Тот теплый майский день он запомнит, наверное, на всю жизнь.
Лаврентий отдыхал на даче со своим семейством. Не любящий подолгу находиться в их обществе, он еле сдерживался, чтобы не сорваться на грубость. Поэтому, когда у ворот скрипнули тормоза и послышался стук закрываемой двери автомобиля, он вздохнул с облегчением — наверняка его затребовали на работу. Но радость оказалась преждевременной.
Нагло улыбаясь ему в лицо, у калитки стоял Павел и помахивал рукой, приглашая выйти. Об этом парне он знал не понаслышке, поэтому сразу насторожился.
— Чем обязан? — неприветливо буркнул Лаврентий, закрывая за собой калитку.
— Разговор есть. — Павел ступил на тропинку, ведущую к реке, и предложил: — Пойдем пройдемся…
Следующие полчаса Лаврентий слушал размеренную речь «этого ублюдка», как он про себя окрестил Павла, и постепенно наливался краской. И было от чего прийти в ярость. Мало того, что тот самым наглым образом проник в секреты его дела, так он еще смел угрожать ему!
Задыхаясь от ненависти, Лаврентий Степанович рванул ворот рубашки. Вырванные с мясом пуговицы с треском отлетели и затерялись в густом ворсе дорогого ковра. Задержав взгляд на замысловатом узоре, он попытался припомнить, от кого получил этот шедевр ковроткачества в подарок, но так и не сумел.
За долгие годы службы подарков было великое множество. Они росли горкой картонных коробок на шкафу и на антресолях, постепенно обретая все более ощутимый вес в кубах леса для дачного домика или зеркальных стеклах новенького автомобиля. Как говорится: «Аппетит приходит во время еды!» Не был лишен его и Лаврентий Степанович. Жена, дура, надоумила купить участок земли близ одного из крымских курортов. Влез в долги, а потом покатилось…
Он нахмурил лоб, припомнив, как пришел к нему с «деловым предложением» один из подчиненных. Дело, мол, верное. Бабки потекут рекой.
Деньги и вправду потекли рекой. Но с ними появились и проблемы. Не бог весть какие, конечно. Так, пару-тройку раз пришлось пропустить бабки через легальный бизнес, чтобы отмыть… Но все эти проблемы были смешны перед лицом той опасности, которая сейчас нависла над Лаврентием Степановичем.
Как выяснилось, Павел не блефовал. Он действительно обладал неоспоримыми доказательствами его, Лаврентия, участия в темном деле. И тянуло оно, по самым скромным подсчетам, лет на восемь строгого режима…
Неожиданный звонок в дверь прервал его невеселые размышления.
Тяжело прошаркав в прихожую, он застыл у глазка и, лишь увидев юркие глаза Лехи, которого все знали как Лему, немного успокоился.
— Что так поздно? — недовольно буркнул Лаврентий, впуская нежданного гостя.
— Я нашел его, — быстро выдохнул тот. — В материном доме живет… с девкой.
— Она что, уже выписалась из больницы? Выходит, плохо обработали деваху?..
— Он с другой, — Лема присел на корточки и подобострастно заглянул в глаза хозяину. — Стриженая какая-то. Глазищи вполлица, бледная, как с тюряги…
— Угу, — промычал невразумительно Лаврентий, о чем-то напряженно думая. — И что?!
— А ничего, — пожал Лема плечами. — Я его предупредил, он меня выслушал… и все.
— Ни да ни нет?..
— Точно. — Лема судорожно сглотнул. — Только вижу, что ему это не нравится… Ну, в том смысле, что такие напряги ему ни к чему. Может, не ожидал он, что возникнут крутые неприятности?
— Тоже мне секстрасенс, — фыркнул Лаврентий, смерив презрительным взглядом вертлявого парня. — Ему не нравится, что я отказался платить и что несколько его ребят засыпались… Подождем, когда они начнут говорить! Вот пойдет потеха!..
— Ничего не будет, — забывшись, Лема смачно сплюнул и тут же, спохватившись, вытер плевок рукой. — У них дело было поставлено четко: никто ничего не знал. Задание получали перед выездом — когда куда подъехать. Там их уже ждали. Проблем почти никогда не возникало, а если и возникали, то Пашка быстро наводил порядок — он умеет все обставлять. Каждый раз на дело шли разные люди. Их так и звали — «Пашкины одноразовые». Хитрый он — постоянный штат не держал. Правда, есть у него один…
— Кто такой? — вскинулся Лаврентий, внезапно заинтересовавшись. — Узнай о нем все — что ест, с кем спит и прочее. Пашку трогать нам нельзя — себе дороже, а вот дружка его…
— Понял!.. — восхищенно протянул Лема, приподнимаясь. — Это точно! Пашка за него горой!..
А тот, о ком они говорили, сидел в одиночестве в огромной пятикомнатной квартире друга и исподлобья поглядывал на пляшущие огоньки пламени в газовом камине. Сосредоточенность его взгляда свидетельствовала об одолевающих парня мыслях, безрадостное течение которых неожиданно было прервано. Гулкие удары стенных часов известили о том, что время, отведенное на ожидание, давно вышло.
Со вздохом передернув затвор пистолета и сунув его под ремень брюк, парень прошел в прихожую. Задержавшись перед зеркалом ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы провести растопыренной пятерней по взъерошенным волосам, он вышел из квартиры, громко хлопнув напоследок дверью.
Машина была припаркована в глубине двора. Опасливо озираясь, он сел за руль и мягко тронулся с места…
Маленький домик с покосившейся трубой встретил его темными окнами. Несколько раз посигналив для порядка, он вышел из машины. Пошарив под крылечком и не найдя ключа, тихонько стукнул согнутым пальцем в оконное стекло.
— Кто?! — настороженно спросил Павел из-за двери некоторое время спустя.
— Я… — хрипло произнес парень, ступая на хлипкие ступеньки.
— Тимоха?! Ты чего?! — Дверь тихо распахнулась, и Павел пропустил друга внутрь. — Заходи, только тихо…
— А кто у тебя? — Тимоха насторожился и попытался заглянуть другу через плечо. — Она все еще у тебя?! С ума сошел! Ты хотя бы знаешь, — что это за девка?!
— А ты знаешь!.. — недоверчиво фыркнул Павел, прикрывая дверь в спаленку.
— Узнал кое-что… — Тимоха присел на скрипучую табуретку и, понизив голос до шепота, продолжил: — Говорят, она брата своего замочила… во сне.
— Да… — Павел молча пожевал губами. — И что?!
— А тебе мало? — фыркнул друг и с подозрением уставился Павлу в глаза. — Это еще не все…
— А что еще? Хочешь сообщить, что Лаврентий ее возжелал?! Так его вкусы всем известны…
— Ты знал?..
— Она мне рассказала, — Павел слегка улыбнулся. — Чудная она…
— Да уж вижу, — Тимоха с язвительной ухмылкой скользнул по обнаженной фигуре друга, всю одежду которого составляли узкие трусы. — Познакомился… Давай теперь о деле. Сизого взяли… За него я спокоен — будет молчать, хотя он и знает немного, а вот…
— Кого еще?
— Сегодня вечером, — Тимоха озабоченно потер шею, — в ресторане этот урод подрался… Валек…
