И он покосился в сторону острова. Туда, дымя на ходу, отчаянно улепетывал последний катер противника. Дать бы по нему ракетой… но старший лейтенант видел как бессильно мотанулись в воздухе трассера выпущенных им ранее ракет, и поэтому никаких иллюзий не испытывал. Ну, не работают здесь никакие системы наведения… даже локатор показывает какую-то хрень. То-то и противник лупил по ним каким-то совсем древним старьем… однако ж попал-таки! Да, здесь современная техника не пляшет… Только по-старинке, глазками! Но на такой дистанции его из пушек не достать. Ну, да и черт с ним, авось и сам потопнет, тут судоремонтного завода, надо думать, не имеется.
«А всё же головастые мужики у нас в штабе сидят! Предвидели подобную катавасию, оттого и уделяли столько внимание наводке с использованием обычных прицелов. И не зря, как оказалось, не зря…» — подумал командир катера. Им самим досталось всего ничего. Пробило надстройки в нескольких местах, снесло леера на баке, да двоих зацепило осколками — фигня делов! А вот союзничку прилетело куда как основательнее! Увлекся умник, добивая подранка — вот и схлопотал ракету в бочину! Ну, да, катер он всё же утопил. Тут, правда, и мы малость довесили…
Но вот ход амер потерял, да и в воду осел уже основательно. Знать, имелись в борту дырочки серьёзные. А заделывать, похоже, что и некому уже…
Топоча ногами, из застилавшего палубу дыма появились матросы. На носилках, а в большинстве случаев, просто на руках, они тащили пострадавших и раненых.
— Помощь окажите! — распорядился старший лейтенант. — Кладите прямо на палубу, время дорого! Где капитан?
Подошедшие матросы поставили рядом с ним носилки, на которых лежал Фолксом. Тот был жив, но китель на его груди пропитался кровью, сочившейся из-под наспех сделанной повязки. Американец был в сознании.
— Как вы? — присел рядом Максименко. По-английски разговаривал он вполне сносно.
— Хорошо… Мы его потопили!
— Разумеется! Но ваш корабль повреждён и неспособен к самостоятельному передвижению. К сожалению, я не смогу взять вас на буксир, учитывая то, что противник рядом, это было бы неразумно. Но я готов принять на борт всю вашу команду!
— Да… конечно, я буду вам весьма признателен за это!
— Отдайте соответствующее приказание.
— Джаггер!
— Он убит, сэр, — ответил кто-то из матросов.
— Жаль… Всем перейти на борт русского катера!
А в это время в штабе разглядывали изображение острова. На экране монитора сменялись картинки, передаваемые беспилотниками, которые кружили неподалеку от берега. Ничего, принципиально нового, по сравнению с фотографиями десятилетней давности, пока никто не рассмотрел. Но часто расплывающееся и дергающееся изображение отметили все.
— Что это за чертовщина? — наконец не выдержал Вайсмюллер. — Кто-нибудь может мне ответить на этот вопрос?
— Полагаю, сэр, что здесь было бы уместнее спросить нашего научного консультанта, — подал голос командир авианосца.
— И что вы на это скажете? — повернулся к Николаеву вице-адмирал.
— То, что все мы видим, это следствие работы генераторов защитного поля «черных кораблей». По моим данным, по крайней мере, одно из таких устройств было уничтожено, и результат вы можете видеть своими глазами — изображение нестабильно. Радиолокаторы пока ещё не могут дать нам достоверной картинки, так что я не слишком бы полагался на этот способ корректировки огня.
— Что ещё сообщают ваши источники? — Вайсмюллер нахмурился.
— ПВО на острове приведено в боевую готовность. Из плюсов могу отметить то, что противник тоже не может пока производить наведение ракет — защитное поле мешает и ему. Так что, непосредственно перед запуском ракет, защита будет отключена, и мы имеем шанс этим воспользоваться.
— Сэр! — вмешался дежурный офицер. — Возвращается катер!
— Один? — повернулся к нему вице-адмирал.
— Да, сэр! Это русский катер — из тех, что нес на себе транспорт обеспечения. Наш был сильно повреждён огнем противника, и его капитан приказал команде перейти на борт русского катера — тот пострадал меньше.
— Разумно… Что ж, джентльмены, мы разошлись почти на равных. Противник потерял один свой катер, и второй нам удалось поджечь. Наши потери не столь чувствительны. Во всяком случае, мы спасли всех своих матросов! А вот команда потопленного катера противника… увы, им не повезло.
Вайсмюллер ещё раз посмотрел на экран.
— Изображение лучше не становится… Не можем же мы стрелять наугад?! Это ваше поле, — повернулся он к научному консультанту, — оно самолет остановить может?
— Нет. Объект такой массы им не задерживается.
На дисплее перед операторами управления вооружением вспыхнула надпись «Пуск разрешён».
Сброшен защитный колпачок, утоплена в панель кнопка запуска…
И разошлись в разные стороны бомбодержатели.
Какое-то время снаряд падал в тишине.
Хлопок!
И огненный факел вытянулся позади темного цилиндра.
— Мы предполагаем, что защитное поле простирается на высоте порядка двухсот-трехсот метров. До настоящего времени генераторы наземного базирования нам не встречались, и их характеристики пока неизвестны. Но, по аналогии с защитным полем «Наковальни», можно сделать некоторые выводы уже сейчас, — докладчик кинул на экран телевизора. — Поле, как известно, имеет эллипсовидную форму. И его диаметр в наивысшей точке зависит от того, на какое расстояние разнесены эмиттеры и, естественно, от их мощности.
— А в данном случае? — кивнул в сторону телевизора один из присутствующих.
— Эмиттеров два. Было два. Один, по нашим данным, которые косвенно подтверждаются информацией с места событий, в настоящий момент выведен из строя. Вследствие чего мы и наблюдаем некоторую нестабильность поля. Да вы и сами можете это видеть…
— Рекомендации?
— Вот в этой точке, — коснулся экрана докладчик, — напряжение поля уже не сможет обеспечить достаточной защиты. И вот здесь — да и вообще во всём этом секторе. Визуальное и радиолокационное наблюдение всё ещё затруднено, а вот чисто физическое проникновение материальных объектов… есть шанс, что снаряды могут достичь цели.
«Сработка таймера…»
«Радионавигационная система выдаёт достоверные координаты. Данные радионавигационной системы согласуются с данными от инерциальной навигационной системы».
«Приступить к выполнению операции номер…»
Приблизительно так можно было бы перевести на нормальный человеческий язык те команды, которые сейчас бежали по цепям управления реактивным снарядом. Но управляющий компьютер таковой задачи не имел. И никуда передавать эту информацию не собирался. Вся работа комплекса неоднократно уже была протестирована — в том числе, и в обстановке, максимально приближенной к боевой. И пока что не давала никаких оснований для того, чтобы как-то сомневаться в удачном выполнении поставленной задачи. А вот вероятность перехвата информации, посылаемой с борта, исключить было нельзя. И поэтому её никто и никуда не посылал.
