Разговор о лошадях привел ее в отличное расположение духа. Сидя рядом с мужем, Мари почему-то не чувствовала ни смущения, ни робости. Они болтали как хорошие друзья, и это делало теплый осенний день ярче и радостнее.
Когда завтрак, состоящий из горячих круассанов с шоколадной начинкой, апельсинового сока, хрустящих вафель и кофе, подходил к концу, Мари спросила, какие у них планы на день.
— Тебе выбирать, дорогая, — ответил Фернан.
— Может быть, поиграем в теннис? Здесь наверняка есть корт. Или поплаваем в бассейне?
Фернан как раз доедал круассан, но после слов Мари чуть не поперхнулся.
— Я сказала что-то смешное? — недоуменно осведомилась она.
— И да, и нет, — сквозь смех произнес ее муж.
— Так объясни мне.
— Тебе мои слова могут не понравиться.
— Откуда ты знаешь?
— Ну ладно, — сдался Фернан. — Я просто подумал, что никогда в жизни не предполагал, что проведу свой первый день после свадьбы на корте, снимая накопившееся напряжение. Или в бассейне, занимаясь тем же.
Мари покраснела.
— Прости. Я… я совсем забыла, что вы, мужчины, многое воспринимаете иначе, чем мы, женщины… У меня голова забита только моими проблемами, — добавила она, поняв, что ей предоставляется отличная возможность объяснить свое вчерашнее поведение. — Я все размышляла о тех красотках, с которыми ты… переспал до меня. Понимаешь, мне не хочется стать одной из многих, поэтому я и отказала тебе вчера.
Фернан внимательно посмотрел на Мари. Девушка не выдержала пристального взгляда и отвела глаза. Ей опять стало неловко, как будто она оказалась обнаженной перед толпой людей.
— Ты говоришь о тех женщинах, про которых пишут в местной желтой прессе? — спросил Фернан.
— Да. Я уже, по-моему, говорила тебе, что знаю о них.
— Неужели ты веришь слухам, Мари? К тому же, поверь, ты совершенно не похожа ни на одну из них. Именно поэтому я и женился на тебе. Понимаешь?
Мари медленно кивнула, хотя на самом деле ничего не поняла. Она всегда считала, что сердца красивых, богатых и уверенных в себе мужчин могут покорить только роскошные женщины вроде тех, которых она видела на снимках в газетах рядом с Фернаном. И только что он еще раз подтвердил, что она, Мари, на них не похожа.
Значит, она права. Ей не дано разбудить в нем серьезное чувство. Мечтать о его любви — значит верить в сказки. Ей вдруг стало до слез обидно.
— Уж ты-то знаешь, — продолжал Фернан, каким образом рождаются слухи и как далеки они от истины. Мне, например, не раз говорили, что моя невеста — сумасбродка и нелюдимая девчонка, которая боится мужчин и никогда не станет хорошей женой.
— Что?! — От изумления Мари привстала, а затем без сил опустилась на стул.
— Только не надо утверждать, что до тебя никогда не доходили подобные разговоры.
— Конечно нет! — В сердце Мари закипела злость. Как он смеет говорить ей подобные веши?
— В общем, я все сказал. И давай больше не будем возвращаться к этой теме.
Фернан встал и подошел к распахнутому окну. Затем повернулся лицом к Мари, опершись о косяк. Освещенная утренним светом, его жена была чудо как хороша. И она еще вздумала сравнивать себя с какими-то там женщинами, о которых читала в таблоидах! Как можно настолько не ценить себя?
Тем временем Мари швырнула на стол салфетку и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Но это не помогло. Хладнокровие мужа, его невнимание к ней и нежелание понять ее проблемы взбесило девушку.
— Зато я не все сказала! В Турене каждый знает, что у тебя в постели перебывало множество красивых, утонченных, шикарных женщин. И они не имели ничего общего с сумасбродной и нелюдимой двадцатилетней девчонкой, как ты меня назвал!
— Не вижу ничего плохого в том, чтобы попробовать что-то новенькое.
Судя по выражению глаз, Фернан попытался сострить и таким образом разрядить обстановку, но шутка вышла крайне неудачной. Он едва успел поймать пустую кофейную чашку, запущенную меткой рукой Мари.
— Зачем ты это сделала? — воскликнул Фернан. — Захотела, чтобы я поверил в то, что о тебе говорят?
— Мне все равно. — Мари встала и гордо выпрямилась.
— Очень жаль, — пробормотал Фернан и, подойдя к столу, поставил чашку. Затем неожиданно спросил: — Ты, кажется, что-то говорила о верховой езде?
— Да. А какое это имеет отношение к нашему разговору?
— Никого. Я не хочу его продолжать, поэтому предлагаю сменить обстановку. Думаю, общение с любимыми тобой животными улучшит твое настроение.
— Но я просто пыталась объяснить тебе… — Мари замолчала.
— Почему ты так плохо ко мне относишься? — закончил за нее Фернан и вопросительно поднял брови. — Полагаю, это надо было сделать чуть раньше. До того, как мы поженились.
— Возможно! — выпалила Мари и прикусила губу. Она не хотела этого говорить, слово само сорвалось с языка.
Фернан резко повернулся и направился к двери, мимо высокомерно взирающих на него с портретов кавалеров и дам в пудреных париках и старинных туалетах.
— Эй, ты что-то сказал о лошадях, да? — окликнула его девушка. Фернан остановился, но не обернулся. — Я не прочь покататься… если ты составишь мне компанию.
— Тогда встречаемся через полчаса на ступенях замка, — сказал ей муж и вышел, так и не удостоив расстроенную Мари взглядом.
7
Вскоре в костюмах для верховой езды они подходили к приземистому зданию конюшни, где их уже ждали оседланные лошади. Сказав, что они не нуждаются в услугах инструктора, Фернан отпустил молодого человека, державшего под уздцы двух благородных животных.
Выбрав для Мари серую в яблоках кобылу, он галантно помол ей сесть в седло. Девушка, которая прежде всегда прекрасно справлялась с этим сама, не стала возражать, страстно желая возродить между ними дружеское взаимопонимание, которое так пленило ее в начале завтрака.
Одним движением легко взлетев в седло, Фернан предложил направиться в расположенный за замком старинный парк. И снова Мари не стала перечить.
Живописные окрестности замка, построенного на месте охотничьего домика одной из дочерей Людовика XI, привлекали сюда туристов не только из Европы, но и из-за океана. Поэтому, когда, миновав лабиринт из подстриженного в виде геометрических фигур кустарника, они углубились в тенистую аллею парка, то увидели двоих всадников. Мужчина и женщина ехали, как и они, бок о бок им навстречу.
Встретившись под платаном, который, судя по его огромным размерам, мог помнить кого-то из последних владельцев замка, молодые люди сначала вежливо поздоровались, а потом разговорились. Выяснилось, что чета Петчер — американцы, живущие в отеле в Анже, а сюда выбравшиеся, чтобы полюбоваться прекрасной природой. Они довольно свободно изъяснялись по-французски, так что как-то само собой возникла идея продолжить верховую прогулку уже вчетвером.
