— По справедливости — нет. А по жизни, особенно нашей, — по-моему, в самый раз. Не хуже и не лучше других. В то время как менты, именно продажные менты, а не кто-то иной, остро нуждаются в том, чтобы им основательно вставили в одно место. Я потом переговорю с Петькой Щеткиным, у них, в МУРе, наверняка на этих типов из Центральной «уголовки» что-нибудь имеется. Но ты абсолютно права, моя дорогая, нам одним там делать действительно нечего. А что у тебя конкретнее насчет этого Горбенского?
— Есть идея, я сказала.
— Так поделись с лучшим другом, или… ну, как ты его представляешь?
— Ты про любовника, что ли? — наивно осведомилась Алька. — Так вот, если ты и дальше так вести себя будешь, я тебе отставку дам. И выйду замуж за… а за Филю! Он — мужчина! Пусть невысокий, зато взгляд жгучий, я знаю. И женщины в его руках стонут, тоже знаю.
— Он женат, — печально сказал Турецкий, подумав при этом, что, если бы Алька в самом деле вышла замуж, пусть даже и не за Филю, он бы сделал молодоженам самый богатый подарок. А потом вечно сожалел бы об упущенных возможностях. И радостях… — Ну, и что ты надумала с этим Жаном?
— Надо бы всем вместе, Сашенька… А так, на вскидку? Мы можем его найти? Если да, то я согласилась бы стать его очередной жертвой, тем более что с ним я ничем в телесном отношении не рискую. Он бы меня ограбил, а мы бы его взяли прямо на «горячем». А дальше вы ведь умеете «раскалывать», верно? Вот и поиграйте в маленькую «войнушку», чтоб ему совсем тошно в этой жизни показалось. И если у него контакты 6 теми ментами, а это — наверняка, то, сам понимаешь, какой выход на эту банду мы тогда получим…
— Ну и ну-у… — протянул Турецкий. Алевтина действительно толковый вариант предложила! Это пока он тут «ностальгировал»! Ай, да молодец! — Во, Алька! — Саша поднял большой палец. — Умница!
Девушка просияла и скромно потупилась.
— Да, Аленька, больших денег мы на этом деле не заработаем, хотя, как знать, но шуму наделаем приличного… Надо вызвать Аллу и еще раз пройти по событию, но уже в деталях. Глаз у нее острый, я это по материалам вижу, — он показал на газетные вырезки. — А потом, я думаю, неплохо бы дать задание нашему Максу, чтобы он собрал как можно больше материала по Центральному ОВД. Ну, обо всем, где могли фигурировать сотрудники отдела, особенно эти — из уголовного розыска. Наверняка светились. И фамилии их узнать. И о самих. И — вообще… Слушай, Аль, а ты чего, себя хочешь подставить, да?
— Господи, проблема! Вон, из сейфа возьму толковую «зеленую куклу» тысяч на двадцать и нечаянно покажу самый краешек из сумочки. Ты что думаешь, я не сумею разыграть «крутую» любовницу какого-нибудь провинциального «перца»? Которая приехала сделать себе в столице маленький шопинг? Главное, потом его не упустить, козла этого! А для наших мальчиков — это дело техники. Не проблема.
Насчет «мальчиков» Алька, разумеется, погорячилась: самый молодой из сотрудников «Глории» мог запросто быть ее отцом. Другое дело, что в ее присутствии все, как один, в агентстве дружно подтягивали животы и переставали ныть и жаловаться на скверное настроение либо плохую погоду. Алевтина, можно сказать, всех «заводила» — и легким характером, и умилительным, ласкающим душу выражением лица, и восхитительно «выразительными» ногами, и одеждой на грани фола. Однажды решением общего собрания сыщиков ей было разрешено, и даже в отдельных ситуациях рекомендовано, носить на работе в офисе короткие юбки. От них большинство клиентов просто «плавали» уже изначально и соглашались на все условия агентства.
