Впрочем, есть же в кафе и служебный выход. А телохранитель не может одновременно находиться в двух местах. Словом, у Жана найдутся свои варианты для туповатой, но упрямой провинциалки. Тем более что она еще ни разу не испытывала настоящий кайф, а очень хочется, потому что уже слышала от подруг…
— Вот он, — сказала вдруг Алла напряженным голосом.
Филя посмотрел на высокого и внешне приятного молодого человека, одетого, с его точки зрения, с несколько излишним изыском, подходившего к дверям «Элиты». Он был внешне спокоен, разве что в его движениях опытному глазу Агеева сразу привиделась легкая нервозность. Возможно, думал об очередной дозе. Кто его знает.
— Ну, я пошел, девушки, — сказал Агеев и вышел из-за руля, надев вместо легкой куртки черный пиджак, в которых обычно и появляются рядом со своими клиентами телохранители. А что он невысокий и вроде даже щуплый, так это никого не касается: в любую минуту он сможет продемонстрировать такой трюк, что все сомнения у неверующих вмиг пропадут. Поднимет, например, одной рукой за ножку стол, чтобы проверить, не спрятался ли кто под ним. Такие «приемчики» обычно впечатляют. И глупых вопросов к «крутой телке» ни у кого не возникнет.
Войдя снова в кафе и уже с вызовом оглядевшись, Агеев подозвал жестом официанта и показал на столик, куда сейчас придут и сядут две девицы. И он не ожидал ответа, он просто сказал, повернулся и вышел. Некоторые заметили почти мимическую сцену. И когда вошли две девушки, одна из которых — цветущая, но утомленная, была одета с броским провинциальным шиком, а на второй, с несколько изможденным лицом, — умелый, почти незаметный грим сразу укажет «специалисту» на ее «любимое занятие», — был достаточно модный «прикид», — так вот, на них сразу уставились немногие посетители. Посмотреть-тo было на кого. Точнее, на что.
С провинциальной, опять-таки, непосредственностью «шикарная» девица ленивым движением руки подозвала официанта, который немедленно отвел посетительниц за указанный столик и склонил голову в ожидании заказа.
— Для начала два каппуччино, — брюзгливым тоном недовольной барыни потребовала она, и немедленно, словно забыв об официанте, обратилась к подруге: — Ну, Аллочка, душечка моя, ты ж обещала… Мне скучно одной! Ну, зачем тебе торопиться? Давай перенесем на завтра… — тон был капризным, а слова — «тягучими».
Алла сморщилась, показав, что ее немного мутит, и ей надо бы поправить настроение, но при подруге она этого делать не желает.
— Ну, я позже, — заныла и она. — Пусть тебя пока этот… — она вздрогнувшей рукой показала на выход, имея в виду телохранителя. — Он мне тоже надоел… Твой же, вот пусть за тобой и ходит… Нет, я сейчас отъеду, а потом вернусь, и мы поедем к тебе в номер, хорошо?
— Ну, ладно, — снова закапризничала «шикарная», — я тебя подожду, но только и ты не тяни резину… Так! — она обратила, наконец, внимание на официанта. — Тогда одно каппуччино и рюмку «Хенесси». Надеюсь, тут есть?
Официант улыбнулся:
— Сей момент.
А подруга «шикарной» девицы нетвердо поднялась, будто отсидела ногу, кивнула и покинула кафе, не глядя на оставшуюся подругу, но, помахав ей, не оборачиваясь, рукой. И почти сразу в дверях появился телохранитель, увидел свою клиентку, успокоенно кивнул ей и ушел за дверь. Начиналась работа…
Пить принесенный коньяк Алевтина не торопилась, достала пачку тонких сигарет и явно золотую, эффектную зажигалку — из необходимых запасов «Глории». Закурила, задумалась, поворачивая рюмку из стороны в сторону. Скучно ей было — так и читалась в глазах «вселенская тоска». Кофе остывал, и тогда Алевтина «грамотно» опрокинула рюмку в рот, наплевав на те правила, которые действуют при употреблении коньяка, тем более такого дорогого, и закурила новую сигарету. Она не боялась опьянеть, телохранитель был недалеко и не дал бы пропасть девушке. Однако внимание своим Поведением она все же привлекла.
К ней попытался подсесть молодой человек, оглядывавший уже новую посетительницу с ног до головы — именно в этой последовательности. Он присел, не спрашивая разрешения, и сделал попытку заговорить. Но Алевтина, оглядев его «невнимательным» взглядом, подняла руку и, щелкнув пальцами над головой, подозвала официанта.
— Это что, такой сервис? Скажи ему: место забито.
Молодой человек усмехнулся, встал и отошел к соседнему столику, где и сидел до попытки познакомиться. А Алевтина задумалась. Потом сняла со спинки стула свою сумочку, раскрыла ее, но сначала сделала маленький глоток кофе, и опять осталась недовольной. И снова официант получил указание принести другой кофе, этот остыл. И пока тот ходил, Алевтина заглянула в сумочку и начала в ней рыться. Вытащила и бросила перед собой толстую пачку долларов, перетянутую аптечной резинкой, Наконец, нашла то, что искала, — тюбик дорогушей помады и миниатюрное, тоже определенно золотое зеркальце, а деньги небрежно кинула обратно в сумочку. И стала подводить себе губы, вытягивая их трубочкой и всячески демонстрируя зеркальцу свою «ослепительную» женскую притягательность. Ну, нельзя было не «клюнуть».
Бродя рассеянным взглядом по кафе и прихлебывая кофе, Алевтина заметила, как напрягся Жан, беседовавший, очевидно, с приятелем. Но тут в кафе заглянул Филя, и Алевтина усталым жестом «отослала» его, он вышел. Всем уже было понятно: здесь тот еще контроль! Девица — не промах, дорогого стоит. И после третьей ее сигареты пылкое сердце Жана не выдержало. Он поднялся, пошел мимо Алевтины, но остановился, оглянулся, и на лице его расплылась широкая доброжелательная улыбка. И была она такой обаятельной, что девушка сразу поняла Аллу. Действительно, трудно устоять, если, конечно, не знать изначально, что перед тобой сукин сын.
— Здравствуйте, незнакомка! — негромко, но с большим чувством произнес Жан, однако не сделал и попытки приблизиться к ее столику.
И это «даме» понравилось. Она улыбнулась в ответ и сделала рукой нетвердый, но явно приглашающий жест. И Жан немедленно воспользовался удачей, присел едва ли не на самый краешек стула. Снова приветливо улыбнулся и таинственно спросил:
— Чем прикажете вас угостить, принцесса? Откуда вы, прекрасное дитя?
Алевтина неожиданно шмыгнула носом, и ее «величие» на миг пропало, словно растворилось.
— Как у вас тут говорят? Я делаю шопинг, — с апломбом сказала она, чем определенно выдала свое глубоко провинциальное происхождение, на что Жан чуть иронически усмехнулся. Но — по-доброму, без хамского столичного превосходства.
— И где же, если не секрет?
— А зачем тебе знать? — и снова повеяло провинцией.
— Просто я знаю многие очень шикарные места. Я ведь и сам имею несколько модных бутиков, и мне прекрасные клиентки, особенно такие молодые и очаровательные, вовсе не безразличны. Могу поспособствовать. Как вас зовут? А меня можете просто — Жан. Здесь все меня знают.
— Жан? Интересно, — Алевтина «задумалась», но снова невзначай шмыгнула носом и озабоченно полезла в сумочку за носовым платком, который немедленно и употребила по назначению. А потом опять взялась за свою помаду с зеркальцем, на которое молодой человек просто не мог не обратить внимания.
