Впрочем, плохое и хорошее – понятия зыбкие, неверные, привязанные к какой-либо стороне. Для оленя попадание стрелы в бок – плохо, а для охотника? Промах – хорошо для оленя, но тогда семья охотника останется голодной. Вот и рассуди, что в мире хорошо, а что плохо. Все сложнее, чем кажется с первого взгляда.
Присел на кровать, огляделся по сторонам – ну что же, казарма как казарма. Почти такая же была в Школе. Что нового? Кроме драконов за окном – ничего. Придут люди, будут смотреть на него, Адруса, как на дерьмо, – новичок же! У некоторых появится желание поставить на место новичка, придется отвечать. Вопрос вот в чем – стоит ли показывать свое умение? Свои боевые способности? И здесь уже вопрос сложный – позволить себя унижать нельзя, но и разбрасывать толпу – тоже нельзя. И что тогда делать? Дать себя избить? Эдак повадятся, во вкус войдут – потом не отвадишь!
Щенок задумался, нащупал нож и стилет в тайных карманах куртки. Нужно спрятать оружие, иначе, если кто-то увидит оружие, возникнет слишком много вопросов. И кстати, драконопасов обучают владению оружием или нет? Должны бы обучать – мало ли что придется делать? А вдруг враг нападет и придется оборонять драконов?
И тут же усмехнулся – огненного дыхания драконов хватит, чтобы уничтожить целый полк. На кой демон драконопасам защищать тех, кого и мечом-то не поцарапаешь? Нелогично получается.
Хотя… вот зачем дракониры так истово занимаются единоборствами? Неужели для того, чтобы отбивать атаки вражеского войска? Вряд ли. А вот сразиться с лазутчиком – это да. Только если бы за них взялись настоящие Мастера Смерти… только пух и перья полетели бы из этих надменных дракониров! Впрочем, нельзя так говорить, пока сам не увидел их в работе. Может, они не хуже Мастеров! Но вообще-то вряд ли. Мастера – мутанты, а кто такие дракониры? Хм… и правда – кто такие дракониры?
Решив, что гадать бесполезно, Адрус отправился в душ. Купание в море – это, конечно, хорошо, но душ – гораздо лучше, особенно горячий. Именно горячий, потому что вода, нагретая на солнце, была приятно горяча – емкости явно располагались где-то на крыше, возможно даже – металлические. Медные, например. Почему бы и нет?
Кстати сказать, заметно, что драконья ферма хорошо обеспечивается – и кровати добротные, почти двухспальные, и мебель (если можно ее так назвать) из крепкого, полированного дерева, не у всех в деревне такая найдется, это точно. Обстановка Школы была гораздо проще и беднее. То были рабские казармы, а тут – вольные люди. Ну… как бы вольные!
Белье, форма – все незастиранное, хорошего качества, не чета обычному армейскому барахлу.
Форма оказалась впору, только немного тесновата в плечах и широковата в поясе – при всей своей худобе Адрус был широкоплеч, и за то время, что жил с гармами, еще больше раздался в плечах, превратился из худого, жилистого юноши в не менее худого и жилистого молодого мужчину. Но теперь никто не дал бы ему его лет – седые волосы и шрамы добавляли лет десять возраста, не меньше.
Метательный нож и стилет спрятал под шкаф, воткнул их в щель между бруском и днищем, благословляя нерадивых столяров и время, заставившее рассохнуться доски этого сооружения. Монеты спрятал там же, только на другом бруске, с правой стороны. Идти в бухгалтерию не хотелось, потом когда-нибудь и сходит.
Сделав дело, уселся на кровать, задумался – нынешняя служба отличалась от службы Псов. Псы фактически были рабами, хотя и получали жалованье, когда выходили из школы. Щенки же не имели ничего, кроме обязанностей. Потому Адрус сейчас был немного удивлен – он заключил контракт, ему будут платить деньги!
Беспокоила будущая работа – почему же так странно вели себя все те, с кем он говорил? Никто ничего конкретного не сказал, только намеки, ухмылки, переглядывания! В чем дело?
