– От верблюда!.. – продолжала орать Лика. – По уху след взяла!.. Кстати, которого ты лишился?!
Быстро подошла к нему и больно схватила за уши.
– Странно… Вроде все на месте, – с издевкой произнесла она и, не опуская рук, прошипела: – Быстро в машину, дрянь! И с этого дня каждый твой шаг под моим контролем!.. Понял?!
– Д-д-да, – попытался кивнуть головой Димка, сморщившись от боли. – Пусти, мне больно.
– Больно… – укоризненно покачала она головой. – А как мне было больно, не задумывался? А как мне было страшно?!
– А страшно-то почему?
– За тебя, идиота, боялась!..
– Скажешь тоже!.. – фыркнул Димка, потирая уши.
– Идем! – коротко приказала Лика и, схватив его за рукав, потащила к выходу.
У широко раскрытой двери стоял Анатолий Николаевич в компании хозяина квартиры и Алексея. Последний, увидев Лику с Димкой, толкнул в бок отца и зашипел:
– Па! Посмотри!
Тот резко обернулся и остолбенел.
– Перехитрила, значит, – скривился он в усмешке. – Шустрая какая…
Передав с рук на руки Анатолию Николаевичу упирающегося Димку, Лика нацелила пальчик похитителю в грудь и грозно произнесла:
– Если когда-нибудь где-нибудь я тебя еще раз увижу – не обижайся! Понял?..
– Понял, – процедил он, все так же криво ухмыляясь.
– А ты! – обернулась она к Алексею. – Забудь о том, что он когда-то был твоим другом! Я доходчиво объясняю?! И еще…
Она обвела взглядом всех присутствующих.
– Пятьсот баксов вернуть придется!.. И мне плевать, если вы их потратили… Все!.. – рявкнула она напоследок и вышла из квартиры.
Пробираясь по темным городским улицам к своему дому, Лика вся клокотала от гнева.
– Каков мерзавец! Это надо же, а?! – бормотала она себе под нос, бросая время от времени косые взгляды в Димкину сторону.
Тот сидел, отвернувшись к окну, и, казалось, забыл о ее существовании.
– Хотелось бы знать, кто все это придумал?! – повысила она голос, въезжая на автостоянку. – Кто такой изобретательный?! Ты?!
– Нет, – наконец разжал он губы, потом, поерзав, бросил на нее взгляд исподлобья. – Что это меняет? Все равно я виноват не меньше, ведь так?
– Ты гляди, какой сообразительный!..
– Отцу скажешь? – облизнул он пересохшие губы.
– Непременно! Более того, расскажу о всех твоих выкрутасах. И шантажа твоего я теперь не боюсь! – Лика заглушила мотор и, бросив Димке ключи от квартиры, коротко приказала: – Выметайся… И быстро домой. Я сейчас поднимусь. И будь уверен – разговор еще не окончен!..
Провожая взглядом его сгорбленную фигурку, Лика ни с того ни с сего расплакалась.
– Ну, ну, милая, успокойся… – принялся уговаривать Анатолий Николаевич, поглаживая ее вздрагивающие плечи. – Все образуется. Ты же должна понимать – у него переходный возраст. И к тому же потеря матери… Все это, несомненно, наложило отпечаток на его характер…
– Эх, Анатолий Николаевич! Дело разве в характере. – Лика шумно высморкалась в предложенный соседом платок. – Он ненавидит меня!..
– Глупости, – тихонько засмеялся он. – Бунтует – это да. Но ненависть – это слишком сильное чувство… Чтобы ее вызвать, надо постараться. А ты ведь ему ничего не делала…
Все так же не повышая голоса, он взял ее под руку и повел к дому…
Григорий сидел в кухне за столом и кромсал колбасу крупными кусками. Полчаса назад он вернулся из очередной поездки и обнаружил на столе записку следующего содержания: «Гринечка! Одолжила у тебя пятьсот долларов. Отдам позже. Мне очень нужно – Димка в беде. Лика».
Читая и перечитывая ее вновь и вновь, он не переставал накручивать диск телефона, но Лика не отвечала.
– Чертов пацан! Что он опять натворил?! – ворчал он, все больше и больше переживая из-за ее позднего отсутствия. – Где ее носит?!
Кое-как перекусив и приняв ванну, Григорий поставил чайник на огонь и призадумался.
Что-то в последнее время шло не так. Что-то неумолимо надвигалось – это он чувствовал. Идиотские звонки последние два месяца поднимали его раза по три за ночь. И ладно бы звонили по делу, а то помолчат и кладут трубку.
– Еще Лика запропастилась куда-то!.. – чертыхнулся он и вновь пододвинул к себе телефон. – Ну, давай, девочка! Сними трубку!
Словно отвечая его мольбам, на том конце провода усталый голос Лики произнес:
– Алло…
– Лика, сестренка, что случилось?
– Привет для начала, – недовольно буркнула она. – Тебя где носило? Пропадет вечно не знаю на сколько…
– Ладно, не шуми, – хохотнул Гриня. – Лучше расскажи – что за неприятности?
– Уже все в порядке, – зевнула она в трубку. – В том смысле, что с Димкой все в порядке. Но есть еще кое-что…
– Что?.. – сразу насторожился он.
– Я виделась с Серым… Представляешь – он жив!
– Я знал об этом…
– А почему мне никогда не говорил? – Лика снова зевнула. – В общем, он с меня какие-то деньги тряс. Про какой-то общак лопотал…
– Что?! – Григорий почувствовал, как по спине холодной змейкой заструился пот. – Что ты ему сказала?
– А что я ему скажу? Я же ничего не знаю.
– А он?! Что он?! – повысил голос Гриня. – Да проснись же ты, наконец!
– Не кричи на меня!.. – обиделась Лика. – Мне и так сегодня досталось… Вспоминать тошно…
– Извини, сестренка! Что Серый?!
– Угрожал, что еще… – недовольно буркнула она. – И вообще – я ничего не понимаю! Димку похищают, мне угрожают, тебя какие-то девицы наглые спрашивают…
– Когда? – от изумления Григорий лишился дара речи – единственной «девицей» в его жизни была Алена, но она мать троих детей и уж никак не наглая, а о том, чтобы она пришла к нему, – не могло быть и речи. – Когда?! Какая девица?! Ты чего несешь?!
– Гриня, милый! – взмолилась наконец Лика. – Я еле стою на ногах. Давай до завтра… Я к тебе приеду часикам, скажем, к пяти. Идет?..
– Идет… Только я прошу тебя об одном, – он судорожно сглотнул, – осторожнее… Все это очень серьезно. Серьезнее, чем ты можешь себе представить… Все, спокойной ночи…
– Ага, у вас у всех все очень серьезно, – ухмыльнулась она своему отражению в зеркале. – Похищаете, уши присылаете, а потом оказывается, что это просто дети решили порезвиться… Кстати, об ушах…
Стукнув для приличия в дверь, Лика вошла в Димкину комнату и без сил рухнула в кресло.
– Ну и что скажешь?! – посмотрела она на съежившегося под одеялом подростка. – Жду объяснений…
