— Раф? — Она приблизила к нему лицо, недоверчиво смотря ясными зелеными глазами. Ее губы дрожали, и сама она дрожала как осиновый лист. — Скажи, а мне это не снится?
Он улыбнулся и прикоснулся пальцами к ее лицу.
— Когда я нахожусь вдалеке от тебя, ты не выходишь у меня из головы. Единственное, что мне нужно, — это знать, что ты принадлежишь мне, а я тебе. И это правда.
— Извините меня.
Они оба резко повернулись и увидели человека, который смущенно смотрел на них.
— Я услышал всплески и прибежал, но вы сами выбрались. Вы были… поглощены разговором, поэтому я не подходил, но… Это не ваша ли сумочка, мисс? Я нашел ее на пристани.
— О, спасибо! — выдохнула Мейзи, а Раф протянул руку и взял сумочку.
— Спасибо, дружище, — поблагодарил и он.
— У вас все хорошо?
— Лучше быть не может, — заверил его Раф. — Вообще-то, нам не привыкать нырять.
Незнакомец взглянул на них и пожал плечами.
— На вашем месте я бы обсушился и обогрелся, чтобы не схватить воспаление легких.
— Неплохая идея, — мрачно сказал Раф и повернулся к Мейзи, которая изо всех сил старалась не рассмеяться.
— У тебя нет случайно ключей от яхты в этой сумочке, любовь моя?
— Есть, — сказала она и достала ключи.
Они дружно хохотали, стоя, мокрые, в салоне «Эмили» и обнимая друг друга.
— Он, вероятно, считает нас сумасшедшими, — прыснула Мейзи.
— И он прав. Я действительно схожу с ума по тебе. Однажды я уже раздевал тебя без разрешения и думаю, что это надо сделать снова.
И он начал раздевать ее.
Мейзи положила ладонь на его руку.
— Сюзи… — Она рассказала, что случилось с ее мобильным телефоном. — Мне надо позвонить.
— Она в полном порядке. Я разговаривал с Грейс всего за несколько минут до того, как наскочил на тебя. Хотел узнать, не звонила ли ты. Сюзи накормлена и теперь, похоже, проснется не скоро.
Мейзи вздохнула с облегчением. Она помогла ему освободиться от промокшей куртки.
— Нам надо принять душ, и не только чтобы продолжить традицию, но и чтобы согреться и смыть грязь.
Он прищурился.
— Ты, правда, хочешь, чтобы мы приняли душ?
— Правда. Однажды мне даже пригрезилось что-то о душе… на яхте…
Он приложил палец к ее губам.
— Больше ни слова.
Он снял с себя оставшуюся одежду, подхватил Мейзи на руки и понес в душ «Эмили».
Мейзи взглянула в его глаза и увидела в них вопрос. Она обвила его руками и прижалась к нему.
Их поцелуй был таким, о каком она только могла мечтать.
Он поднял голову затем, чтобы спросить ее, думает ли она все еще, что это ей снится.
— Нет, — выдохнула она. — О, нет! Но, может быть, не будем останавливаться? Это же чистое волшебство.
Он тихо засмеялся.
— Теперь меня ничто не остановит. Пойдем в спальню.
Мейзи первой прервала восторженное молчание.
— Раф, — прошептала она с закрытыми глазами. — Ты был великолепен.
Он поцеловал ее веки.
— Мы были, Мейзи, — сказал он и снова крепко прижал ее к себе. — Мне следовало понять с самого начала, что так и должно было случиться. Твое место — рядом со мной.
— А я никогда и не хотела быть где-то еще, — пробормотала она.
— У меня возникла идея. — Он пригладил ее кудри. — Давай поженимся снова. Мы можем назвать это подтверждением. — Он заглянул ей в глаза. — Неплохая идея, а?
Она тревожно улыбнулась.
— А разве ты не собирался на месяц в командировку?
— Да мне не очень-то, была, нужна эта командировка. Это был всего лишь предлог, потому что я мог сойти с ума, пытаясь держаться от тебя на расстоянии.
Она вздохнула с облегчением.
— Прекрасная идея.
Улыбаясь, они снова прильнули друг к другу, словно не могли насытиться…
Две недели спустя на Вавау, в обществе Сони, Лаэма и их детей и, конечно, Сюзи, а также Грейс и Джека Гастона, Мейзи и Раф снова произнесли свои клятвы.
Накануне они взяли напрокат яхту и отправились в то место на солнечном море, где Тим Диксон умер геройской смертью, и развеяли там его пепел.
Это была простая свадебная церемония на берегу. Мейзи была в длинном платье цвета морской волны, которое так шло к ее глазам, а Раф — в черной рубашке и кремовых джинсах.
Жители Тонги, участники церковного хора, исполнили радостный гимн, и их голоса поднимались к небу.
Взявшись за руки, Раф и Мейзи взглянули в глаза друг другу, и каждый произнес: «Я люблю тебя».
И никто не смог сдержать слез, когда они обнялись.
