Восторг Тери на мгновение сменился ужасом.
Она ведь не подумала! Неважно… он подумал… он обо всем позаботился. И в следующий миг предостерегающий голос тревоги заглушило ликующее: да… да… да… войди же в меня! Скорее! Глубже! Пронзи меня насквозь! Слейся со мной!
Он приподнял ее одной рукой, и тело ее выгнулось ему навстречу, дрожа от сладкого предвкушения, спеша ощутить исполнение обещанного. Лео вошел в нее, и Тери ощутила, как все существо ее открывается перед ним – шире… шире… глубже… глубже… В какой-то миг Тери испугалась, что не переживет такого наслаждения, умрет от не испытанного доселе восторга.
Если бы в этот миг он остановился, Тери не стала бы жаловаться – ей и этого было довольно. Он и вправду остановился, но лишь затем, чтобы сжать ее в объятиях и поцеловать и этим усилить сладостное ощущение взаимного обладания, таяния, растворения друг в друге.
Тери обвила его руками и ногами, и Лео повлек ее за собой в бешеную скачку поверх всех барьеров. Он вонзался в нее со всей своей могучей силой, и волна за волной неописуемого наслаждения накатывала на нее, стирая горькие воспоминания о неудачном браке, открывая тело и душу навстречу новому чувственному опыту, не похожему ни на испытанное прежде, ни на прочитанное в книгах, ни на являвшееся ей в самых смелых фантазиях.
Достигнув вершины, Лео не выпустил ее из объятий. Он ласкал ее, целовал, шептал на ушко ласковые слова, пока она снова не воспламенилась прежним жаром, не воодушевилась неуемным стремлением снова и снова познать его бушующую страсть.
Сколько раз, в скольких положениях соединялись они – Тери не знала, да и не желала знать. Казалось, наслаждению не будет конца. Лео вновь и вновь доводил ее до экстаза. Но, как бы ни пылали они оба, он не забывал о предохранении: тонкая, почти неощутимая, но надежная броня оберегала его и его подругу от нежелательных последствий, позволяя предаваться страсти без тревоги и страха перед будущим.
Голод их лишь возрастал от насыщения. Порой, утомленные, они засыпали в объятиях друг друга – но только для того, чтобы несколько минут спустя, пробудившись, возгореться новым пламенем. Когда же в окно постучался рассвет, любовники открыли новое наслаждение в том, чтобы любить друг друга, купаясь в его бледно-розовых лучах.
Лаская Тери нежным взглядом синих глаз, Лео легонько обводил кончиками пальцев круги вокруг чувствительных сосков. Лицо его выражало счастье и покой.
«Как же он красив!» – думала, глядя на него, Тери. – «Как неправдоподобно, фантастически красив!».
Над чудными синими глазами его двумя безупречными дугами выгибались черные брови. Чеканный прямой нос, чуть расширяющийся к ноздрям, – словно стрелка, указывающая на рот. А губы… им позавидовала бы любая женщина: прекрасной формы, резко очерченные, но нежные и чувственные. И вдобавок – непередаваемое ощущение силы и уверенности в себе, свидетельствующее, что тридцать с чем-то лет прожиты не зря. Настоящий мужчина: мужчина, который знает, чего хочет, и умеет добиваться своего.
Себя Тери вовсе не считала красавицей. Коротко стриженные темные волосы, конечно, не могли сравниться с густыми смоляными кудрями Лео. Впрочем, глазами своими она была довольна. Вполне приличные глаза, большие, светло-серые, подчеркнутые длинными ресницами. Нос тоже ничего. А вот рот великоват, особенно, на взгляд Тери, портила ее полная, чуть выдающаяся вперед нижняя губка.
Да, она, конечно, не красавица. Но симпатичная. И с хорошей фигурой. Со школьных лет парни не давали ей проходу, но, выскочив замуж за Уэйна, она перестала интересоваться мужчинами. А после неудачного брака и развода вообще разочаровалась в противоположном поле. О своей внешности она почти не задумывалась. Пока не встретила Лео.
Он улыбнулся медленной ленивой улыбкой.
– Хорошо тебе?
– Ммм… – промурлыкала она, не в силах издать ни слова.
– И мне. Так хорошо мне давно уже не было. Ты сотворила чудо, Тери.
О чем он говорит? Он сам – живое чудо!
– И ты, Лео.
– Но, видишь ли… – со вздохом начал он и, запнувшись, убрал руку.
Тери ощутила: настало время решения. Ночь прошла. Что дальше? Как бы хорошо ни было им вместе, Лео оставался для нее незнакомцем. Что она о нем знает? Может быть, он любитель интрижек на одну ночь?
– Не хочу вводить тебя в заблуждение… – с какой-то кривой улыбкой продолжил он.
Тери замерла, поспешно напомнив себе, что жаловаться не на что. Лео Кингстон ничего ей не обещал. И все же в сердце ее билась надежда, что эта ночь – начало чего-то большего.
– Эта ночь стала для меня настоящим подарком…
Но… Тери чувствовала – сейчас последует какое-то «но». Что ж, ничего удивительного. Куда удивительнее, что преуспевающий бизнесмен, человек, весь облик которого буквально кричит о богатстве и успехе, вообще обратил внимание на простую девушку из рабочего квартала.
– Но я не из тех, кто женится, Тери. Это я уже проходил, и повторять печальный опыт меня не тянет.
– Ты разведен? – поинтересовалась Тери.
Он, правда, говорил как-то, что «гуляет сам по себе», но она вдруг испугалась: а что, если он женат?
– Еще как! – саркастически ответил Лео.
– Я тоже, – призналась она. – Веселого мало, правда?
– Это уж точно.
– Так что же ты хочешь сказать, Лео? Что готов поддерживать со мной отношения, если я не стану ждать большего, чем ты согласен дать?
Эта мысль ее вовсе не расстроила. Превыше всего Тери ценила честность – а в том, что Лео честен, она уже убедилась. Лучше сразу поставить все точки над «i», чем потом мучить себя многочасовыми болезненными выяснениями отношений, какие частенько случались у них с Уэйном.
– А ты на это согласна, Тери? – спросил Лео, серьезно глядя ей в глаза.
Она на мгновение задумалась о том, какие горькие уроки вынес он из своего неудачного брака.
– Лео, – так же серьезно ответила Тери, – скажи мне прямо, чего ты хочешь?
Лицо его осветилось неотразимой улыбкой.
– Того, что у нас только что было. Снова и снова. Пока нам не надоест.
Сердце ее подпрыгнуло от счастья. За двадцать девять лет жизни Тери не испытала и половины того, что подарил ей Лео в эту ночь, неудивительно, что она не собиралась пропускать такую возможность. Однако Лео почти ничего ей не сказал. Только то, что наслаждение было обоюдным, – но это она и так знала!
– Значит, речь идет о голом сексе? – нарочито легкомысленным тоном, страшась его отпугнуть, уточнила она.
Лео нахмурился.
– Уж очень грубо это звучит, – медленно, задумчиво проговорил он. – Ты мне нравишься, Тери. Очень нравишься. Я не хочу обижать тебя.
– Лео, честность меня не обижает, – заверила она. – Я только рада, что ты с самого начала сказал все начистоту.
