Правда, есть одно обязательное условие — подкрепление должно
действовать сразу. Оставленные во времени подкрепления — ерунда на постном
масле, так «хорошее» поведение зафиксировать невозможно, а «плохое» так не
заблокируется. «Помнишь, ты вчера сказал бабушке «спасибо»? Вот за это я даю
тебе конфету» — подобная воспитательная тактика в пользу бедных. А «Ты не
пойдешь гулять, потому что вчера нахамил бабушке!» — в пользу бедных дважды.
Однако, мы далеко не всегда можем подкрепить «хорошее» поведение ребенка
немедленно. В таком случае необходимо использовать дополнительный стимул,
свидетельствующий о скором подкреплении этого поведения.
Всем нам хорошо известно, что дельфины способны на
удивительные фокусы — прыгают через обручи, играют друг с другом в мяч,
выскакивают по команде дрессировщика на край бассейна. А еще, например, они
могут делать серию прыжков — десять раз кряду выпрыгивают из воды, причем, еще
делают в этот момент разнообразные сальто. Каким образом подкреплять эти прыжки
дельфина, когда он прыгает целой серией? Он вряд ли поймет наши объяснения —
мол, ты попрыгай десять раз подряд, а я тебе за это дам рыбку. Необходимо
действовать иначе, и дрессировщики дельфинов нашли выход.
Во время тренировочных прыжков они свистят в милицейский
свисток, который хорошо слышен и над, и под водой. Таким образом, они сообщают
дельфину, что он движется в правильном направлении. Десять свистков означают,
что он получит свою рыбу. И он зарабатывает свои десять свистков, чтобы потом
«обменять» их на одну пищевую награду. Точно так же и с нашими детьми: если мы
не можем подкрепить поведение ребенка немедленно, мы должны подкреплять каждый
этап этого его дела добрым словом и подтверждением того, что вознаграждение все
ближе и ближе.
«Смотри-ка, ты уже сделал два примера из учебника. Какой
молодец! Еще остались вот эти, и мы пойдем гулять! О-о, еще два! Супер! Я уже
пошла собираться на прогулку!» Ну и так далее, в том же духе. Если же думать
обо всем «домашнем задании» сразу и о подкреплении, которое случится в самом
конце работы, и то только «может быть», то любому ребенку, поверьте, становится
«и скучно, и грустно, и некому руку подать». Но в ситуации, когда каждый его
шаг подкрепляется увеличением надежды на позитивный результат, он проще и быстрее
справляется с задачей. Кстати сказать, дрессировщики дельфинов, обучающие своих
питомцев серийным прыжкам, идут еще на одну хитрость. Часто они подкрепляют
первый прыжок, а затем уже вознаграждают за всю серию прыжков. Зачем это
делается? Ну, так просто понятнее. Например, в детстве я очень любил, когда
мама массировала мне голову.
Ребенок нуждается в том, чтобы в любой конфликтной ситуации
ему честно сказали, вызвана ли она его поведением или чем-либо другим.
Лууле Виилма
Голова у меня регулярно болела, и массаж очень помогал. И
вот если бы мама таким образом положительно подкрепляла то, что я сел за уроки
или сделал первую их часть, а по завершении всей «серии» предлагала бы какую-то
совместную игру, то, вероятно, я бы не воспринимал уроки как нечто мучительное,
бесконечное и бесперспективное. Уверен, такое отношение к учебе положительно бы
сказалось и на моих оценках, которые, мягко говоря, оставляли желать лучшего.
Тут, впрочем, надо отметить, что подкрепление должно быть
четко увязано с результативностью соответствующего поведения ребенка и
действовать оно должно без осечек: заслужил — получи, не заслужил — извини, в
следующий раз. Когда я поступил в Нахимовское училище, мы с математикой были в
сложных отношениях. Во мне жила уверенность, что она мне не нужна, поскольку я
буду врачом, а не каким-нибудь штурманом или радиоэлектронщиком. Ну и кроме
того, с детства слышал я, что не слишком силен в этом предмете, а потому был
уверен, что не силен в нем никак. Но в училище математика была основным
предметом. Более того, на каждом уроке мы писали контрольные, а потому оценки
следовали одна за другой.
