Черт возьми! Она все еще чувствует его у себя внутри. Потревоженные мышцы были болезненно напряжены, а он улыбался, будто знал, что она ощущает.
— Это займет, моя дорогая, всего несколько минут: овсянка, фрукты, глоток кофе.
— А вы обычно по утрам проявляете диктаторские наклонности?
— Привыкайте.
Кажется, ей здесь придется привыкать не только к этому! Главное, придется привыкать к самому этому человеку. А ведь одного воспоминания о событиях прошлой ночи достаточно, чтобы повергнуть ее в смятение.
Мысль о капитуляции казалась вполне здравой, тем более что она и в самом деле проголодалась.
Обмакивая банан в миску с кашей, Вероника думала, что это, должно быть, небесное блаженство, сидеть здесь по утрам, неспешно завтракать, наслаждаясь лицезрением окружающего ландшафта, и никуда не торопиться.
— Как ваша рука?
Вопрос был неожиданным.
— Хорошо. — Рука и вправду больше не болела, но слишком много движений все еще утомляло ее. — Завтра схожу в больницу на перевязку.
— Знаете, Вероника, лучше бы вам встретиться с моим доктором.
— В этом, Ралф, нет никакой необходимости. Речь идет всего лишь о перевязке.
Наконец-то она назвала его по имени.
Ралф откинулся на спинку стула и взглянул на нее с грустной задумчивостью.
— Зато вам не придется часами дожидаться приема в общественной больнице.
Что правда, то правда, времени на посещение бесплатной больницы может уйти немало. И, тем не менее, она не хотела пользоваться услугами его врача.
— Ничего страшного, мне это не впервой. Да и чем я лучше многих других людей? — Она доела кашу, выпила немного кофе и встала. — Спасибо, Ралф. А теперь мне действительно пора идти.
Составив тарелки на поднос, Вероника прошла на кухню и окинула ее завистливым взглядом. Большая, чистая кухня, оборудованная по последнему слову техники, поблескивала хромированными деталями. Но на более подробное знакомство с этим чудом времени не осталось, и она решительно открыла дверь, ведущую в вестибюль.
Через минуту Вероника уже садилась за руль своей малолитражки. И вскоре, выехав на главную автотрассу, мчалась к городу.
Ученики на первом уроке были весьма беспокойны, а во время третьего у нее появилось отчетливое ощущение, что что-то не так. Что-то должно случиться. Воздух буквально вибрировал от всеобщего напряжения.
Когда прозвенел звонок на большую перемену, Вероника попросила Тони задержаться. Предлог был вполне безобидный, она принесла ему небольшой томик с пьесами Шекспира.
— Спасибо, мисс Хеймиш, я верну его в целости и сохранности.
Классная комната была пуста, дверь закрыта.
— Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Нет, ничего.
— Тони, я и во время большой перемены нахожусь при исполнении служебных обязанностей. Так что ты лучше сам мне скажи, куда мне следует заглянуть через какое-то время?
Она заметила проблеск надежды в его пасмурном взгляде, но парнишка тотчас вновь потупился, не позволяя себе принять чью бы то ни было помощь.
— Я не могу ничего вам сказать.
— Неужели из этой ситуации нет выхода?
Его глаза были тусклыми и ничего не выражали. За этим стояло знание того, что не сегодня, так завтра его все равно достанут. За этим стояла обреченность, но и решимость пройти все до конца.
— Да уж, выхода нет. Я пойду, мисс Хеймиш.
Тони подошел к двери, открыл ее и, выйдя, тихо закрыл за собой.
Вероника догадывалась, куда и зачем он пошел. Она схватила свою сумку, вышла в коридор и направилась в учительскую столовую. Немного пошептавшись с одним из коллег, она получила союзника. Вместе они предприняли рейд вокруг здания школы.
Явление шайки драчунов было делом обычным, и школа платила офицерам охраны за патрулирование прилегающей к школе территории. Но подростки проворны и находчивы. Даже слишком проворны и находчивы, когда им нужно достичь своей цели, подумала Вероника, завидев потасовку под окнами класса искусств.
Конечно, это была уловка. Настоящая драка происходила в другом месте. И Вероника догадывалась, где именно.
Но не помогло ни то, что она угадала верно, ни то, что сразу бросилась на выручку Тони. Парнишку избивали смертным боем. Наркотики ли тому виной, или две группы делят территорию... Сейчас это не имеет значения. Главное, как можно быстрее остановить их.
И ей, вдвоем с коллегой, удалось это. Тут, кстати, и охранники подоспели. Но она все же схлопотала удар, ловко направленный в ребра. Тони оказали первую помощь, затем решено было отправить его в больницу, поскольку требовалось наложение швов. Мамашу мальчика отыскать не удалось, отца не было в городе. Вероника вызвалась проводить его и села в машину «скорой помощи».
В больнице Тони сделали рентген, наложили швы и решили госпитализировать.
Палату Вероника покинула почти в шесть часов. Отыскав телефон-автомат, она позвонила Ралфу.
— Это Вероника. Я в больнице. Примерно через полчаса буду... — Никак не хотело выговариваться у нее слово «дома».
— Что-то с вашим отцом?
— Нет, Тони здорово избили. Я поехала с ним на «скорой».
— Куда его положили?
Она назвала больницу.
— О, это далеко. Ведь вы без машины.
— Ничего, Ралф, я возьму такси.
— Ждите меня там. Вы слышите, Вероника?
— Да, хорошо. Спасибо.
Ралф положил трубку, пробормотал несколько ругательств и направился в гараж.
Через пятнадцать минут он подкатил к главному подъезду больницы. Она ждала его снаружи, возле автоматических дверей, ее рука непроизвольно потирала бок. Часть волос выбилась из пучка, прядями свисая на плечи, и, когда она садилась в машину, он успел заметить ее крайнюю усталость и напряженное выражение бледного лица.
— Прежде чем тронуться с места, хотелось бы кое-что выяснить. Надеюсь, вы не получили новых ранений?
Вероника весьма красноречиво взглянула на него.
— Ведь это не на меня напали.
Он бы не удивился, узнав, что она, спасая своего ученика, ввязалась в кровопролитную битву.
— Надеюсь, вы сами не принимали участия в сражении?
В этот момент она заметила, что к ним направляется офицер охранной службы.
— Дослушайте, если мы тотчас не уедем отсюда, вам придется платить штраф.
«Мерседес» легко тронулся с места и, выехав за территорию больницы, помчался в сторону пригорода.
— Вы не ответили на мой вопрос.
Вероника пожала плечами.
