Порода, к которой принадлежала Джуди, – результат скрещивания с фоксхаундами, что сделало английских пойнтеров намного более легкими и выносливыми, чем их мощные испанские кузены-спринтеры. Это потребовало усилий, и на какое-то время английские пойнтеры утратили легкость нрава и стали, по свидетельствам многих спортивных справочников XVIII века, «свирепыми». Но в конце концов английские пойнтеры снова обрели дружелюбие. Однако порода сохранила одну черту своих более свирепых предков – колоссальную энергию и страсть к соревнованиям. На охоте эти качества проявляются в напряженности работы собаки и во внимании, с которым она выслеживает дичь. Владельцев изумляла сосредоточенность и решимость, которые проявляли пойнтеры на охоте.
У Джуди эта естественная способность находить птицу и другую дичь так никогда и не получила развития. Но энергией и решимостью она отличалась на протяжении всей жизни. Эти качества светились в глубине ее влажных, карих глаз. В отличие от большинства животных, собаки смотрят на человека прямо, не отводя взгляд. Когда Джуди смотрела на своих двуногих друзей, ее глаза излучали ум и пыл.
Впрочем, как охотничья собака Джуди была несостоятельна. Пойнтеры рано взрослеют, и первые переживания Джуди прошли не рядом с охотником, который научил бы ее находить дичь и указывать место, где она прячется, а на улицах Шанхая, где она в одиночестве постоянно искала еду, чтобы выжить. Вестовой старшего офицера, китаец, заметил этот инстинкт, когда Джуди еще только поселилась на борту «Москита». Он сообщил офицерам, что собака замирала в правильной стойке, только учуяв запах готовящейся на камбузе еды. Тогда Джуди настораживалась и вся обращалась во внимание.
Глава 2
Собака за бортом
Прежде чем Джуди спасла кого-либо из членов экипажа «Москита», пришлось спасать саму Джуди.
Продолжавший расти щенок-пойнтер находился на борту корабля около шести недель, в течение которых с восторгом исследовал все закоулки. На корабле существовало несколько мест (например, кают-компания и мостик), куда нельзя было ходить без особого на то разрешения, и собака быстро научилась их избегать. Она также очень быстро поняла, что китайцам-кокам и вестовым не нравилось, когда она появлялась на камбузе. Китайцы считали собаку нечистым животным, но при этом видели в ней возможный обед.
Не исключено, что в записи, которую Джеффри сделал 14 октября, есть некоторая предвзятость. Джеффри писал: «Джуди, замечательная девочка, едва сносит на борту китайцев – членов команды». Но эта запись основана на факте. Работники камбуза и собака держались подальше друг от друга.
В остальном Джуди свободно бродила по кораблю без поводка. Ей присвоили официальный регистрационный номер, что дало ей статус полноценного члена команды, и ее можно было всегда встретить среди занятых работой моряков, на фордеке с впередсмотрящими или внизу, среди отдыхающих матросов. Джуди всегда могла найти себе компанию. Пойнтеры – очень дружелюбные животные, а Джуди, после долгих скитаний на улицах Шанхая, казалось, особенно тянулась к общению.
Ее «местом» был открытый ящик, застланный корабельным одеялом, которое поначалу висело у койки Джеффри, но вскоре износилось от того, что его постоянно трогали матросы и дергала сама Джуди, когда капризничала. Матросы останавливались и смеялись, глядя, как собака зубами тащит свой ящик по палубе и вверх и вниз по трапам – и даже вниз по ступеням, если это было нужно.
Жизнь на канонерках была необычной для матросов[1]. Тяжелой, лишенной блеска и славы, некомфортной даже по стандартам военно-морского флота. Обычно канонерки патрулировали в одиночку или парами, но из-за очертаний реки никогда не патрулировали большими группами или всей флотилией – иными словами, на них не давила постоянная необходимость ожидать сигналов и флагов с флагманского корабля. По большей части, моряки канонерок ценили толику свободы от рутины военно-морских операций. Эти люди любили свои корабли и свое дело, чему способствовало то, что лакейские услуги вроде приготовления пищи, уборки и выскребания палубы выполняли не матросы, а китайцы, работавшие по договору. Платили им суммы, которые по местным меркам составляли небольшое состояние. Китайцы и поддерживали образцовый порядок на кораблях. Хотя морякам часто бывало скучно, им не приходилось свирепеть, как большинству матросов, заслышав приказ «хорошенько отдраить палубу на юте».
На борту канонерки всегда находилось около тридцати моряков, в том числе два-три офицера, шесть-семь мичманов и двадцать рядовых матросов. Шестеро китайцев, работавших полный рабочий день, были официальными членами команды, как и многие поденщики, появлявшиеся на борту в качестве помощников.
Жилые помещения на канонерках, в отличие от большинства военных кораблей, находились в задней части судна. Офицеры канонерок жили в кормовых помещениях, матросы – рядом с офицерами. Кубрики были разными, от удобных до весьма суровых, все зависело от ранга. Один американский офицер описал неравенство, царившее на борту американской канонерки «Элкано»: «Капитанская каюта была вполне просторной для такого маленького корабля… и из-за обводов корпуса судна имела форму конца ванны. Капитан пользовался такими удобствами, как ванна и гальюн со смывом, но младшие офицеры довольствовались установленным на палубе стальным отсеком, настолько маленьким, что в него трудно было втиснуться. В этом отсеке был душ и архаичные санитарные средства».
Эти коробки, в которых туалет совмещался с душем, были стандартными для канонерок, под каким бы флагом они ни плавали. Кабинки находились на корме кораблей: отходы просто сбрасывали в реку. Некая леди, посетившая одну из британских канонерок, спросила о предназначении такой кабинки, и офицер ответил: «Мадам, там мы работаем с секретными документами».
Канонерки по праву считались странными кораблями. Трубы располагались не вдоль судна, а рядом друг с другом, что придавало канонеркам их особый вид, отличный от большинства военно-морских кораблей. Длина типичной канонерки составляла около 76 метров, высота борта – около 11 метров, а водоизмещение – примерно 650 тонн. Понятие «канонерская лодка» было, в основном, буквальным: в сущности, канонерки представляли собой корпуса судов, сверху обшитые листами железа так, что из этой массы стали выступали только мостик, мачты и орудия. Корабли класса Insect (к этому классу относился и «Москит») были вооружены двумя шестидюймовыми орудиями, двенадцатифунтовым зенитным орудием и шестью пулеметами «Максим» калибра 0,303 дюйма. Канонерка имела изрядную огневую мощь, была достаточно подвижной, для того чтобы бомбардировать цели, находившиеся в прибрежной полосе, отражать атаки с воздуха или обстреливать суда и отражать нападения абордажных команд, в зависимости от задачи.
Река, по которой плавали канонерки, была (и остается) одной из величайшей рек мира. В местном языке слово «Янцзы» не имеет смысла. Возможно, оно образовалось от Ян-цзу, старого названия стоявшего на реке важного города Чжэньцзян. Иностранцы, посещавшие город, вероятно, слышали его название и предположили, что оно относится к великой реке, на берегах которой тот находился. Во многих распространенных диалектах китайского языка слово «ян» означает океан, так что, возможно, реке дали титул океана, чтобы подчеркнуть ее величие. Но более вероятно, что это название появилось в результате ошибки иностранцев, которых местные жители называли «квейло»[2]. Большинство китайцев называют Янцзы «цзян», то есть просто «рекой».
