– Во всех больницах умирают люди. Чаще всего в реанимации, в обычном отделении редко, но все равно это бывает. Чтобы не транспортировать труп на глазах у пациентов, не пугать больных и их родственников, в клинике предусмотрен особый выход и спецлифт. Попасть к нему можно из небольшого предбанника в вашей палате.
– Ну и ну, – пробормотала я, – отлично.
Надежда открыла дверь и поманила меня рукой. Мы вошли в квадратное пятиметровое пространство.
– Слева, как вы знаете, дверь в санузел, – пустилась в объяснения моя гостья, – справа – собственно в палату, там выход в коридор, сейчас он закрыт.
– И где лестница с лифтом? – не сообразила я.
Надежда Борисовна показала на большой плакат, на котором улыбалась во все свои коронки пожилая дама, предлагающая пить витамины.
– Выход туда прикрыт этой красотой.
Сестра Валерия пошарила рукой по стене, реклама уехала в сторону, и я увидела еще одну дверь. Надежда толкнула ее, открылись площадка, лестница, и стало видно закрытый лифт. Меня охватило возмущение.
– Вот здорово! Значит, в любую минуту кто-то может сюда войти? Выплываю я голая из ванной и – натыкаюсь на постороннего человека… Отличные условия! И предположить нельзя, что в коммерческом медцентре есть такая «роскошь». Еще никто из пациентов скандал не закатил?
Надежда Борисовна сгорбилась.
– Раньше здесь находились раздевалка для среднего персонала и санузел для сотрудников. Но потом Валерий решил, что жирно столь просторное помещение медсестрам отдавать, и комнату переделали под палату. Тем более что туалет с душем здесь уже были. Вы первая, кого в палате поселили. Понимаете…
Надежда замолчала.
– Договаривайте, – велела я.
– Валерий прагматик, а у него сейчас материальные проблемы, – вздохнула мать Бориса. – Чем больше больных, тем выше доход. На всех этажах такие изменения сделали. Появилось двенадцать новых палат.
– Вот почему Нина прицепилась ко мне с разговором, когда внезапно умерла Галкина, – осенило меня. – Спешно вызванные санитары в тот момент, когда я хотела войти в свою палату, увозили тело самоубийцы Раисы Петровны. Другого-то спецлифта нет, пользуются тем, что есть в наличии. Однако роскошная идея Валерию Борисовичу в голову пришла, чудесные палаты получились – с прямым выходом в морг. Очень удобно. И в них любой сотрудник вторгнуться может днем и ночью.
– Нет, нет, – возразила Надежда Борисовна, – дверь открывается особым пропуском, его выдают один раз и только в случае необходимости.
– Но вы-то сейчас вошли в палату, – напомнила я. – Или еще кто-то умер и вы явились за телом? Валерий Борисович передумал увольнять вас? Решил только проучить – перевел в санитарки при морге? Почему меня именно в эту палату поместили? Других свободных не было?
– У меня универсальный ключ, – начала отвечать на мои вопросы собеседница, – его пока не отключили. Забыли, наверное. Недавно Валерий сказал мне: «Если всех бывших однокурсников вкупе с родственниками и друзьями я бесплатно обслуживать буду, без штанов останусь. В неловкое положение попал, а отказать Кате не могу. Мы с ней в хороших отношениях, она не раз меня выручала и в студенческие годы, и сейчас, я больных к ней на консультацию отправляю, она прекрасный хирург. Ее подругу Евлампию в вип-апартаменты класть не стану, потому что деньги мне с Романовой брать неловко».
– Уверена, Катюша не просила о благотворительной помощи, – процедила я. – Мы с мужем вполне способны отдать за лечение необходимую сумму.
Но Надежда словно не услышала мои слова.
– Брат придумал решение проблемы – велел определить вас в новую дешевую палату. Очень радовался своей находчивости, объяснил мне: «Если Екатерина решит оплатить лечение, я дам ей большую скидку. Если не спросит счет, то и ладно». Потом он узнал, кто пациентка по профессии, за кем замужем, понял, что и трехкомнатный вип вам по карману, но переводить вас уже было некуда. Понимаете, он в тот момент в Китае был, из-за границы указания раздавал, хорошо в ситуацию не вник. Однако не в палате дело. Валерий крайне жестоко поступил с Борей. Если разобраться по сути, моего мальчика к глупому поступку подтолкнул сам дядя.