Сердце защемило от предчувствия беды. Нет, умирать ему нельзя! Он сдохнет, а какой-то там мерзкий Морда будет ходить по свету?! Нет уж! Не бывать тому!
А информацию можно получить одним, самым простым способом – спросить! У кого спросить? У стражников, например. К драконам запретили подходить, но стражники ведь не драконы! А уж солдаты-то знают все, что можно и что нельзя – тоже. Главное, разговорить их как следует.
Адрус встал и пошел к выходу, туда, где сидел дневальный – молодой мордастый парень лет двадцати. Когда старшой входил в казарму, дневальный вскочил со своего места и, тараща глаза, отсалютовал ему, не обращая внимания на новичка. По морде дневального было видно, что тот дремал на посту, но вовремя успел отреагировать, значит, обладает отменным слухом и реакцией. Возможно, он что-то прояснит в дальнейшей судьбе Щенка.
Дневальный сидел за столом, глядя в пространство широко открытыми глазами, и Адрус ухмыльнулся. Он знавал парочку таких парней, обладающих умением спать с открытыми глазами. Умение полезное, но наказуемое – а если ты находишься на посту где-нибудь в районе боевых действий? Если не успеешь среагировать на шаги лазутчиков? Тут и тебе конец, и твоим товарищам! Не зря за такое наказывали жесточайшим образом.
Он среагировал мгновенно – стоило только Адрусу постучать пальцем по столу, как дневальный встрепенулся и вскочил, занося руку для салюта. Потом понял, кто перед ним стоит, и громко выругался:
– Да… Ты какого хрена пугаешь?! Я думал, проверяющий идет!
– Да я не пугал. Не нарочно! – примиряюще улыбнулся Адрус, забыв, как действует его новая улыбка, и тут же выругал себя, увидев, как дневальный слегка ошеломленно похлопал глазами, разглядывая лицо собеседника:
– Эк тебя жизнь-то помяла! На войне, что ли?
– Нет, в деревне – под телегу с дровами попал, еле выжил. Так вот теперь и живу. Меня Агрус звать. Брат, не поможешь мне советом, я вижу, что ты человек дельный, опытный, все тут знаешь? Я первый день как пришел, совсем ничего не смыслю. Дурак дураком… аж стыдно.
Дежурный приосанился, будто надулся, важно кивнул и, окинув Адруса более благосклонным взглядом, проговорил на тон ниже, чем раньше:
– Ну… спрашивай, чего хочешь. Только о военной тайне не спрашивай – все равно не отвечу! Знаешь, что такое военная тайна? Слышал в своей деревне о таком?
– Ну… что-то слышал, но… хм… – нарочито смешался Адрус. – Да я ни о какой тайне знать не хочу! Завербовался вот, на войну не хочу – какой из меня вояка? А за скотом убирать привык. Вот мне и сказали, что буду за драконом дерьмо выгребать. Не расскажешь, как это все выглядит?
– Ох-хо-хо-хо! За скотом! Ой, я не могу! За скотом! – неожиданно громко захохотал дневальный, утирая выступившие слезы рукавом куртки. – За драконом – как за скотом! Смотри не ляпни где-нибудь еще! А то дракониры услышат – морду разобьют враз! А то и кости переломают! Это звери еще те! Надменные твари! И драконы могут услышать, передадут драконирам – те тебя поймают и проучат! И драконы хорошо слышат, у них слух, как у собак! И все понимают, что характерно. Говорить пастью не могут… ну… почти никто не может, кое-какие слова у старых драконов понять можно, так они мыслью передадут, и все! Даже оштрафовать могут за то, что драконов волнуешь, обижаешь. Дракон – существо умное, зловредное, не глупее человека, между прочим! Только ум у него другой… странный. Да ты поймешь. Слухай, чё… а тебя не к красному ли дракону собираются приставить, а? Ничего не слышал? Про Красного? Ой-ей… если так, то я тебе не завидую, парень! Попал ты крепко! Прямо в дерьмо попал, в драконье!
