней. В процессе. За то время, что мы не виделись, успела еще раз выйти замуж и еще раз почти развестись. Будет интересно — расскажу, без проблем, ты же знаешь. В моей личной жизни — все, как в правовом государстве: что не запрещено, то разрешено.
— У вас тут все — два, как я посмотрю, — заметил Гордеев. — Развод-два, «Чупринка-2» из этого самого закутка, как он там у вас называется, такой уникальный?.. Или он один?
— Он точно один, — почему-то мрачновато усмехнулась Валентина и спросила: — А что ты слышал про Чупринин Закут? У меня сейчас как раз дело с этим местом связано.
— Мне сказали, что вода минеральная, которую там добывают, — самая лучшая.
— А… То есть больше ты про него ничего не слышал?
— Вроде нет.
— Понятно. Нет, Юрочка, она не самая лучшая, а просто единственная. Есть и еще вода, но та — халтура минерализованная, а эта — настоящая, не хуже, чем на Северном Кавказе.
— А что у тебя за дело, не расскажешь?
— Пока рано, — коротко объяснила она, и он вопросов больше не задавал.
Наконец они подъехали к ее дому, и, пока Валя парковала машину, чтобы завтра удобнее было выезжать — сразу же лицом к городу, Гордеев смог оценить внешний вид жилья. Это действительно оказался пригород, и — самый настоящий особняк, причем поставленный явно бог знает когда и бог знает кем, по дизайну и архитектуре это было заметно.
— Ну как? — спросила она.
— Прямо усадьба! — восхитился Гордеев.
— Скажешь тоже.
Оказалось, дом этот она купила почти год назад, к своему второму замужеству, сейчас жила тут одна, хотя, по сути, только-только его обставила. Валя сказала, что дом был построен в 1931 году, когда здесь жил командующий округом командарм 2-го ранга Чебанадзе. А за дюжину лет до него на этом же самом месте дислоцировался штаб какого-то колчаковского генерала, и прямо вот в этом белогвардейском штабе «верховный правитель российского государства» адмирал Александр Васильевич Колчак, как известно, отличавшийся крайней скромностью и неприхотливостью в быту, часто останавливался и ночевал на своей походной кровати. Такое вот историческое место. Большая веранда и балкон шириной во весь фасад. Что чаи гонять, что водку пить, наверно, все здесь было делать одинаково замечательно. А в двухстах метрах отсюда фактически уже начинался лес.
С ума сойти — вот так жить, подумал Гордеев, но так и не понял, что сам имел в виду, крайнюю степень восторга или наоборот. Скорее восхищения перед чем-то неизведанным, вроде инопланетного корабля.
В доме оказалось два этажа и семь комнат — четыре на втором этаже и три на первом. Кроме них, на первом этаже располагалась большая, метров в двадцать квадратных, кухня, а под ней — три подвала. В одном из подвалов специально для командарма Чебанадзе было построено очень специальное сооружение — сацнахели — там выдавливался виноградный сок, в другом делали вино для его домашней коллекции, в третьем — хранили это сокровище.
— Феноменально для тридцать первого года! Но где же он брал в Белоярске виноград? — поразился Гордеев.
— Чебанадзе был тут большой человек, — пожала плечами Валя. — Виноград ему привозили на специальном самолете из Батуми. У него в роду, видишь ли, все были виноделами, так что это вроде как он наверстывал упущенное за годы Гражданской. Между прочим, построил тут, в Белоярске, винно-водочный завод. У Сталина одно время в любимчиках ходил.
— Ты знаешь такие подробности?..
— Ну, во-первых, как я уже сказала, Чебанадзе для Белоярска — действительно крупная, или, как сейчас принято говорить, знаковая фигура, а во вторых, — тут она улыбнулась, — так вышло, что я училась в одной школе с его внуком. Его потомки и сейчас тут живут.
