– Ну и пусть! – сказала Фрейя. – Только ожерелье верни.
И Один отдал ей ожерелье.
Вот почему у богини любви два обличья: девушки, зрелой и прекрасной, как золотистый персик летним днем, и демона-стервятника, старой мерзкой карги, поистине восхитительной в своей безобразности, с руками по плечи в крови и злобно визжащей от неудовлетворенного желания.
Урок второй. Яблоки
Яблоко в день – и доктор не нужен.
Иной раз перед взяткой и святой устоять не сможет.
Локабренна
Это была очень маленькая месть, но она, тем не менее, доставила мне огромное удовольствие. Я не собирался бросать богам вызов – просто хотелось вызвать в их рядах переполох, не возбуждая при этом излишних подозрений. Кстати, история с ожерельем уже успела многим из них попортить кровь – и ванам, и, естественно, самой Фрейе, и Хеймдаллю, ибо мне удалось-таки подорвать бесконечное доверие богов к нему; кроме того, немало неприятных минут пережила также Фригг, жена Одина, верность которой получила изрядный пинок, и, разумеется, пострадал сам Один, который оказался в роли классического старого дурака, потерявшего голову из-за хорошенькой девчонки.
И что, как вы думаете, было здесь важнее всего? А то, что они сами навлекли на свою голову все эти неприятности. Я-то всего лишь сказал правду, а уж их собственная природа довершила остальное. Жадность, ненависть, ревность – все те разрушительные эмоции, которыми Один некогда заразил и меня, – слетелись, точно голуби на насест. Уверяю вас, все получилось просто замечательно.
Но это было только начало. Закуска для аппетита, если угодно. В один прекрасный день я непременно заставлю их всех пасть к моим ногам и умолять о помощи, а я мог бы при этом одним пинком отшвырнуть их в сторону и, весело смеясь, смотреть, как они будут катиться вниз…
Но всему свое время, сказал я себе. Чтобы разрушить стены вражеской крепости, нужна не одна пара камней. И у меня было сколько угодно времени, чтобы в итоге поставить Старика на колени. Я решил пока действовать осторожно и всякие незначительные подрывные действия осуществлять, будучи одним из них, пока не подвернется новая возможность. Ну а Один теперь считал, что мы с ним квиты, раз я сумел отплатить ему за Брокка и свой зашитый рот.
Но время шло, и я понял, что та история с Фрейей подействовала на него сильнее, чем мне казалось вначале. Он стал невероятно мрачным и замкнутым. Он и раньше любил путешествовать, но теперь стал уезжать из Асгарда на восьминогом коне Слейпнире гораздо чаще, причем в одиночку, и зачастую пропадал несколько недель, а то и месяцев. Никто не догадывался, куда он ездит, но я знал, что он всегда предпочитает Мидгард, особенно Внутренние земли. Там он бродил невидимый или в неузнаваемом обличье и слушал, как люди рассказывают о нем всевозможные небылицы.
Правда, большую часть этих историй он распространял сам, изображая странствующего скальда-сказителя, но, в общем, все истории о нем очень ему нравились, и ему было приятно, что люди именно так, поэтически, выражают свою преданность ему. Гораздо меньше ему нравилось то, что Тор был куда более популярен, во всяком случае, среди людей
[52]. Я подозревал, что между отцом и сыном стали возникать трения; могучий богатырь Тор всегда был защитником Асгарда, и все же Один, по-моему, втайне был разочарован тем, что они с сыном такие разные. Что же касается его младшего сына, Бальдра… Фригг Бальдра просто обожала, а Один… ну, достаточно сказать, что, как только Бальдр оказывался поблизости, Один всегда находил предлог, чтобы куда-нибудь удалиться.
И я догадывался, почему. В Одине таилась некая тьма, понять которую был способен один лишь я. Я видел, как эта тьма гнетет и мучает его, как она пожирает его изнутри. Но ничего не поделаешь. За то, чтобы быть богом, всегда приходится дорого платить. Установить Порядок и поддерживать его очень непросто в таком мире, где Хаос постоянно стремится возобновить свое владычество. А уютный маленький мирок Внутренних земель все же позволял Старику хотя бы на время ощутить покой и безопасность, потому-то он и бывал там так часто. Впрочем, он осмеливался посещать даже такие далекие и опасные царства, как владения народа Гор и народа Льдов, но даже это делал всегда втайне, всегда в ином обличье, и никому не говорил ни слова о том, куда он намерен направиться. Даже Фригг… даже мне.
Между тем в Асгарде на какое-то время воцарился покой. Хеймдалль по-прежнему ненавидел меня, но как бы издали; в последний раз он пережил столь сильное унижение, что теперь опасался и рот лишний раз раскрыть. У Тора был его драгоценный молот, забавляться с которым ему никогда не надоедало. Браги учился играть на волынке. Бальдр вышивал себе нагрудное украшение, а Фрейр отправился совершать романтические подвиги. Но подробнее об этом потом. Важно то, что у Вашего Покорного Слуги появилось достаточно свободного времени, чтобы заняться исследованием соседних миров, и Один почему-то очень обрадовался подобной возможности сменить обстановку.
Помните, о чем я вам только что говорил? Один всегда любил странствовать в одиночку. Но на этот раз, как ни странно, выразил желание иметь в качестве спутника Вашего Покорного Слугу. Я согласился, причем с огромным удовольствием; мне уже и самому не сиделось на месте. Все-таки есть определенная ограниченность в том, чего можно добиться, сидя в четырех стенах. Мне нужен был воздух. Мне нужно было пространство. Мне нужны были новые впечатления. Я наконец-то более-менее сжился со своим нынешним обличьем и с тем фактом, что на дурные запахи, боль, холод и некоторые отвратительные потребности моего физического тела значительно меньше обращаешь внимания, если получаешь некое удовольствие, а способность получать удовольствие у человеческого тела и души поистине неисчерпаема.
Женщин и вкусную еду я уже испробовал – и обладал немалым аппетитом и к тому, и к другому, – но я догадывался, что во Внешних мирах, Утгарде, вполне может скрываться нечто значительно более интересное. И потом, раз уж я вознамерился свергнуть асов, мне надо было знать и их врагов. Как оказалось, кое с кем из них я познакомился, пожалуй, даже слишком близко – но об этом я расскажу чуть позже.
В общем, когда Один предложил небольшое путешествие за пределы Асгарда, я с радостью согласился. В путь мы отправились втроем: Генерал, Хёнир и Ваш Покорный Слуга. Помните Хёнира Молчаливого? Это тот самый молодой человек, которого Один некогда послал вместе с Мимиром шпионить в стане ванов. Пустоголовый и нерешительный тип, который годится только для занятий спортом, а думать совсем не умеет. По сути дела, чистый балласт, одни расходы. Но мне кажется, именно поэтому Один и взял его с собой. А вот почему он взял меня? Мне, конечно, хотелось бы думать, что Старик ценит мое общество. Но, вполне возможно, он просто хотел быть уверен, что в его отсутствие я не натворю новых бед.
