Она заметила припаркованную иномарку Ярослава — запертую и пустую. Значит, она на верном пути и Красин где-то здесь. И ему, судя по всему, требуется помощь.
Поэтому, как водится, перебравшись через забор, девушка собиралась было направиться к одному из черных выбитых окон, но заметила, что входная дверь отчего-то приоткрыта.
Это было крайне странно.
Диля поднялась по ступенькам, толкнула дверь и шагнула в холл. Под подошвами у нее скрипели песок и штукатурка. Девушка включила фонарик, и по облезлым стенам «Петрополиса» заплясал огонек.
В этот момент ее мобильный зазвонил. Диля возликовала — на связи был Ярослав!
— Ты где? — спросила она. — Я сейчас в «Петрополисе», твоя машина около входа припаркована…
— Я знаю! — дохнул ей в трубку призрачный голос, ни мужской, ни женский. — Я видел, как ты приехала…
Чувствуя, что ей сделалось страшно, Диля сипло спросила:
— Кто это? Где Ярослав? Почему вы звоните с его мобильного…
Звонок завершился. Диля услышала странный шорох, обернулась — и луч фонаря уперся в дверной проем. Там никого не было.
Но вдруг шорох послышался где-то рядом с ней, Диля, завидев странную тень, метнулась в сторону, но вдруг чьи-то сильные руки схватили ее и прижали к лицу нечто, пропитанное сладковатым запахом. И как Диля ни сопротивлялась, как ни пыталась задержать дыхание, нападавший без труда справился с ней, и девушка потеряла сознание.
Когда Диля пришла в себя, то увидела, что находится в одной из комнат «Петрополиса». Нет, не в одной, а самой знаменитой: в номере 184. Пол номера был заставлен горящими свечами.
Диля сидела на полу, ее спина упиралась в стену, а руки были связаны веревкой. Она попыталась встать, но у нее не вышло.
Внезапно раздался легкий скрежет, и часть противоположной стены отошла в сторону. Из тайной комнаты вышла фигура, облаченная в некое подобие черного монашеского одеяния, и эта фигура приблизилась к Диле.
В руках у фигуры был кинжал.
— Кто вы? — закричала Диля, все еще тщетно пытаясь подняться. — Что вы хотите? Убить меня? Но почему? За что?..
— Я — проклятие номера сто восемьдесят четыре! — прошипела фигура и ринулась к ней, замахнувшись кинжалом. Диля отчаянно завизжала, борясь за свою жизнь, откатилась, пнула фигуру — и капюшон упал с лица нападавшего.
И она увидела физиономию Жанны Хват.
Жанна перерезала веревку, при помощи которой были связаны руки девушки, и Диля, кое-как вставая на ноги, закричала:
— Убийца — это вы? Но как же так! Я ничего не понимаю… Вы не можете быть убийцей, потому что…
Диля вдруг осеклась, а Жанна Хват, которая и не думала вонзать в нее кинжал, сказала:
— Потому что, моя милая девочка, убийца — это вы?
Казавшийся пустым, «Петрополис» внезапно наполнился людьми. Из коридора в номер 184 зашли олигарх Прасагов и князь Захарьин-Кошкин. А из тайной комнаты, откуда выскочила наряженная в опереточное одеяние Жанна Хват, друг за другом выбрались Роман Лялько и Ярослав Красин.
Лица у всех были напряженные и собранные.
— Ярик, помог мне! — заскулила Диля. — Она пыталась меня убить…
Но Ярослав и не подумал прийти девушке на помощь. Тогда та обратилась к Роману, но и Лялько не повел и бровью.
