– Я совсем забыл тебя, Марго… забыл твой запах, надо же, – промычал Алекс, упав рядом и зарывшись лицом в рассыпавшиеся волосы.
Я плохо понимала, что происходит, что он делает со мной, как я отвечаю ему, – я просто вдруг стала той семнадцатилетней девчонкой, которая любила этого человека много лет назад. И сейчас мне все равно, кто он и как его зовут на самом деле, сколько людей он отправил на тот свет и что в соседней спальне спит не то пьяная, не то укурившаяся Мэри… Мне было хорошо – впервые за много лет.
Утром я проснулась рано и не сразу поняла, где нахожусь. Проведя рукой по кровати, обнаружила лежащего рядом Алекса. «О, черт… только не говорите мне…» – но рука, скользнувшая под одеяло, обнаружила отсутствие белья. Значит, все было… а не приснилось.
Осторожно, чтобы не разбудить его, я выбралась из-под одеяла, наспех собрала раскиданные по комнате вещи и выскользнула в коридор.
Постояв под прохладным душем, я завернулась в халат и решила проведать Мэри. Вчера в пылу любовных страстей мы совершенно забыли о ней, и я испытала укол совести – ведь ей могло быть плохо, неизвестно, чем ее накачали в том доме.
Мэри не спала, сидела по обыкновению на открытом окне, завернувшись в одеяло, и курила. На мое появление она даже не отреагировала, только плечом чуть повела, поправляя сползающее одеяло.
– Как ты себя чувствуешь? – Я подошла ближе, стараясь заглянуть в лицо, но Мэри отвернулась. – Тебе плохо, да?
Я вдруг почувствовала себя какой-то слишком уж взрослой и умудренной жизненным опытом – как будто Мэри превратилась в мою дочь, которая запуталась в жизни. И я отчаянно пытаюсь помочь ей – а она прячется в скорлупу и не дает мне этой возможности.
– Мэри…
– Ты всегда так орешь во время секса, Марго? – поинтересовалась она, и я приросла к полу:
– Что?
– Ничего, – усмехнулась она, спрыгивая с подоконника и направляясь в душ.
Мои щеки почему-то залила краска стыда, я чувствовала, как горит лицо, как язык прилип к небу… И слов нет. Хотя… Какие нужны слова, разве я должна в чем-то оправдаться? Я взяла свое , то, что принадлежало мне много лет назад, – и никто, даже Мэри, не имеет права судить меня.
Завтрак выдался тот еще…
Мы с Алексом с чего-то вдруг не могли поднять друг на друга глаза, как нашкодившие дети, а Мэри… О, эта стерва наслаждалась от души. Она пила кофе, откинувшись на спинку стула и покачивая ногой в шлепанце на каблуке, потом закурила, внимательно вглядываясь то в мое лицо, то в лицо Алекса, а потом вдруг расхохоталась:
– С ума сойти! Ни дать ни взять – юные влюбленные! Ха-ха-ха! А что лица-то такие постные, а? Я вам не сильно мешала, надеюсь?
– Прекрати, – процедил Алекс, надежно укрывшись утренней газетой, но Мэри, разумеется, проигнорировала его просьбу.
– А что так? Стесняешься, что ли? Вроде как не чужие люди, не подростки? Все правильно.
– Заткнись, Мэри! – проговорил он уже с угрозой, но Мэри и это пропустила мимо ушей.
– Нет, я не понимаю – вы ненормальные, что ли? Что такого случилось, что вы сидите с такими лицами, как будто убили кого-то и в саду закопали? Если хотите знать, так все к тому и шло, и я за вас ра… – договорить она не успела. Алекс отшвырнул газету, развернулся и ударил ее по щеке:
– Ты не понимаешь с первого раза?! Я ведь просил – заткнись!
Я сжалась от ужаса, не вполне понимая, что с ним. Мэри похлопала ресницами, загоняя внутрь навернувшиеся слезы, потом встала, выпрямилась, щелкнула каблуками:
– Слушаюсь, хозяин! Больше не повторится! – Бросила окурок прямехонько в чашку Алекса, повернулась и вышла, громко цокая каблуками.
– Сучка, – пробормотал он, отодвигая от себя кофе. – Ну, что за сучка?
– За что ты ударил ее? – спросила я, осторожно положив свою руку поверх его.
– Чтобы не лезла не в свое дело.
– Никогда не бей ее, Алекс. Я серьезно.
– Да, Марго, прости. – Он поднялся, чмокнул меня в макушку и вышел.
Я допила чай и пошла к Мэри. К моему удивлению, она не плакала и не разносила в щепки мебель. Она сидела на подоконнике с блокнотом и что-то быстро строчила простым карандашом с красной резинкой на конце. Блокнот я узнала – сама когда-то подарила ей, но даже не думала, что за столько лет она не потеряла его и не выбросила.
– Мэри…
– Погоди! – Она написала еще пару строк, закрыла блокнот, сунула карандаш за ухо и повернулась ко мне: – Что?
– Тебе больно?
– Дурацкий вопрос.
– Мэри, не кусайся, – попросила я, подходя вплотную и обнимая ее. – Ты ведь понимаешь, что я не щеку имела в виду.
– Марго, да ты рехнулась! Ты, что же, думаешь – у меня к нему что-то есть?! Я ведь сказала – это твой мужчина. И я никогда не влезу.
…Ровно через двенадцать часов я застала их самозабвенно целующимися в ее комнате.
Мне тоже не было больно – вот честное слово, не было. Я видела, с какой силой руки Мэри упираются в его грудь – она честно пыталась сопротивляться – и не могла. И я не осуждала ее…
Позже, когда она рыдала в моей комнате, уткнувшись лицом мне в колени, я гладила ее по волосам и шептала:
– Мэри, ну, что ты? Не плачь… на самом деле ничего не произошло. Подумаешь – поцеловались! Я видела куда более интересные вещи, поверь…
– Я не могу так, Марго! – прорыдала она глухо. – Не могу – это неправильно! Зачем он делает это, я ведь просила его!
– Ш-ш-ш, успокойся… Он всегда делает только то, чего хочет сам, не считаясь ни с кем.
– Я не буду так жить! Я не могу чувствовать себя шлюхой, которую можно вот так зажать в углу и сделать все, что в голову взбредет!
Внезапно у нее в кармане завибрировал мобильный, Мэри вытерла глаза и достала трубку.
– Да! – сказала она, и лицо ее моментально сделалось белым. Она что есть сил хлопнула телефон об пол и растоптала каблуками останки.
– Что?! – У меня сразу зашевелились нехорошие предчувствия, которые немедленно оправдались.
– Это Костя… он меня вычислил, Марго…
Она села прямо на пол среди обломков телефона и замерла. Я тоже впала в оцепенение – как же так, ведь телефон был другим! Алекс не прокалывался на таких мелочах…
Я подхватилась с кровати и босиком побежала вниз, в кабинет Алекса. Вломившись туда без стука, я заорала не своим голосом:
– Алекс, он ее нашел!!!
– Не ори, Марго! – поморщился Алекс, убирая листок бумаги в стол и пряча телефон в карман. – Что такое?
– Мэри сейчас позвонил Костя…
– И?
– Ну как?! Он ее нашел – понимаешь?!
