— Здравствуйте, — сказала она не особо громко, с легкой хрипотцой.
— Здравствуйте. — Римма лихорадочно соображала, кто бы это мог быть. Хозяйка квартиры? Пришла проверить, что тут и как? Такое предположение казалось самым правдоподобным. — Извините, а вам кого?
— Вы Римма? — осведомилась гостья.
— Да-а, я.
— Я Ольга, близкий друг Виктора. Вы позволите войти?
Внутри неприятно кольнуло, и какое-то смутное, нехорошее предчувствие начало выползать из своего дальнего уголка. Римма медлила, сомневаясь, стоит ли впускать незнакомку, не выяснив прежде причину ее визита.
Из кухни долетел пронзительный свист.
— У вас чайник кипит, — вежливо так указала брюнетка.
Римма вышла из состояния временного оцепенения, оторвалась от двери, бросилась в кухню.
— Так я войду? — услышала она уже из прихожей голос гостьи. Брюнетка прошла на кухню, предварительно заглянув в зал (Римма хоть и занималась своим делом, но это заметила), уселась на ближайший табурет и осмотрелась. — Мило у вас тут, очень даже мило, — сказала, останавливая глаза на хозяйке. — Чаю не предложите?
Римма уловила в ее голосе легкую иронию и решила ответить тем же. А то приходят тут всякие… Хотя к выползающей тревоге уже стало примешиваться обычное женское любопытство.
— Я как раз собиралась. От блинчиков не откажетесь?
— Не откажусь, — гостья улыбнулась, и улыбка ее оказалась приятной и даже располагающей.
— Со сметаной?
— Замечательно.
Брюнетка разглядывала Римму сосредоточенно, словно хотела проникнуть в ее мозг и прочитать все, до единой, ее мысли. Как-то неуютно сделалось Римме от этого пиявочного взгляда, в то время как на лице странной гостьи продолжала играть все та же милая улыбочка.
Пригубляя чай, они некоторое время молчали, будто взвешивали силы друг друга. Римма первой нарушила затянувшееся молчание.
— Так вы — близкий друг Виктора?
— Можно и так сказать. — Брюнетка выдержала паузу. — А можно и иначе.
— Как иначе? — Римма насторожилась, внутри кольнуло еще раз, уже сильнее.
— Жена я его, девочка. Жена! — как обухом, ошарашила гостья, впрочем не повышая голоса, и вдруг предложила: — Давай перейдем на «ты». Терпеть не могу все эти псевдоучтивости и расшаркивания. — Римма, как выброшенная на берег рыба, похватала ртом воздух, а брюнетка добавила: — Мы теперь вроде как родственницы… Хм.
— Хм… — повторила за ней Римма, но без энтузиазма и совершенно сконфуженно и еще потому, что не могла больше ничего выговорить.
Подтвердилось самое плохое, что только она могла себе вообразить. Запрыгали, заметались мысли, затребовали выхода эмоции.
Нет! Этого не может быть! Эта стриженая брюнетка нагло лжет, у нее есть какой-то свой, личный интерес. Ну конечно! Виктор расстался с ней, и она решила любым способом вернуть его.
— Ну вот, первое знакомство состоялось. — Брюнетка отхлебнула из чашки. — Риммочка, девочка, да не переживай ты так! Прямо побелела вся. Не стоит он того, поверь мне.
— Как вы можете, вот так ворваться и… — Римма задохнулась от все-таки вырвавшихся наружу эмоций. — Вы… Вы понимаете…
— Ольга, — не меняя спокойного тона, напомнила гостья. — Мы же договорились перейти на «ты».
— Зачем вы… ты пришла?
К ее изумлению, Ольга достала из своей сумочки Плоскую бутылку коньяка, поставила ее на стол.
— Уж во всяком случае, не устраивать скандал, — сказала, обегая глазами подвесные кухонные шкафчики. — Рюмки в этом доме есть? Хотя бы две?
Чего-чего, а такого Римма никак не ожидала! Что обычно делает жена, изобличив любовницу супруга и сойдясь с ней один на один? Пытается вцепиться в волосы или выцарапать глаза, в лучшем случае покрывает трехэтажным матом, да так, чтоб услыхали соседи и соседи соседей, чтобы все на километр вокруг знали: в такой-то квартире живет стерва, уводящая у порядочных женщин дураков-мужей. Берегитесь, гражданочки! И презирайте ее.
Вялыми, непослушными руками Римма отыскала рюмки. Стены кухни начали вдруг движение по кругу, меняя при этом углы наклона. Она опустошенно опустилась на табурет напротив Ольги, спросила:
— Зачем же тогда?
— Что? А, в гости пожаловала? — вспомнила та, словно разговор шел о сущем пустяке. — Посмотреть на гнездышко, где культурно отдыхает мой дражайший. Но в основном на ту, кто составляет ему в этом компанию. — Она откупорила бутылку и плеснула содержимое в рюмки. — Вот, собственно, и все.
— Ну и как, довольны? — Римма все еще не могла привыкнуть к навязываемой ей товарищеской фамильярности.
— Довольна! — сделала ударение на последнем слоге Ольга. — И чистенько, и хозяйка довольно мила. — Она придвинула Римме наполовину наполненную светло-коричневой жидкостью рюмку, взяла свою. — Ну что, за знакомство?
— А вам… тебе не кажется это несколько странным? — Римма всмотрелась в смеющиеся глаза сидящей напротив молодой женщины. Из светло-зеленых они вдруг сделались темными, как ее коротко подстриженные волосы.
— Нисколько. Мы же современные люди. Я просто хотела убедиться, что у Виктора не какая-то лярва, а приличная девочка, которая не станет пудрить ему мозги… Ты ведь не станешь этого делать? Верно?
— Нет… не стану.
— Что и требовалось доказать! Ну, тогда чин-чин! — И Ольга чокнулась своей рюмкой с Римминой, которую та едва оторвала от стола отяжелевшей рукой.
Коньяк обжег горло, горячей волной покатился к желудку. Римма поморщилась — крепкие напитки она не пила. Сделав внушительный глоток из чашки с недопитым чаем, она поинтересовалась:
— Оля, почему ты так о Викторе отзываешься? — Теперь обращение на «ты» далось легче.
Та осушила рюмку, не изменившись в лице и даже не взглянув на остатки своего чая. Просто выпила, как порцию минералки, и преспокойно ответила:
— Тут я, конечно, с наскоку перегнула палку. Вообще-то он хороший. И добрым бывает, и внимательным… и в постели ничего… — Она выразительно посмотрела Римме в глаза, и та выдержала ее взгляд, не отвела свои. — Ведь правда, ничего?
Римме подумалось, что, возможно, Ольга сама начинает себя заводить, провоцирует скандал, а коньяк пьет для храбрости. Но пресмыкаться перед ней она не собиралась.
— Намного больше! — сказала как могла тверже.
— У-у-у! Ты, Риммочка, я вижу, вошла во вкус. Да и мой муженек тоже. — Гостья разлила по второй. — Давай еще выпьем, и я тебе кое-что расскажу.
Римма выпила, параллельно снимая с собеседницы подозрение в готовящейся провокации. Коньяк опять обжег, но кривилась она уже меньше.
— Я слушаю.
— Так вот, — проговорила Ольга, доставая из сумочки сигареты и протягивая открытую пачку Римме. Та отрицательно покрутила головой, и гостья одобрительно закивала: — Не ошиблась я в тебе. Повезло Виктору.