Жанна Хват сказала:
— Не кричите, милая моя! Вы не жертва, вы — убийца! Понимаю ваше смятение и страх, когда вдруг вам позвонил Ярослав и внушил, что в «Петрополисе» происходит что-то странное и страшное. Вы-то знали, что здесь не может произойти ничего странного и страшного без вашего участия! Поэтому и помчались, как я и рассчитывала, прямиком сюда, угодив в расставленную ловушку. Ну а нападение на вас внизу и свечи здесь, а также мое достойное любого дешевого фильма ужасов появление в черном клобуке возымели свое действие, вы полностью растерялись и выдали себя!
Диля вдруг резко переменилась, буквально в одно мгновение превращаясь из беззащитной девицы в ощетинившуюся, надменную особу.
— Вы похитили меня, и за это вы понесете уголовную ответственность! — прошипела она. — Я же сказала, что вы все причастны к убийству Вики и Алины, так оно и есть! И сейчас пытались меня убить! Я так и скажу полиции…
Жанна усмехнулась:
— Лучше поведайте, милая девочка, о том, как вы сами совершили убийство! Причем, думаю, не одно! Но обо всем по порядку. Итак, все время речь шла о династии убийц, о людях, которые на протяжении уже более чем века имеют отношение к «Петрополису». Это, как вы верно подметили, семьи Прасаговых, Захарьиных-Кошкиных и Лялько. Но и ваша собственная семья ведь тоже!
Диля, прислонившись к стенке, молчала.
— И вы, подобно Шахерезаде, презентуя истории, каждый раз убеждали нас, что в убийствах и прочих злодействах виноваты то Прасаговы, то Захарьины-Кошкины, то все они вместе вкупе с Лялько. А на самом деле, моя милая, все эти жуткие дела на совести исключительно одной семьи: вашей!
— У вас есть доказательства? — спросила быстро Диля, и Жанна сказала:
— А у вас разве имелись? Но вы все равно обвинили три семейства в жутких деяниях. Итак, обычно вы презентуете истории, но на этот раз в роли рассказчицы буду выступать я.
Встав на середину комнаты, Жанна торжественно произнесла:
— Начнем с конца вашей истории, с дела тысяча девятьсот семьдесят седьмого года. Да, Михаил Георгиевич занимался тогда кое-какими нелегальными делишками, но кто ими не занимался из тех, что сейчас в миллиардерах?
Олигарх согласно кивнул.
— Да, его сиятельство был послан в СССР с особой миссией, в цели которой мы, однако, углубляться не будем…
Князь скупо улыбнулся.
— Да, отец Романа Лялько подсунул улики отцу Ярослава Можейко. Все это так. Но весь вопрос в том — кто убил тогда Яну Ставрогину и Виктора Сипливого, а также «шестерку» Муху?
Она посмотрела на Дилю и ухмыльнулась:
— Нет, не Прасагов. И не князь. И, конечно же, не несчастный Можейко. И, поверьте мне, даже не Роман Романович Лялько. Их убила ваша матушка, Тоня Величай!
— Вы с ума сошли! — воскликнула Диля, а Жанна продолжила:
— Скорее не я, а ваша матушка, которая зараз ухандокала трех человек. Хотя за всю жизнь наверняка гораздо больше. Кстати, она ведь и вашего отца, хорошего и честного человека, в итоге тоже извела, когда он, наконец, понял, что женился на серийной убийце?
Диля усмехнулась, и все присутствующие похолодели: хоть она не сказала ни слова, было ясно, что предположение Жанны верно.
— Мотив! — потребовала Диля, и Жанна пожала плечами:
— Очень простой. Ваша матушка тяготилась жизнью в СССР и хотела чего-то большего, видимо, считая себя этого достойной. На почве этого она сошлась с Виктором Сипливым, который планировал продать американцам советские секреты и, получив куш, переправиться на Запад. И ваша матушка сама предложила ему возможность избрать «Петрополис» в качестве места преступления. А чтобы получить возможность вместе с Сипливым улизнуть в США, она поспешно вышла за него замуж. А потом они спланировали преступление с отрубленной кистью руки, которую все должны были считать кистью руки ее новоиспеченного муженька.
