– Ну и расскажи, во что я там попал, в какое дерьмо, – мрачно бросил Адрус, отводя глаза. Парень его раздражал, но, чтобы вытащить информацию, вполне годился. Бахвал! Ради того, чтобы похвастаться своей причастностью к неким важным делам, выложит все что угодно. Находка для лазутчика!
– Красный дракон – беда! Ему от роду лет пять, молоденький еще, но у него до сих пор нет драконира! Людей он ненавидит, других драконов бьет, и поговаривают, что вроде как хотят его отравить, – толку от него мало, только вред один. До сих пор не летает, не выпускают его из стойла. Дурной потому что. Трех драконопасов уже убил! Хм… вот так.
– А зачем его тогда держат? – искренне удивился Адрус. – Такую вредную скотину? Толку-то от него?!
– Опять! Не называй драконов скотиной – прибьют! И от дракониров достанется! Придерживай язычок свой деревенский, дурила! Драконов нельзя убивать. Другие драконы взбесятся, могут выйти из подчинения. Они все знают про своих. Ну, представь, ты живешь в семье, и один из твоих братьев слегка ненормальный. И кто-то взял и отравил его! И что ты сделаешь? То-то же… Нельзя! Это закон! Драконы умирают своей смертью. Так было всегда и будет всегда. И кстати, нельзя угадать, когда помрет. Вот только что был живой-здоровый, и вдруг – бах! – уже покойник! И тащи его тушу на погребальный костер! Да, да – не знал? Сжигают их на костре. Может месяц костер гореть, пока все в пепел не превратится. И вот еще что – драконы рождаются редко, каждое рождение – событие! Потому убить живого дракона грех и дурь! Он ведь может зачать другого дракона! Кстати, Красный еще вот чем отличается – он не умеет огонь пускать. Что-то там в башке у него такое случилось, что не может, и все тут! Говорят, драконов спрашивали, но они молчат, не отвечают, что за дракон такой получился ненормальный. Стыдятся, видать! В семье не без урода – стыдно, видать! Ну, все, отваливай – проверяющий идет, не положено на посту болтать! Иди отсюда! Ну!
Глава 6
Щенок сам не заметил, как уснул. Устал. Вымотался. Слишком многое произошло за эти сутки, жизнь сменилась так, как еще вчера ему и не снилось. Нервное напряжение, усталость организма – все вместе вырубило его так же верно, как если бы врезали по затылку.
Проснулся от звуков шагов, от голосов и смеха – казарма наполнилась людьми, возвращающимися со службы.
Адруса заметили не сразу, а когда заметили, кто-то радостно захохотал, показывая на него пальцем:
– Свежее мясо! Красный будет доволен! Давно у него не было игрушки! Ха-ха-ха!
Другой голос, ниже тоном, повелительный и резкий, остановил насмешника:
– Хватит! Нашел над чем смеяться! Досмеешься, завтра самого пошлю в стойло к Красному!
– А я чё? Я ничё! Пошутить над деревенщиной нельзя, что ли?! Чего я вредного-то сказал? Уже слова не скажи!
– Сам над собой шути! Давно ли сортир увидел, а то все в кустах гадил да лопухом подтирался, рожа неумытая деревенская! Пшел отсюда, пока наряд вне очереди не получил, придурок! Эй, новичок, встань и представься!
Адрус открыл глаза (он уже не спал и внимательно слушал разговор, не подавая виду, что не спит), медленно, изображая деревенского увальня, сполз с кровати и оказался перед строгим взглядом невысокого, но очень широкого в плечах мужчины, фигурой до отвращения напоминавшего Морду. Вот только лицо у этого было другое – жесткое, худое, ничуть не похожее на глумливую рожу толстогубого негодяя, чудом избежавшего смерти. Глаза смотрели строго, но в них Адрус не увидел злобы, неприязни, только смешинку и доброжелательное участие, которое не всегда присуще армейским командирам. Или, точнее, никогда не было присуще армейским командирам. Он больше был похож на портового грузчика, за каким-то демоном надевшего форму армейского сотника. Но в том, что это сотник, сомнений никаких не было, все знаки в наличии, а кроме них – распластанная фигурка летящего дракона с раскрытыми крыльями. Только не такая, как у того сотника, что его встретил, не серебряная, а медная или бронзовая.
– Я командир сотни драконопасов Недар Ажал. Ты поступаешь в мое подчинение, до тех пор, пока не исполнишь контракт. Насколько помню, тебя звать Агрус Симгс. Так?
– Так, господин Ажал… – согласно кивнул Адрус, переминаясь с ноги на ногу, и будто случайно взялся за спинку кровати. Сотник усмехнулся и легонько помотал головой:
– Вижу, армейская служба тебе незнакома. Запомни, ты должен стоять перед командиром по стойке – то есть составить ступни вместе, руки опустить по бокам, ладонями к бедрам, голову держать ровно и не шевелиться, пока я не разрешу. Итак, стоять!
Адрус послушно замер, съедая глазами сотника, и тот слегка улыбнулся:
– Вот так. Молодец. Усвоил. А теперь пойдем за мной, потолкуем, и я проведу тебе инструктаж. До ужина есть еще время. А вы разошлись! Быстро, быстро!
Стоявшие вокруг и наблюдающие за «представлением» парни быстро разошлись в стороны, будто их разметали метлой. Видать, сотника уважали или же побаивались. А может, все вместе и сразу.
Хорошего командира должны бояться, иначе это не командир, а тряпка! – говорили в Школе Псов. Только вот было «небольшое» отличие от здешней службы: в Школе любой командир мог просто убить Щенка, который не выполнил его приказ. На месте убить. И ничего ему за это не было бы. Зато другие после того исполняли бы самый глупый, самый дурной, безумный приказ, не рассуждая и не медля ни секунды. А это и требовалось от учеников.
Здесь – другое. Свободные люди по контракту, время не военное – за большинство нарушений, скорее всего, лишь дополнительная работа, ну и кнут – если нарушение слишком уж грубое. Только особо опасные преступления караются смертью. За убийство, нападение на командиров и членов их семей с целью убийства или членовредительства, за кражу оружия, ну и за всякое такое – жестокая расправа, даже казнь. Это все Щенок знал еще со Школы, рассказывали приятели, если можно их так назвать.
Щенок ни с кем там не дружил и не собирался заводить близких приятелей, но приходилось изображать дружбу, чтобы не выделяться из общего строя. Это было правильно, что-то вроде маскировки, уберегающей от опасности.
Щенок прошагал следом за сотником через всю казарму, потом через столовую, уставленную ровными рядами столов, на которые повара в белых накидках уже выставляли налитые до краев миски с похлебкой, раскладывали горячие лепешки, выставляли большие чашки с кашей, политой соусом, с плавающими в нем кусочками мяса. Выглядело все очень аппетитно, пахло еще лучше, и у Щенка заурчало в животе.
Сотник оглянулся, легонько усмехнулся:
– Что, проголодался? Все вы, когда приходите из большого мира, худые, голодные, как бродячие собаки! Жрете, аж за ушами трещит, а потом отъедаетесь и начинаете ковыряться в чашке – я это не хочу, каша надоела, похлебка надоела! Хочу в увольнительную, в трактир сходить – «тама фсе скуснее»! Хе-хе-хе… Да ладно… все такие были, и я когда-то…
Они вошли в довольно просторную комнату, обставленную строго, без изысков – кровать, два шкафа, стол, стулья, полки для книг и всякой мелочи вроде вырезанных из дерева фигурок. Присмотревшись, Адрус узнал в статуэтках драконов – спящих, бодрствующих, летящих в небе.
