Новый понимающий кивок.
Но Лео чувствовал, что должен описать ситуацию поподробнее.
– Я постоянно забочусь о Тери, прислушиваюсь к ее пожеланиям, обеспечиваю все, что ей нужно. Взял на себя наем дополнительного персонала в ее ресторане, чтобы она не утомлялась на работе. Словом, делаю для нее все, что могу. Точно выполняю ваши инструкции.
Мейвис молчала, не сводя с него испытующего, вопросительного взора мудрых карих глаз.
Лео на мгновение задумался – нет, вроде ничего не упустил.
– Мейвис, мы с ней прекрасно ладим. Вот уже несколько недель ни разу не поспорили. Даже по телевизору смотрим одно и то же! И, разумеется, никаких проблем с… э-э… – Он запнулся, не желая посвящать помощницу в свою интимную жизнь.
Мейвис выразительно подняла брови.
– Одним словом, вы счастливы вместе?
– Да, – с облегчением подтвердил Лео.
– И любите друг друга?
При этих словах Лео поморщился. Слишком живо запечатлелись в его памяти приставания Сирены: «Ты меня любишь? Ну, скажи, любишь? Тогда сделай так, как я прошу!» Всякий раз, как ей что-то было нужно, она заговаривала о любви. С тех пор слово «любовь» для Лео было неразрывно связано с обманом и шантажом.
Тери вызывала в нем чувства, каких он не испытывал к Сирене. Никогда. С самого начала у них все было совсем по-другому. А теперь, когда он показал ей, что не похож на Уэйна… да, его чувства – как их ни называй – реальны. И, судя по всему, взаимны.
– Да, и с этим проблем нет, – заверил он Мейвис. – Вот поэтому-то я ничего и не понимаю! Сегодня днем мы ходили на ультразвуковое обследование. Оба чуть не взлетели от счастья, когда увидели малыша. Мне показалось, это самый подходящий момент, чтобы снова попросить ее выйти за меня замуж. Но она отказала. Наотрез. Даже говорить об этом не хотела. Может быть, вы мне объясните, – он умоляюще протянул к ней руки, – что все это значит? Почему она меня отвергает?
– А сама она объяснила почему? – осторожно спросила Мейвис.
Лео только руками развел.
– Сказала, слишком рано. Попросила подождать до рождения ребенка. Но, Мейвис, тогда будет слишком поздно!
– Слишком поздно для чего? Он поморщился.
– Тери говорит, что в наше время никто на это не смотрит, но мне неприятно думать, что мой ребенок будет незаконным, что Тери ляжет в больницу под своей фамилией и ребенок появится на свет так, словно я к этому никакого отношения не имею. Такое впечатление, как будто она хочет от меня отделаться.
– Лео, но ведь во всех остальных вопросах она не стремится, как вы выразились, отделаться от вас, – миролюбиво заметила Мейвис.
Но это его не успокоило.
– Почему она не хочет выходить за меня замуж? – напрямую спросил он.
– Может быть много причин, – пожевала губами Мейвис.
– Например?
– Видите ли, Лео, – заговорила она, глядя куда-то вдаль, словно видела нечто, для него неразличимое, – есть разные способы выразить любовь, и одни для женщины значат больше, чем другие.
– Вы познакомились с ее родными? – спросила она вдруг.
– Нет. – Он нахмурился. – Вы уверены, что дело в этом?
– А она с вашими?
Он пожал плечами.
– У меня из родственников остался только отец, а он переехал с новой семьей на Южный берег. Я сам несколько месяцев его не видел.
– Итак, вы сделали Тери предложение, но при этом не познакомились с ее семьей и не познакомили ее со своей, – заключила Мейвис с таким видом, словно он упустил самое главное.
– Мы создадим собственную семью, – возразил Лео.
– А на свадьбу вы их тоже не пригласите?
– Боже мой, Мейвис! – Он возвел глаза к потолку. – Мы оба разведены. Хватит с нас этой ерунды с венчанием, пышной свадьбой и всем прочим. Распишемся в мэрии – этого довольно. Нам просто надо пожениться, к чему устраивать из этого шум?
– А она думает так же?
– Мы об этом еще не разговаривали, – недовольно ответил он.
– Понятно, – заметила Мейвис и некоторое время молчала, строго глядя на него сквозь очки. – Итак, вы хотите жениться на Тери, чтобы получить документ, дающий вам законные права на ребенка. Я правильно вас поняла?
– Ну… в общем, да. Но, разумеется, это на всю жизнь…
– Если вы собираетесь прожить вместе жизнь, не стоит забывать о ваших родных, – посоветовала Мейвис. – Думаю, это очень важно. Семья, Лео, – это не только совместное проживание и общий ребенок. Семья затрагивает всего человека, все стороны его личности. Мне кажется, Тери это понимает.
Лео задумался, закусив губу.
– Значит, я должен получить «добро» от ее родных.
Подумаешь, проблема! – размышлял он. Поговорю с ее отцом и братьями о футболе!
– А она – от ваших. Так вы создадите фундамент для будущей семьи.
Да, думал Лео, в этом, пожалуй, есть смысл.
– Спасибо, Мейвис, – поблагодарил он ее. – И вы думаете, это поможет ее уломать?
– Нет, что вы! – округлив глаза, воскликнула она. – Я вообще очень сомневаюсь, что вам удастся ее, как вы говорите, «уломать».
Лео вскочил словно ужаленный.
– Тогда зачем вы мне все это говорили?!
– Чтобы подготовить почву для второй попытки. Которую вы предпримете после того, как родится ребенок.
– Мейвис! – Лео гневно уставился ей в лицо. Я думал, вы подскажете, как уговорить ее сейчас!
Мейвис и глазом не моргнула – спокойно и смело выдержала его взгляд.
– Лео, если вы хотите знать мое мнение, то шансов у вас нет. Вы уже предложили, и она отказала. Причем момент был для вас самый благоприятный. Вам остается только готовить почву и ждать следующего благоприятного момента – а такой, возможно, наступит только после рождения ребенка.
Лео поклялся, что не выйдет из себя, но исполнить клятву было нелегко.
Черт бы побрал этих женщин! У всех до единой – даже у добрейшей старушки Мейвис – какая-то ненормальная, идиотская, перекрученная логика! Словно они думают не мозгами, а чем-то еще!
– И вы ничего больше мне не скажете? – взмолился он.
Все существо его протестовало против того, чтобы признать свое поражение.
Мейвис обернулась в дверях и, склонив голову набок, произнесла задумчиво:
– На вашем месте я не стала бы так беспокоиться о каком-то клочке бумаги. Ведь у документа нет души.
– Души?! – оторопело повторил Лео.
Теперь он понимал одно: что ничего больше не понимает.
– Да, души, – ответила Мейвис и, многозначительно кивнув ему, скрываясь за дверью.