— Ну, так что скажешь, Сашенька? Зову Аллу? Ну, правда, хороший мой, замечательный, ну, дай мне, наконец, возможность своим делом заняться! — привычно «заканючила» она. — А я к тебе за это с заманчивыми предложениями, так уж и быть, приставать не стану! На какое-то время, ну?
— Есть в твоем предложении, — Турецкий кивнул. — Есть. Но… давай-ка вечерком поподробнее обговорим, когда народ появится. А Алку ты, конечно, вызови. И сама поговори с ней — о нашем плане. Пусть расскажет тебе как можно больше и подробнее. Где познакомилась, каким образом, кто свел и так далее. И про того дружка-предателя — тоже максимально подробно. А мы потом решим, с кого начинать. И я еще адвокату нашему, Юрке Гордееву, позвоню, попрошу подъехать и проконсультировать ее насчет принесения протеста. Случай тем и гадок, что стал обычным. Привычным. Ничего пока не будем обещать, просто сообщим, что есть некоторые соображения, которые и постараемся продумать и, по возможности, реализовать. Чтоб не огорчать девушку раньше времени. Но тогда всю основную подготовку досье на этих фигурантов тебе придется взять исключительно на себя. Справишься?
— Я-а-а?! — только что не взвизгнула возмущенная Алевтина.
— Ничего страшного, — жестом успокоил ее Александр Борисович, — если какой-то сложный вопрос возникнет, я тебе немедленно помогу. Да и любой из нас. Ты ведь знаешь, что мы тебя все любим.
— Знаешь старый и наглый анекдот? — задиристо воскликнула она. — Дамочку одну изнасиловали несколько человек. Так вот следователь, вроде тебя, и говорит ей: «Не волнуйтесь, мадам, мы их всех переловим». А она отвечает: «Всех не надо, поймайте седьмого и девятого».
Знал этот анекдот Турецкий, но захохотал так, будто услышал впервые. Алька сияла от восторга: наконец-то и она сумела «переиграть» с анекдотом самого Турецкого!
— Вот и мне не надо, чтоб все до одного любили, ясно? Мне один-единственный нужен, и угадай кто — с трех раз!.. — Она показала ему язык и добавила: — Так я тогда пойду к Максу и дам ему наше задание по Центральному ОВД, да?
— Погоди, не торопись. Набросай пока ему вопросов. Кстати, Жан — вероятно, кличка. А еще пусть вообще посмотрит, что там, у нас, имеется на этих гей-славян? Наверняка хорошее досье. И что хранится в Центральном? И вот еще один факт, который мы с тобой чуть не упустили. Ты, возможно, не расслышала, а я просто забыл. Речь об одном из друзей-свидетелей. Помнишь, его «перевели» из подозреваемых в свидетели, когда он «заложил» своих товарищей? Алла не назвала его имени, по-моему, он кто-то из знакомых ее брата с телевидения. И этот уж точно — на коротком поводке у оперов из Центрального. Поэтому ты уточни его фамилию, место жительства, образ жизни и все остальные данные, чтоб Макс мог пошарить в сети, вдруг найдет? И этот, второй, — он ведь не гей, и своего стукача никто, кроме самих же ментов, защищать не станет. Впрочем, они же и постараются первыми заставить его заткнуться, если мы крепко подогреем их зады. А вот как выяснишь исходные, сразу передай Максу и это задание, а потом будем с тобой уточнять — по мере… увеличения нашего интереса…
Алевтина ушла в подвал, где со своей дюжиной компьютеров постоянно сидел, скорее, жил, главный «бродяга в Интернете» Максим, или Макс, который не признавал нерешаемых задач, и считал себя на любом информационном поле своим, добывая необходимые сведения, во-первых, — по закону (опять же, для своих), во-вторых, — по определению (для некоторых дружественных «высоких инстанций»), и, в-третьих, — по понятиям (для отдельных групп специфических клиентов), — в зависимости от того, кто обращался к нему за помощью… Но это все, как он охотно объяснял, «в порядке юмора».
