— Инга! — кричал в трубке голос Шефа. — Инга, ответь! Что там у вас?
Мужчина послушал немного, потом отключил телефон и растоптал его ногами.
— Кой черт! — Шеф бросил телефон на пол. — Он нашел ее! Это просто дьявол какой-то! Он все время впереди меня!
— Тебе не об этом надо думать, — заметил Семенов, — тебе надо думать, как девушку спасти.
— Боюсь, что ее уже не спасти, — мрачно ответил Шеф, — судя по прежним пятерым жертвам, он все продумал, так что теперь его уже не найти, если он сам не захочет. Туда, на спортивную базу, ехать незачем — Павел убит. Черт, ну как же так!
— Ребята мои работают, — неуверенно сообщил Семенов, — с тем телефоном в кронштадтском форте. Как-то он с него сигнал получал. Они говорят, что можно попробовать по этому сигналу пойти.
— Время, время дорого! — Шеф забегал по комнате.
— Перехват объявить? — Семенов пожал плечами. — Так мы же не знаем, какую машину искать. Патруль я на базу послал, так когда они еще по такой погоде доберутся.
— Говорю тебе, он тщательно продумал план отхода, так просто на дороге его не перехватишь! Но как он нашел Ингу? Я же дал ей чистый мобильник!
Семенов проговорил что-то в трубку.
Через двадцать минут явился шустрый парень и положил перед ним пуговку маяка.
— Там, где я думаю? — спросил Семенов.
— Ага.
— В твоей машине, — сказал Семенов Шефу.
Тот молча обхватил голову руками. Семенов вздохнул, он никогда еще не видел своего бывшего коллегу в таком отчаянии.
— Павла нашли, — сказал Семенов, — в тяжелом состоянии, но живой. Он его оглушил, а потом прикладом бил. Но стрелять не стал, чтобы Инга не услышала. Медики сказали: организм крепкий, выкарабкается. Еще там в одном месте следы краски остались, видно, он в темноте об угол дома машиной задел. Краска черная, а на ближайшем посту ГИБДД как раз видели черный мерс, к городу он ехал. Только вряд ли его отследят, данных маловато.
Глава 12
Какое-то время Инга не существовала.
Ее просто не было, не было на свете.
Но вдруг в глухой беспросветной тьме появилась живая точка, которая превратилась в искру бледного света.
Она снова существовала, она была жива, хотя в первый момент не знала, не могла вспомнить, кто она такая.
Искра света расширялась, становилась ярче. Наконец через час, или через несколько минут, или через сутки она вспомнила свое имя, вспомнила, кто она такая.
А еще через какое-то время вспомнила все: Шефа, серию кровавых убийств, бывшую спортивную базу, осеннюю ночь, мертвую собаку, человека в дождевике.
Инга хотела открыть глаза — но тут вспомнила, что не раз говорил ей Шеф.
Если приходишь в себя в незнакомом месте — не показывай это, прежде попытайся узнать, где находишься и что тебе может угрожать.
Для начала Инга прислушалась к собственному телу.
Она почувствовала тянущую боль в спине — видимо, оттого, что долго лежала на холодном и твердом полу. Но больше ничего у нее не болело. Значит, никаких переломов и серьезных травм нет. Это уже хорошо. Если что-то может быть хорошо в ее положении.
Тогда она чуть-чуть приоткрыла глаза.
Прямо перед ней горела лампа, из-за которой трудно было что-то разглядеть. Лампа была, наверное, неяркой, но после беспросветной тьмы небытия она показалась Инге ослепительной, так что ей пришлось снова зажмуриться.
— Очнулась! — раздался над ней резкий, неприятный голос, болью отдавшийся в ее голове. — Добро пожаловать в мое маленькое королевство!
Инга поняла, что дальше прикидываться не имеет смысла, и открыла глаза.
В первый момент ей было трудно что-то разглядеть из-за того, что над ней висела лампа в жестяном абажуре. Лампа была неяркой, но с непривычки даже этот свет слепил Ингу. Однако постепенно ее глаза привыкли к этому свету, и Инга увидела над собой сводчатый потолок, уходящий в темноту, и грубые стены из красного кирпича. Она находилась в каком-то подвале, судя по высокому потолку и кирпичной кладке, здание было старое.
Больше ничего она не видела, самое главное — она не видела человека, обладателя того самого резкого и неприятного голоса, который вырвал ее из небытия.
Правда, она могла довершить то, что видели ее глаза, тем, что ощущало ее тело: она чувствовала, что лежит на холодном, сыром полу — каменном или бетонном. Сырость и холод этого пола проникали в ее тело, в каждую его клетку, пронизывая мучительным ледяным ознобом.
Инга попыталась приподняться, чтобы оторваться от холодного пола, а также чтобы увидеть больше, чтобы понять, где она находится, — но не смогла этого сделать, а по резкой боли в запястьях и щиколотках поняла, что связана по рукам и ногам.
— Где я? — проговорила она хриплым, едва слышным голосом. — Кто вы такой? Чего вы от меня хотите?
— Ты задаешь слишком много вопросов, — ответил ее невидимый собеседник. — И слишком торопишься. На твоем месте я бы не спешил, потому что тем самым ты только приближаешь неизбежную развязку. Впрочем, если тебе не терпится…
Он не закончил фразу.
Вместо этого послышалось негромкое гудение, и Инга с удивлением ощутила, что какая-то сила отрывает ее от пола.
В первый момент это даже принесло ей облегчение — оторвавшись от пола, тело освободилось от сырого пронизывающего холода.
Но на смену одним неприятным ощущениям пришли другие.
В тело Инги врезались веревки, кроме того, она начала медленно раскачиваться и вращаться.
Инга поняла, что ее, связанную по рукам и ногам, поднимают к потолку.
Она поднялась на два метра от пола… на два с половиной… Теперь она висела, прикрепленная за пояс к крепкой веревке, свисающей с потолка.
Поднявшись, она стала сильнее раскачиваться и даже почувствовала тошноту, что-то вроде морской болезни. Механизм резко остановился, Инга закрутилась вокруг своей оси, затем обратно. Голова закружилась, все плыло перед глазами, тело прошиб холодный пот.
Зато теперь она могла осмотреть помещение, в котором находилась.
Это был огромный подвал, судя по кирпичным сводам и стенам, очень старый, скорее всего, XIX, а то и XVIII века.
Подвал был скудно освещен несколькими подвесными лампами, но дальние его концы терялись в темноте.
Кроме того, Инга увидела наконец и своего похитителя.
Это был высокий, очень худой человек с длинным лицом и узкими, неприятно бледными губами.
Тот самый человек, которого она увидела незадолго до того, как провалилась в небытие.
Человек, который появился на пороге спортивной базы в мокром дождевике Павла.
