Ростов был весьма доволен наконец-то реализованной возможностью – радость его омрачалась лишь присутствием Хасана. После успешного обнаружения следов Дикштейна в Оксфорде тот возомнил себя профессионалом. Он настоял на участии в слежке, угрожая в противном случае пожаловаться в Каир. Ростов уже подумывал было махнуть рукой на его пустые угрозы, но это могло означать еще одно столкновение с Воронцовым, а ему не хотелось снова обращаться к Андропову. Поэтому он выбрал компромиссный вариант: взял Хасана с собой при условии, что тот не будет докладывать в Каир о ходе операции.
Хасан передал распечатку Ростову. Пока тот проглядывал список, из динамиков послышался уличный шум, затем чей-то диалог:
– Куда едем, шеф?
Голос Дикштейна:
– Лайм-стрит.
Ростов поднял голову и обратился к Тюрину:
– Это тот самый адрес, который ему продиктовали по телефону. Поехали!
Тюрин завел машину и направился в сторону Сити. Ростов вернулся к распечатке.
– У «Ллойда» ему наверняка дадут информацию в письменном виде, – пессимистично заявил Хасан.
– «Жучок» работает на совесть… пока еще, – сказал Тюрин. Он вел машину и одновременно грыз ногти.
Наконец Ростов нашел то, что искал.
– Вот оно! «Копарелли»! Есть! – Он стукнул себя по колену в возбуждении.
– Покажи, – попросил Хасан.
Ростов замешкался было, но понял, что выхода нет, и, притворно улыбаясь, ткнул пальцем в последнюю страницу.
– Вот, в графе «Неядерные»: две сотни тонн желтого кека отправят из Антверпена в Геную на судне «Копарелли».
– Теперь понятно, что он задумал!
– Если ты доложишь об этом в Каир, он может переключиться на другой объект…
Лицо Хасана потемнело от гнева.
– Ты уже говорил.
– Ладно, – примирительно отозвался Ростов. Черт, нельзя забывать о дипломатии! – Теперь мы знаем, что и у кого он собирается украсть, – это уже прогресс.
– Только не знаем, когда, где и как, – возразил Хасан.
Ростов кивнул.
– Это должно быть как-то связано с судами той же серии.
– Но каким образом?
– Два шиллинга шесть пенсов, шеф.
– Сдачу оставьте себе.
– Припаркуйся поблизости, – велел Ростов Тюрину.
– Да тут негде, – возразил тот.
– Просто остановись, и все. Ну выпишут штраф – какая разница! – нетерпеливо воскликнул Ростов.
– Доброе утро, меня зовут Эд Роджерс.
– Ах да. Минутку, пожалуйста… Вот интересующие вас данные, а это счет.
– Спасибо, весьма оперативно.
– Ну вот, я так и знал! – пробормотал Хасан.
– Благодарю вас.
– До свидания, мистер Роджерс.
– Он не очень-то разговорчив, – заметил Тюрин.
– Запомни – хорошие агенты никогда не болтают попусту, – назидательно ответил Ростов.
– Понял.
– Черт, теперь мы не узнаем, что ему там ответили, – расстроился Хасан.
– Неважно, – успокоил его Ростов. – Нам известны вопросы – значит, мы можем точно так же задать их сами. Тихо! Он опять вышел на улицу. Петя, поезжай вперед – вдруг удастся его заметить.
Фургон тронулся, но не успели они объехать квартал, как уличные звуки снова пропали.
– Чем могу помочь, сэр?
– Зашел в магазин, – прокомментировал Хасан.
Ростов покосился на него. Когда араб забывал о своей гордыне, то вел себя как ребенок, взбудораженный приключениями: фургон, «жучки», слежка… Возможно, он будет держать язык за зубами, если ему позволят и дальше играть с русскими в шпионов.
– Мне нужна новая рубашка.
– Только не это! – простонал Тюрин.
– Вижу, сэр. Чем это вы так?
– Кофе.
– Надо было сразу замочить – теперь уже пятно не отойдет. Вам такую же?
– Да, если можно. Белую, нейлоновую, на пуговицах, 37-й размер.
– Пожалуйста. Тридцать два шиллинга шесть пенсов.
– Подходит.
– Наверняка запишет в представительские расходы, – вставил Тюрин.
– Спасибо. Желаете сразу надеть?
– Да, пожалуйста.
– Примерочная вон там.
Шаги, пауза.
– Положить старую рубашку в пакет, сэр?
– Не могли бы вы ее выбросить?
– «Жучок» стоит две тысячи рублей! – воскликнул Тюрин.
– Разумеется, сэр.
– Ну все, – уныло констатировал Хасан. – Больше мы ничего не узнаем.
– Две тысячи! – повторил Тюрин.
– Ничего, эти деньги окупились, – успокоил его Ростов.
– Куда теперь?
– Назад, в посольство. Я хочу размять ноги – левая совсем затекла. Зато мы неплохо поработали!
– Нужно выяснить, где сейчас «Копарелли», – задумчиво произнес Хасан.
– «Белки» этим займутся, – отозвался Ростов.
– «Белки»?
– Канцелярские крысы в Москве. Сидят целый день на заднице, ни черта не делают, а получают больше, чем оперативники. – Ростов решил воспользоваться ситуацией и пополнить образование Хасана: – Запомни: агент никогда не должен тратить время на поиск информации, доступной для всех. Книги, отчеты, досье – в этом пусть роются «белки». Всегда используй «белок», и никто не подумает, что ты ленишься.
Хасан улыбнулся небрежно, словно припомнив свою старую роль томного аристократа.
– Дикштейн так не работает.
– У израильтян другой подход. К тому же подозреваю, что он просто не любит работать в команде.
– И сколько времени это займет?
– Примерно день. Я направлю запрос, как только приедем в посольство.
– А можно и мне заодно подать заявку? – полуобернулся Тюрин.
– Что тебе нужно?
– Еще шесть пуговиц.
– Шесть?!
– Если пришлют такие же, как в прошлый раз, то пять из них не будут работать.
Хасан фыркнул.
– И это деловые способности коммунистов?
– Коммунисты тут ни при чем, – ответил Ростов. – Просто русские не умеют работать.
Фургон свернул на Посольскую улицу, и полисмен махнул рукой, пропуская их.
– А что мы будем делать, когда найдем «Копарелли»? – спросил Хасан.
