– Деточка моя, да лишь бы тебе было хорошо! – обнимая жену, засмеялся Малыш. – Я, если хочешь знать, его лично пригласил, и не как телохранителя, а просто как твоего... ха-ха, друга, вот – слово не мог подобрать!
– И он согласился?
– А что, мог отказаться? Конечно, согласился.
– Егор... спасибо тебе, – совершенно искренне сказала Коваль, понимая, что Малыш ради того, чтобы доставить ей удовольствие, наступил себе на горло.
– Маринка, зачем ты меня благодаришь? Я не могу изменить многого в нашей жизни, к сожалению, но ведь я обещал тебе, что больше не обижу, и стараюсь сдержать свое слово. Я ведь знаю, ты хотела бы видеть его – ну что ж! И вообще – пора вставать.
– Нормально! – возмутилась она. – А как же любовь?
– Нет, моя дорогая, с утра у тебя не выйдет! – потрепав ее по волосам, засмеялся Егор. – Ты никогда не умеешь вовремя остановиться, и все перерастет в беспредел, как обычно, мы с тобой будем гаситься до обморока и непременно опоздаем в ресторан. Придется тебе терпеть до ночи.
– А если я не выдержу? – облизывая губы, поинтересовалась Марина.
– О, дорогая, не начинай! Я твои штучки наизусть знаю – ты, как всегда, случайно забудешь про белье и при первом же удобном случае мне это продемонстрируешь, да?
– Все возможно! – Она засмеялась и встала, направляясь в душ. – И даже не присоединишься?
– Нет, буду тверд, как настоящий мужик!
– Кошмар...
День был какой-то суматошный, телефон раскалился от звонков, постоянно кто-то приезжал и уезжал, у Коваль голова шла кругом. К моменту, когда нужно было выезжать в «Шар», она уже была невменяема от избытка общения и внимания и сидела в спальне перед зеркалом, не вполне понимая, зачем это делает. Егор появился из гардеробной в костюме (Марина и не заметила, когда он успел перевезти часть своих вещей к ней), поправил галстук и тихо выругался.
– Что-то не так? Давай помогу, – предложила она, поворачиваясь.
– Волнуюсь, как пацан перед первым свиданием, – вдруг признался муж, позволяя ей уложить узел галстука на место и поправить воротник рубашки.
– Ты-то отчего волнуешься?
– Детка, ты вспомни – мы с тобой очень давно не появлялись вместе на людях, и особенно там, где нас обоих хорошо знают.
– Боишься быть опознанным? – Коваль положила руки на лацканы его пиджака и встала на цыпочки, заглядывая в глаза.
– Я не учел в своей афере только одного – того, что я не смогу быть отдельно от тебя, вне твоей жизни. И только сегодня вдруг понял, что любой мало-мальски знавший нас человек сразу поймет, что только я могу ТАК смотреть на тебя, только я могу ТАК взять тебя за руку. Вот оно, мое слабое место, детка. Ты.
– Давай никуда не поедем! – решительно сказала Марина. – Останемся дома и побудем вдвоем.
Страх за то, что кто-нибудь дотошный и внимательный раскроет секрет Егора и поставит того под удар, моментально подсказал решение, показавшееся Марине единственно верным. Марине – но не Малышу.
– Не выйдет, девочка, – улыбнулся Егор, взяв в свои руки ее холодные пальцы и согревая их дыханием. – Я хочу подарить тебе праздник.
– Спалив себя при этом? Я не хочу таких жертв, ты и так уже достаточно бросил к моим ногам, Егор.
– Детка, а ты? Разве ты мало бросила к моим? – тихо спросил он, сжимая ее руки. – Ты спасла меня, помнишь? Ты пожертвовала ради меня...
– О, прекрати, Малыш! – взмолилась она. – Мне до сих пор противно вспоминать об этом, я тебя прошу – не надо.
– Прости меня за все, Коваль... – он прижал жену к себе, тяжело дыша и пряча лицо в ее волосах.
Они так и стояли бы, обнявшись и забыв обо всем, но в дверь постучал Хохол, сказав, что машины у крыльца.
– Да, Женя, идем, – отозвалась Марина, с сожалением отрываясь от мужа.
В прихожей она чуть замешкалась, поправляя прическу, оглядела себя в зеркале. Муж тоже задержался, чмокнув ее в щеку:
– Убеждаешься, что ты по-прежнему самая красивая женщина?
Марина улыбнулась, взяла его под руку и потянула к двери.
Охранники курили перед машинами. Шесть человек, эскорт почти президентский, но что поделаешь, если врагов больше, чем друзей... Увидев спускающуюся с крыльца хозяйку, Сева подбежал, подал руку, помог Марине забраться внутрь «Хаммера», привычно направляясь затем к передней дверке, но его опередил Хохол:
– Во вторую машину идите оба.
– С чего бы? – удивился Сева.
Не слушая возражений, Хохол сел впереди сам, высадив все-таки обоих телохранителей в «Ровер» охраны.
– Мне так привычнее, – отрезал он. – Так я уверен, что успею, если что.
– Женя, что? Ну что? – недовольно бросила Марина. – Если все время думать только об одном, то оно и произойдет в конце концов.
– С тобой – нет. Я успею.
– Броня! – пробормотала Коваль чуть слышно. – Ты выходной, между прочим.
– У меня нет выходных, когда ты рядом, – закуривая, отозвался он.
– Цену набиваешь? – ехидно осведомилась она.
– Сама догадалась?
– А то! Так и будем ругаться?
– Ты первая начала.
Егор закатился от хохота, слушая перепалку:
– Ну, вы даете! Как дети в песочнице, ей-богу! Маринка, ты в состоянии вывести из себя кого угодно, только не своего Хохла!
– Чистая правда – мне это удавалось нечасто, – признала Коваль со скорбной миной.
– Просто я женщин не бью! – фыркнул Хохол, выбрасывая окурок.
– Весело вы без меня развлекаетесь, ребята! – протянул Егор. – А вообще хотел тебе сказать одну вещь, дорогая. От Беса подальше нужно.
– Я с ним и так на дистанции.
– А надо бы совсем на другой планете.
– Не выйдет – город маленький. И потом – он купил участок в «Парадизе», начал дом строить, скоро соседями станем. – Коваль вынула пачку сигарет из сумочки, щелкнула зажигалкой. – Если честно, я его не боюсь – в память о Черепе он не станет меня напрягать, я думаю.
– Детка, ты очень плохо разбираешься в людях. Гриша Бес, если вдруг ему будет надо, перешагнет через родную мать, а уж через тебя-то...
– Мне не нравится то, что ты постоянно говоришь загадками, Егор, – раздраженно сказала Марина, выпуская дым в открытое окно. – У меня впечатление, что ты знаешь Беса куда лучше, чем признаешься в этом. Я права?
– Права, – спокойно отозвался он, – я знаю его с детства – он мой двоюродный брат.
Повисло молчание, Марина с Хохлом пытались переварить только что полученную информацию, но она никак не желала усваиваться, так и торчала гвоздем в мозгу. Подобного поворота событий оба не ожидали, но, сопоставив кое-какие внешние признаки, Марина поняла, что сказанное – правда. Форма носа, походка, манера говорить, чуть прищурив левый глаз, – это присутствовало у обоих, только у Беса было приукрашено блатным налетом, а у Малыша, напротив, отшлифовано безупречными манерами.
