Когда Колин посмотрел время на экране мобильника, было уже почти три. Он караулил час. В окнах никакого движения, на улицу никто не выходил. Синяя машина стояла на месте.
Соседи не обращали на Колина внимания, и на улице было тихо. Мимо его машины прошло несколько человек, пробежали мальчишки, пиная мяч. Показался почтальон, и Колин обрадовался: может быть, он узнает имя обитателя этого дома, заглянув в почтовый ящик? Но почтальон миновал бунгало, не оставив ни одного письма.
Странно. Почтальон останавливался возле всех домов на улице.
Но это еще ни о чем не говорило.
Или говорило о том, что человек, который там жил, получал почту по другому адресу.
Колин задумался.
Время шло. Четыре часа. Колин нервничал. Он боролся с желанием сделать… что-нибудь. Позвонить Марголису. Постучать в дверь. Колин мог себя контролировать.
Он сидел в машине, глубоко дыша, и испугался, когда внезапно зазвонил мобильник.
Эван.
– Что ты делаешь?
Колин ответил:
– Ничего.
Прошел еще час. Пять. Солнце начало садиться. Оно еще светило ярко, предвещая скорое наступление сумерек. Колин гадал, зажгут ли в доме свет, начиная подозревать, что внутри вообще никого нет.
Телефон снова зазвонил. Опять Эван.
– Я сейчас приду, я уже рядом.
Колин, нахмурившись, обернулся и увидел шагавшего по тротуару Эвана. Тот запрыгнул в машину, закрыл дверь и поднял окно. Колин тоже.
– Я так и знал, что ты тут. Я сразу понял, что именно ты затеял. И ты мне соврал! Написал, что ничего не делаешь.
– Не соврал. Я действительно ничего не делаю.
– Ты сидишь здесь. Наблюдаешь за домом. Следишь за Лестером. По-твоему, «ничего»?
– Я его не видел.
– Ну и какой у тебя план?
– Еще не придумал, – ответил Колин. – Как Мария?
– Когда мы приехали, она спала на диване, а как только проснулась, Лили принялась делиться с ней нашими свадебными планами. А я решил проверить, как у тебя дела, потому что о свадьбе Лили может распространяться часами.
И тут Колин заметил движение. Входная дверь открылась. На крыльцо шагнул мужчина с жестянкой в руках.
– Пригнись, – прошипел Колин. – И не высовывайся.
Эван машинально повиновался.
– Что такое?
Колин, не отвечая, медленно приподнял голову и пригляделся. Мужчина вышел на крыльцо, оставив входную дверь открытой. Колин напряг зрение, пытаясь воскресить в памяти образ Аткинсона, и решил, что это точно не он. Затем он попытался припомнить, как, по описанию Марии, выглядел накануне Лестер. Вылинявшая красная футболка, рваные джинсы…
«Да», – подумал Колин. Мужчина на крыльце был одет именно так.
Лестер?..
Без вариантов.
Колин вновь ощутил прилив адреналина. В этом доме жил Лестер. Он даже не переоделся…
Через несколько мгновений парень в красной футболке развернулся и вошел в дом. Входная дверь захлопнулась.
– Это он? – шепотом спросил Эван.
– Да. Он.
– И теперь ты позвонишь Марголису? Как обещал?
– Ладно, – ответил Колин.
Марголис по телефону отругал Колина за сокрытие информации и сказал, что уже едет. Он запретил преследовать человека, вышедшего из дома, кем бы он ни был. Детектив велел, чтобы это предоставили ему, и пригрозил: если Колин хотя бы попытается выйти из машины, он найдет повод надеть на него наручники, потому что ему до тошноты надоели попытки Колина влезать туда, куда его никто не просит. Последовало еще несколько нецензурных выражений, и, когда Колин положил трубку, Эван многозначительно взглянул на друга.
– Я предупреждал, что Марголис не обрадуется, – заметил он.
– О’кей.
– И тебя это не волнует?
– А с какой стати?
– Потому что он может испортить тебе жизнь.
– Только если я впутаюсь в неприятности.
– Например, вмешаешься в расследование.
– Я просто сижу в машине и ни во что не вмешиваюсь, я – потенциальный свидетель. у Марголиса теперь есть вся необходимая информация. Он сказал мне, что делать, и я делаю.
Эван поерзал:
– Можно я выпрямлюсь? У меня ногу свело.
– А я вообще не понимаю, зачем ты до сих пор сидишь скрючившись.
Через сорок минут рядом остановился седан Марголиса. Не глуша мотор, детектив опустил окно.
– Я, кажется, велел тебе убираться отсюда, – сказал он.
– Нет, – заметил Колин. – Вы сказали не выходить из машины и никого не преследовать.
– Ты нарочно умничаешь?
– Нет.
– А по-моему, умничаешь. Я вчера лез из шкуры вон, чтобы ты не загремел под арест, а сегодня ты снова решил сыграть в полицейского?
– Мария сказала вам, что Лестер забрал ее мобильник. Но айфон нетрудно отследить. Я думал, что вы и сами уже это сделали.
По выражению лица Марголиса было понятно, что он прозевал очевидное.
Опомнившись, детектив огрызнулся:
– Ну, знаешь, мир не вертится вокруг тебя и твоей подружки. У меня есть и другие дела. Очень серьезные. И я как раз собирался ими заняться…
«Ну конечно», – подумал Колин.
– Вы вернете Марии телефон?
– Если он у Лестера. Но у меня пока нет никаких доказательств, кроме твоих слов.
– Два часа назад телефон был еще там, – вмешался Эван. – Я проверил, прежде чем приехать.
Марголис с явным раздражением уставился на него и покачал головой.
– Я найду телефон, – сказал он. – А теперь уносите ноги. Вы оба. Вы мне здесь не нужны, видеть вас не желаю. Я сам обо всем позабочусь.
Он поднял окно, отпустил тормоз, и машина поехала вперед, пока не остановилась прямо перед бунгало. Марголис вышел и несколько мгновений разглядывал дом, а затем зашагал по подъездной дорожке ко входу.
Поднявшись на крыльцо, он повернулся к Колину и ткнул большим пальцем в сторону дороги, напоминая, что пора уезжать.
«Разумно», – подумал Колин.
Ключ по-прежнему торчал в замке зажигания. Он повернул его… и ничего не услышал. Мотор молчал. Ни звука. Колин попытался еще раз, тот же результат. Тишина.
– Дай угадаю, – сказал Эван. – Машина барахлит.
– Она просто капризничает сегодня.
– Марголис не обрадуется.
– Тут я ничего не могу сделать.
Он говорил с Эваном, одновременно не сводя глаз с Марголиса, который так и не постучал в дверь. Вместо этого детектив подошел к краю веранды и стал смотреть на машину, стоявшую на дорожке. Когда он повернулся, Колин заметил замешательство на лице Марголиса. Наконец детектив шагнул к двери. Он помедлил, прежде чем постучать.