– Давайте называть вещи своими именами, – остановила я Надю, – это не глупый поступок, а попытка убийства Анжелики, вследствие которой погибла пациентка, находившаяся в клинике под именем Елена Зайчевская.
– А кто виноват? – всхлипнула моя гостья. – Кто, попирая все моральные принципы, увел у племянника любимую? Кто сначала вверг Боречку в пучину пьянства, а затем вынудил совершить плохой поступок? У мальчика сильнейший стресс! Устроив моему ребенку кошмар, Валерий меня с работы вытурил, а теперь из дома гонит. Ведь особняк, где я живу, принадлежит брату. Мы с сыном стали главными врагами господина Милова. Что ж. Раз мне отведена роль злодейки, буду ее сладострастно исполнять. Выслушайте меня внимательно, я пришла сюда тайком неспроста…
Глава 32
Через шесть дней после визита Надежды в мою палату я выписалась из больницы, полностью оплатив услуги. Причем от неприлично большой скидки отказалась.
А еще через пару дней мы с Володей собрали в офисе нашего агентства теплую компанию. В уютной переговорной оказались Нина Волынкина, Надежда, Галина Михайловна и Валерий Борисович Миловы. Владелец медцентра пришел с Анжеликой. Парочка появилась последней, и Валерий с порога начал возмущаться:
– Зачем тут весь табор? Если мать решила меня с сестрой с вашей помощью помирить, то зря старалась. Я своих решений никогда не меняю. Принимаю их раз и навсегда.
– Очень плохо, Валерочка, что вы с Надюшей в контрах, – зажурчала Галина Михайловна. – У тебя детей нет, поэтому ты не понимаешь, как за них сердце болеть может. Но я сюда не просилась, меня Лампа пригласила.
– Садитесь, пожалуйста, Валерий Борисович, – попросил Костин. – В вашем медцентре происходят скверные дела, мы случайно кое о чем узнали и хотим вам доложить о некоторых фактах.
– Ну хорошо, – неохотно согласился Милов. Отодвинул кресло подальше от родственников, сел в углу и снова не сдержал негодования: – А они здесь зачем?
– Хотите вы того или нет, но Надежда ваша сестра, – сказал Костин, – ей надо кое о чем знать. И Галине Михайловне тоже. А Нина Волынкина, медсестра из отделения, где лечилась Лампа, оказалась втянута в скверную историю, связанную с работой.
– Я? – поразилась Нина. – Думала, меня позвали из-за самоубийства Ксюши.
– И из-за этого тоже, – кивнул Костин. – Слева от меня находится полковник Федор Иванович Лукьянов, около него Евгений, наш эксперт, ну и справа Евлампия, с которой вы все прекрасно знакомы. Итак, начнем. В медцентре более полугода назад умерла Галина Максимовна Брунова и совсем недавно скончалась Раиса Петровна Галкина. Смерть первой была естественной, у женщины оторвался тромб, увы, это довольно частое явление. Но неожиданному уходу Галины Максимовны предшествовала странная история. Атеистка Брунова попросила сына привести к ней священника из церкви при больнице. Михаил Николаевич безмерно удивился: его матушка никогда ранее не интересовалась вопросами веры. Бывает, и довольно часто, что невоцерковленные люди, почувствовав приближение смерти, спешат в храм, но у Бруновой не было неизлечимой болезни, она всего лишь сломала лодыжку. Неприятная, конечно, травма, однако хорошо лечится. В глубоком недоумении сын Бруновой пошел к батюшке и, поскольку мать сказала: «Хочу креститься», поведал священнику о ее желании пройти обряд. Батюшка пришел побеседовать с Галиной Максимовной и услышал от нее просьбу – дать ей адрес церкви Святого гонимого Валерия. Мол, о таковой ей поведала ее прапрапрабабушка монахиня Евдокия, жившая в шестнадцатом веке, которая явилась больной ночью в палату.