Родители, поощряя капризы детей и балуя их, когда они малы,
портят в них природные задатки, а потом удивляются, что источник, которой Они
сами отравили, имеет горький вкус.
Джон Локк
И вот, собственно, о подкреплениях… Увольнение на выходные
получал только тот нахимовец, у которого не было за неделю ни одной двойки или
не больше двух троек. Причем, тут без дискуссии: журналы в офицерскую — и
списки увольняемых на доске почета. То, каким подкреплением является воскресное
увольнение, объяснить сложно. Это мега-супер-невозможное положительное
подкрепление! Ты неделю живешь по команде, постоянно в строю, и даже в
«свободное время» ты в классе под наблюдением офицера. В результате, я
настолько сдружился с математикой, что закончил училище с отличными оценками по
этому предмету — и по алгебре, и по геометрии. Правда, для этого мне
приходилось на протяжении нескольких месяцев вставать в пять утра, чтобы как
следует дополнительно позаниматься, сидя на полу в коридоре… Но поверьте,
формула подкрепления: «заслужил — получи, не заслужил — до свидания» работает!
Наконец, о так называемом «большом куше». Есть такая метода
— даже если ребенок не сделал ничего супервыдающегося, вдруг подкрепить его
нежданной радостью. Часто наши дети находятся в подавленном состоянии,
переживают из-за своих очень серьезных детских дел, да и вообще, ребенку тяжело
жить. И хотя мы этого не помним, это так. Ужасное это время — детство! Но, как
известно, «что пройдет, то будет мило», а потому войти в тяжелое положение
своего ребенка нам, как правило, не удается. Нам кажется, что у него все
прекрасно, а если и не прекрасно — то только потому, что он сам дурак. В общем,
это заблуждение. И имеет смысл хоть изредка напоминать своему ребенку, что его
родители в курсе, что не все коту масленица.
Примечание: "Из семейного архива…"
Где-то, мне кажется, я эту историю уже рассказывал, но она
дорогого стоит, поэтому не побоюсь повториться, Дело было в моем достаточно
глубоком детстве. Мы с моими кузенами жили на даче у бабушки и дедушки, которые
были безусловными главами наших семей и пользовались у всех, без исключения,
непререкаемым авторитетом (дочери всю жизнь обращались к ним только на «Вы»).
В воспитании детей главное, чтобы они этого не замечали.
Неизвестный автор
Бабушку мы просто боялись до смерти, а дедушку побаивались,
но не потому, что нам могло от него влететь, как от бабушки (дедушка даже голос
никогда не повышал, не говоря уже о том, чтобы продемонстрировать нам свое
плохое настроение), а просто потому, что мы его до той же смерти уважали. При
этом, я был младшим из детей и, мягко говоря, скорее, нелюбимым внуком бабушки,
нежели любимым. В общем, мне доставалось и справа и слева, а потом еще от мамы
за то, что и справа и слева мною недовольны.
Сама же история с «большим кушем» развивалась следующим
образом. Чтобы угодить бабушке, что, в принципе, было почти невозможно, дети
начали между собой соревноваться в том, кто раньше встанет, чтобы накрыть на
стол перед завтраком. И вот, одним «нехорошим утром» мне посчастливилось
проснуться раньше остальных. Я немедленно кинулся накрывать на стол и так
торопился, что… разбил любимую бабушкину масленку. Как сейчас помню —
керамическую такую, цыплячье-желтую. После этого со мной случился паралич воли,
мысли и чувств. Мне казалось, что смерть уже не только пришла, но и накрыла
меня своим черным покрывалом. Я трясся, как осиновый лист, откомандировал маму,
чтобы она подготовила бабушку к этой новости. И уже по лицу мамы понял, что
«миссия невыполнима», в живых не останется никого.
