Сведения о руководстве операциями сил вермахта в 1941–1942 гг. со стороны командования сухопутных войск, в том числе в период битвы под Москвой, представлены в военном дневнике Ф. Гальдера, занимавшего в то время должность начальника генерального штаба ОКХ
[31]. Этот источник дает возможность проследить ход боевых действий, потери немецких войск на Восточном фронте.
Ценную информацию о положении ГА «Центр» под Москвой можно найти в трудах немецких историков Г. А. Якобсена «1939–1945. Вторая мировая война в хронике и документах»
[32], и В. Хубача «Директивы Гитлера по ведению войны 1939–1945. Документы ОКВ»
[33].
Тема участия немецких войск в битве под Москвой представлена во многих мемуарах и исторических работах бывших гитлеровских генералов. Заметим, что эти авторы часто грешат тенденциозностью в оценках военных событий, хотя и стараются, чтобы все выглядело максимально достоверно. Для этого они приводят определенно подобранные сведения и цифры. Несмотря на тенденциозность, их воспоминаниями можно и нужно пользоваться, правда, соблюдая известную осторожность и перепроверяя факты. Выделим работу «Итоги Второй мировой войны», в которой разделы о боевых действиях немецких войск на Восточном фронте, в том числе у стен советской столицы, написаны К. Типпельскирхом и Г. Гудерианом
[34], а также книгу «Роковые решения»
[35], в которой глава о Московской битве была подготовлена Г. Блюментритом. Важный материал о германской армии дается в труде бывшего генерал-майора вермахта Б. Мюллера-Гиллебранда «Сухопутная армия Германии»
[36]. Содержательны воспоминания о боях на Восточном фронте в 1941–1942 гг. бывшего заместителя начальника штаба оперативного руководства ОКВ генерала артиллерии В. Варлимонта
[37], бывшего генерала танковых войск Ф. Меллентина
[38], командовавшего до середины октября 1941 г. 3-й танковой группой вермахта генерал-полковника Г. Гота
[39], генерала К. Типпельскирха
[40], бывшего командующего 2-й танковой армией, впоследствии начальника генштаба ОКХ генерал-полковника Г. Гудериана
[41] и некоторые другие.
Многие из этих книг были написаны не без участия военно-исторической службы США. Субъективность оценок проявляется прежде всего в принижении роли Красной армии в ходе боев у стен столицы и в обвинениях одного только Гитлера за неудачи и поражения. Как отмечал американский военный историк Д. Глэнтц, выступая в 1986 г. на международном коллоквиуме, посвященном проблемам Второй мировой войны, сейчас среди многих американцев преобладают представления о советско-германском фронте, основанные именно на воспоминаниях бывших гитлеровских генералов. Сам Д. Глэнтц назвал эти взгляды «вульгарными», занимающими место «где-то между мифами и реальностью»
[42].
Следует подчеркнуть, что немецкая литература о войне не представляет собой застывшую систему взглядов и оценок о событиях на Восточном фронте. В ней произошли и происходят заметные перемены. Так, при разработке концепции и оформлении экспозиции выставки «Война Германии против Советского Союза 1941–1945», развернутой в Берлине накануне 50-й годовщины начала германской агрессии против СССР, было использовано огромное количество новых материалов из более чем 25 немецких архивов. На основе экспонировавшихся документов выставки была издана книга с одноименным названием, опубликованная и на русском языке
[43]. Это позволило ввести в научный оборот ранее не публиковавшиеся источники, посвященным боевыми действиями гитлеровской армии в различных сражениях Второй мировой войны, в том числе на московском направлении в 1941–1942 гг.
В конце 60-х – первой половине 70-х годов на Западе появилась целая серия монографий о битве за столицу. Среди них работы английских историков Л. Купера «Много дорог на Москву», Дж. Джукса «Оборона Москвы», А. Ситона «Битва за Москву»; американского историка А. Тэрни «Катастрофа под Москвой», западногерманских историков К. Рейнгардта «Поворот под Москвой» и В. Пауля «Замороженная победа. Битва за Москву» и ряд других
[44].
В западной литературе о Московской битве можно условно выделить два течения. Первое, наиболее многочисленное, представленное Л. Купером, А. Ситоном, А. Терни, В. Паулем и др., отличает известный консерватизм, приверженность к тенденциозным оценкам, выдвинутым после войны гитлеровскими генералами. Второму течению, представленному Дж. Джуксом, К. Рейнгардтом и др., присущ более объективный подход к освещению Московской битвы.
Историки консервативного направления стремятся доказать, что не Красная армия, а плохая погода стала главным препятствием на пути гитлеровцев к Москве. Распутица в конце октября 1941 г. и «сорокоградусные морозы» в ноябре-декабре 1941 г. якобы заставили немцев остановиться у самых стен Москвы.
Английские историки Дж. Джукс и Дж. Эриксон делают вывод, что исход битвы обусловили не распутица и морозы, а действия «способных советских военачальников» и «непреклонных, как сама смерть», советских солдат
[45]. Эффективность советской обороны отметил и американский историк Г. Солсбери
[46]. Особенно веско против версии о влиянии распутицы и «генерала Зимы» выступил западногерманский историк К. Рейнгардт, показавший, что период дождливой погоды в 1941 г. был короче и слабее, чем обычно, и что немецкие войска остановились не из-за морозов, а из-за неудовлетворительного материального обеспечения и неослабного сопротивления советских войск
[47]. Д. Глэнтц считает, что использование советским командованием в наступлении ударных групп, которые начали создаваться в полосе Западного фронта в декабре 1941 – январе 1942 г., в сочетании с различными мерами по введению противника в заблуждение стали причиной того, что немецкие офицеры утвердились во мнении о якобы полном превосходстве русских в живой силе на всех участках фронта
[48].
